Книга Продажная шкура, страница 99 – Джим Батчер

Вязальщик посмотрел на меня.

— Почему? — спросил он.

— Стоит Ларе войти во вкус, и она уже может не остановиться. Она бы сожрала и вас.

— Тоже верно, — с готовностью согласился Вязальщик. — Но я не об том. Почему?

— Должен же кто-то быть человеком.

Вязальщик посмотрел на меня так, словно я говорил на языке, в котором он не силен, и которого не слышал уже много лет. Потом резко отвернулся.

— Спасибо, приятель, — сказал он, не поднимая взгляда.

— Идите в жопу, — устало ответил я. — Сильно ранило?

— Задело кость, похоже, — сказал он. — Не навылет. Но ничего серьезного не порвало, а то бы я уже сдох.

Он успел перетянуть ногу выше раны жгутом, да и плотно прилегавший к телу гидрокостюм, возможно, тоже помогал сдержать кровотечение.

— На кого работала Мэдлин? — спросил я.

Он покачал головой:

— Она мне не говорила.

— Подумайте, — посоветовал я. — Хорошо подумайте.

— Все, что я знаю, — ответил он, — что это какой-то парень с уймой денег. Я с ним ни разу не общался. Когда она говорила с ним по телефону, они говорили по-английски. Только это не его родной язык. Говор у него такой… континентальный.

Я нахмурился. Благодаря телевидению большинство людей убеждены в том, что запросто угадают национальность человека по тому, как тот говорит по-английски. Однако в реальной жизни акцент может быть чертовски неясным, особенно если человек учился английскому не у англичанина. Попробуйте представить себе, например, каков будет акцент у поляка, которого обучал английскому немец, окончивший университет в Бельгии. Профессиональный лингвист, услышав такое, должно быть, рехнется.

Я внимательно посмотрел на Вязальщика.

— Сумеете выбраться отсюда самостоятельно?

Он поежился.

— Отсюда? Еще как, черт меня дери, смогу.

Я кивнул. Вообще-то Вязальщик нес ответственность за смерть Стража, но действия его не носили личной направленности. Я всегда смогу обвинить в ней труп Мэдлин Рейт.

— Попробуете вести дела у меня в городе или против Совета еще раз, и я убью вас. Ясно?

— Яснее не бывает, приятель.

Я встал и двинулся прочь. Я остался без посоха, жезла и пистолета. Все они лежали выше по склону.

Потом вернусь заберу.

— Постойте, — окликнул меня Вязальщик. Он с усилием расстегнул и снял пояс, и я едва не лягнул его в голову, решив, что он тянется за оружием. Но нет, он просто отдавал его мне. На поясе висел ничем не примечательный черный контейнер.

— Что это? — спросил я.

— Еще две динамитные шашки.

Я сложил в уме два и два. Мозги вроде снова работали.

— Надеюсь, это не вы поджигали ту, что едва не разнесла Лару, а?

— Верно замечено, — согласился он.

Я собрался было идти, но он дотронулся до моей ноги и подался вперед, ближе ко мне.

— Там, внутри карман водонепроницаемый, а в нем телефон. Леди-босс дала мне его на время драки. Он включен. Может, леди-копу это занятным покажется.

Секунду я пристально смотрел на него, потом кивнул.

— Если это сработает, — сказал я, — может, я и забуду сказать Стражам, что вы остались живы.

Он кивнул и опустился обратно на землю.

— Не горю желанием с вами встречаться, приятель. Ей-богу, не вру.

Я застегнул пряжку ремня и повесил его на плечо — так я мог при необходимости быстро сунуть руку в контейнер.

Потом занялся следующим пунктом программы — отыскать Уилла с Джорджией.

Оба лежали на земле ярдах в шестидесяти от того места, где я их видел в последний раз. Похоже, они огибали место битвы с Мэдлин, чтобы зайти с другой стороны. Я бесшумно пробирался сквозь кусты и наткнулся на них, уже в человеческом обличии.

— Уилл, — тихо прошипел я.

Он поднял голову и вяло огляделся по сторонам.

— А… Что?

— Это я, Гарри, — сказал я, опускаясь рядом с ним на колени. Сняв с шеи амулет, я засветил его — не ярко, совсем чуть-чуть. — Ты ранен?

Джорджия что-то недовольно пробормотала: ее раздражал свет. Черт, да они лежали, тесно прижавшись друг к другу в довольно интимной позе. Я вдруг почувствовал себя… гм… третьим лишним и убрал свет.

— Извини, — сонно пробормотал он. — Мы собирались вернуться, но тут… так мило. Странно…

— Я заблудилась, — сообщила Джорджия. — И упала.

Зрачки у них увеличились, сделавшись размером с четвертной, и до меня вдруг дошло, что с ними: кровь Мэдлин. Полосуя суккуба своими клыками, они неизбежно нализались ее крови, а это действует не хуже иного наркотика. Я слышал всякое про кровь вампиров Белой Коллегии, но доказательств до сих пор не находил, а Томас о таком распространяться не любит.

— Блин-тарарам, — не без досады пробормотал я. Похоже, Мэдлин имела привычку причинять большую часть ущерба не умышленно, а по чистой случайности.

Я услышал короткий, отчаянно ласкающий слух крик с той стороны, где, как я знал, лежали на земле Лара с Мэдлин — а потом наступила тишина.

И Мэдлин на острове больше не было.

Я поднял руку и негромко свистнул. Послышался шелест трепещущих крыльев, и в воздухе передо мной повис крошечный человечек, стараясь при этом приглушить свет, обыкновенно окутывающий их в полете. Это был не Тук-Тук, но один из его подчиненных.

— Выставьте охрану у этих двоих, — скомандовал я, показав ему на Уилла с Джорджией. — Спрячьте их и постарайтесь увести в сторону всех, кто окажется поблизости.

Крошечный фэйре дважды мигнул голубым огоньком в знак того, что понял приказ, и унесся в темноту. Мгновение спустя две дюжины новобранцев из милиции под предводительством гвардейца заняли позиции вокруг моих друзей.

На Тука со товарищи, как правило, можно положиться — в ограниченных пределах, конечно. Это задание было для них трудноватым, но я не знал другого способа помочь Уиллу с Джорджией, а безумие на острове не стихало. Охрана Маленького Народца, возможно, не самая надежная, но другой я не нашел. Мне оставалось только надеяться на лучшее.

Я собирался связаться с Духоприютом, чтобы выяснить, как обстоят дела у Эбинизера и остальных, когда мой мозг пронзило ощущение какой-то чудовищной неправильности, а спина похолодела от страха и чьей-то чужой, не моей злобы. Я попытался определить источник этих ощущений и вдруг понял, что это гневится дух острова, на котором объявился кто-то, особенно ему ненавистный. Он высадился на берег со стороны, противоположной Чикаго, и теперь быстро двигался через лес, таща за собой еще одно, полуживое тело.