Онлайн книга «Холодные звезды (сборник)»
|
Мне стало жутковато. – Поехали! – звонко выкрикнула Наташа. Я заметил, как напряглась ее спина, даже лопатки прорезались под тонким свитером. Наташа чуть наклонилась вперед, сзади опустились в воду сопла двигателя, и скутер рванулся. Вот это была поездка! Я такое только в кино видел. Скутер мчался вниз по течению, временами сопла вырывались из воды, и грохот водометов становился нестерпимым. Наташа плавно наклонялась вправо-влево, следуя за наклонами скутера. Мы знали, что надо делать точно так же, но как же трудно было подавить желание отодвинуться от воды – и почти ложиться на ревущие волны, под которыми угадывались острые камни! И все это – в неверном рассветном полумраке! – Прыжок! – кричала Наташа. И мы взвивались в воздух, под оглушительный рев форсированных двигателей преодолевая очередной порог. – Расслабиться! Мне хотелось повернуться и посмотреть, видны ли еще девчонки на берегу, машут ли они руками нам вслед. Но страшно было повернуть голову к проносящимся берегам. Я смотрел только в Наташкину спину, чувствовал, как напряжен Лион, сидящий за мной, ловил лицом брызги ледяной воды и увесистые оплеухи ветра. Не знаю, сколько длился этот безумный спуск по реке. Но постепенно местность стала меняться. Скалы и холмы сменились пенепленом, исчезли торчащие из воды валуны, все реже и реже попадались пороги. Река становилась шире, а течение спокойнее. – Все, теперь жить будем! – крикнула Наташа. Она была вся мокрая, с головы до ног. Нам тоже досталось, но меньше. – Ты не простынешь? – крикнул я. – Что? – Она слегка убавила мощность двигателя, рев перешел в свист, и говорить стало легче. – Не простынешь? – Простыну! – легко согласилась Наташа. – Ничего, дедушка вылечит. Тиккирей, ты не сердишься? – За что? – спросил я, хотя догадывался. – За то, что вначале мы вас арестовали, – сказала Наташа и засмеялась. Даже повернулась на миг и подмигнула мне. Ненавижу девчонок! Почему они все такие вредные? – Ничего, конь о четырех ногах, и то спотыкается, – ответил я. – Ой, не надо! – завопила Наташа. – Это дедушкины пословицы, я аж вздрогнула! Она направила скутер ближе к берегу, и наша скорость сразу стала заметнее. – Долго плыть? – спросил я. – Идти больше часа, – ответила Наташа. – Тиккирей, коленки подставь. Я не понял, но свел коленки. И она тут же на них уселась. Но не забыла съязвить: – Не думай, что настолько мне нравишься. Стоять тяжело. – Ты только смотри, куда рулишь! – тревожно отозвался из-за спины Лион. – Не учи ученую! Понемногу светало. Солнце все еще не показывалось из-за горизонта, но небо на востоке стало розовым, а тонкие перышки облаков – белыми. Прорезал небо яркий огонек – какая-то крупная низколетящая станция попала в рассветные лучи солнца. – Нас не заметят? – спросил я. – Самый опасный участок мы прошли, – отозвалась Наташа. – А здесь уже плавают на лодках, вряд ли нас заподозрят… – Обратно тоже на скутере? Наташа замотала головой: – Нет. Топлива не хватит, да и заметят днем. Я на пару дней останусь… в одном месте. У нас есть подпольные квартиры. Где и у кого она останется, Наташа не сказала. А я и не спрашивал. Все правильно, если меня поймают, то я не смогу ничего выдать. Мы уже плыли мимо возделанных полей. Медленно вращались дождевальные установки, осыпая низкие кусты радужными брызгами. Людей не было, все делалось автоматически. – А что здесь выращивают? – высунулся из-за плеча Лион. – Помидоры, – коротко отозвалась Наташа. – Люблю помидоры, – сообщил Лион. – Хорошо тебе. А мы однажды два дня здесь прятались… я на всю жизнь наелась. Знаешь, как противно помидорные кусты в жару воняют? Я почему-то вспомнил, как в детстве, в первом классе, насмешил учительницу. Рассказывал про Фабрику Пищи и ляпнул, что на ней делают молоко, помидоры и яйца… Как же все смеялись. Помидоры на заводах никогда не делали, их проще выращивать. Уже совсем рассвело, когда мы проплыли мимо маленького поселка. На улицах я заметил несколько прохожих, на нас они вроде бы внимания не обратили. – Сейчас пристанем, – сообщила Наташа. – Тут дорога подходит совсем близко к реке… я вас высажу, а вы проголосуете. Дорога идет мимо космопорта и прямо в Аграбад. Мы с Лионом переглянулись. Значит, мы проедем мимо кемпинга? Лион ничего не сказал, но я сразу понял, о чем он думает. Вдруг его родители еще там? – Водитель нас не заподозрит? – спросил я. – Да нет, не должен, – рассудительно сказала Наташа. – Вы скажите, что идете из Менделя. Это поселок, мимо которого мы проплыли, там консервные заводы. Скажите, что у вас родители работают на заводе, а вы… ну, не знаю. К родственникам поехали в Аграбад. Скутер плавно подошел к берегу. Наташа загнала его носом на песчаную отмель, встала с моих коленок. Мы неловко переглянулись. – Ну… давай руку… – сказал я. Ладонь у нее была ледяная. Точно простынет. – Передавай дедушке спасибо! – спрыгивая на берег, крикнул Лион. – Он мировой старикан! Тиккирей, не возись! – Пока, – сказал я Наташе. – Ты не попадись… – Не попадусь, – пообещала Наташа. Я спрыгнул вслед за Лионом, но до берега не достал и промочил ноги. Лион обидно засмеялся. А Наташа включила реверс водометов, и скутер медленно сполз с отмели. Еще секунду она смотрела на нас, а потом наклонилась, закладывая вираж, и скутер молнией унесся на середину реки. – Вот рассекает! – восхищенно сказал Лион. – А ты в нее влюбился, точно? Я хотел было обидеться, но передумал. Только сказал: – Дурак. Она ведь жизнью рискует, чтобы нас сюда доставить. Потому что думает, будто мы фаги. – В каком-то смысле так и есть, – задумчиво сказал Лион. – Пусть не настоящие, но все-таки… Ладно, ты не обижайся. Но я не обижался. Я думал, не помолиться ли, чтобы с Наташей все было хорошо. А потом вспомнил, как молился, чтобы родители не ушли. И не стал. * * * В кабине грузовика вкусно пахло свежим хлебом. На самом деле грузовик вез штабеля досок, а хлеб лежал у водителя в кабине, на длинном, будто лавка, сиденье. Два здоровенных каравая, с крепкой румяной корочкой и нежным мякишем. – Рубайте, рубайте, хлопцы, – добродушно приговаривал водитель. – Разве в городе умеют хлеб печь? Сто лет назад составили программу и кормят народ, а хлебушек – он душу любит! |