Онлайн книга «Холодные звезды (сборник)»
|
Меня загнали в тупик. Нет, не в тупик… из тупика есть только один выход. Я вдруг понял, что чувствовали мои родители, перед тем как использовать свое право на смерть. На самом деле понял. Это не тупик. Это словно коридор. И можно пойти вперед или назад. В одну сторону – очень страшно. А в другую – всего лишь противно. Но так противно, что лучше уж пусть будет страшно. – Мы же не сумеем, – сказал я. – Элли, мы только двое мальчишек. И девчонка. Мы не умеем воевать по-настоящему, даже Наташа, наверное, не умеет. И у нас оружия толком нет никакого. А этого Бермана охраняют небось как саму Инну Сноу. Мы только все испортим. – Я помогу, – сказала Элли. – К Берману вы доберетесь. Вопрос лишь в том, согласны ли вы. Я молчал. Наташка вопросительно смотрела на меня. Вот она-то была согласна, это точно. Ей ведь приходилось воевать. – Ну? – Элли встала, уперла руки в бока. – Решай. – Мы согласны, – сказал я. – То есть я согласен. Надо еще Лиона спросить. Но как… – Александр Берман находится на планете инкогнито, – отчеканила Элли. – Поэтому полноценная охрана не осуществляется. Берман проживает в загородном правительственном особняке, окруженном системами электронной сигнализации. Она будет отключена. Расписание прохода патрулей у вас тоже будет. Внутренняя охрана особняка невелика – три человека. В назначенное время все они будут под теми или иными предлогами удалены из жилой части здания. Вам останется всего лишь справиться с Александром и Александрой Берманами. А они совсем не бойцы. – Мы справимся, – встряла Наташа. – Элли, все в порядке. Тиккирей просто не хочет рисковать, ведь это очень важное задание. Но мы справимся. – Справимся, – подтвердил я. – Хорошо. – Элли все-таки с сомнением посмотрела на меня, но вроде бы отбросила колебания. – Наташа, встретимся завтра утром. Я сообщу детали. Она пожала мне руку, словно мальчишка, а Наташу чмокнула в щеку. И вышла из беседки. Дождь еще накрапывал, мелко-мелко, будто в небе трясли частое сито. – Тебя проводить? – спросил я, привставая. Провожать Элли мне совсем не хотелось. – Не надо, не сахарная. – Элли усмехнулась, шагнула в темноту и через несколько шагов исчезла. Не видно, не слышно, будто растворилась в лесу. – Она фаг? – тихонько спросила Наташа. – Что? Нет… вроде бы не бывает девчонок-фагов… А ты что, ее не знаешь? – Я днем вышла в город и позвонила на пристань, нашему человеку. Узнать, вдруг есть от деда весточки. Он и сказал, что со мной ищет встречи подружка, с которой год назад мы жили по соседству. То есть на Авалоне, это он так намекнул… – А она с Авалона? – Угу. Она сказала, что ее тоже тайком десантировали. Наверное, что-то готовится. Я понимал, что Наташа права. Империя не может больше медлить, вот-вот начнется война. И значит, каждый должен сражаться на своем месте. Если мы уничтожим предателя («уничтожим» – куда легче сказать, чем «убьем»), то это будет очень сильный удар по Инею. Словно мы разом уничтожили десятки военных кораблей! А ведь эти корабли могли бы напасть на Авалон, Эдем, Землю, Карьер… – Тиккирей, тебе что-то не нравится? – спросила Наташа. Мы сейчас сидели совсем рядом и говорили шепотом. От этого получалось… как-то странно получалось, будто мы не о войне говорим, а шепчемся о чем-то секретном. – Да. Она меня заставила согласиться. Понимаешь? Это не я решил, это она за меня решила. – Она ведь старшая. – Подумаешь! Я не в армии, между прочим. – А мне кажется, дело совсем в другом. – В чем же? – В том, что она – девочка. Если бы было светло, я бы покраснел. Но когда знаешь, что все равно тебя никто не увидит, то краснеть не получается. – И вовсе нет! А если девчонка, так вела бы себя вежливо. – Это сексизм. Ты еще скажи «карго», – съязвила Наташка. – Девчонкам не идет командовать! – А еще чего не идет? Может, и воевать нам нельзя? А мы вот воюем, пока кто-то трусит! Подумаешь, в гипере они летать могут! Наташка даже отодвинулась от меня, хотя раньше мы жались друг к другу – так было теплее. И мне захотелось сказать что-нибудь ехидное и злое. Например, про то, что вся их партизанская война только злит людей. Что они ухитрились ракетами разбомбить школы. Но почему-то я сказал другое: – Можем и в гипере. Я вот расчетным модулем летал. – Ой, – сказала Наташа. И замолчала. – И вовсе не в том дело, что она девчонка, – продолжил я. – Если ты будешь командовать, я не стану спорить. Ты ведь уже воевала, а я – нет. А про Элли я ничего не знаю. Ну ладно, пусть ее фаги послали. Пусть она самая главная. Но зачем так давить? – Разве она на тебя давила? – удивилась Наташа. – Сказала, что накажут Стася. А он мой друг. Лучший друг… нет, не так. Это другое. В общем, я не хочу, чтобы его разжаловали и он умер. Лучше я сам погибну. – Но ведь этот Стась взрослый, верно? Значит, ты не должен за него переживать! – горячо сказала Наташа. – Он должен был принять правильное решение, а если ошибся, то сам виноват и обязан понести наказание! Это ведь все знают. Взрослые должны заботиться о детях, их оберегать и принимать правильные решения! У них ведь больше жизненного опыта. Так что все правильно! Я посмотрел на Наташку, и мне стало смешно. Когда я жил на Карьере, я бы с ней обязательно согласился. Ведь это абсолютно верно, вся природа так устроена, а человек – часть природы. Нам на занятиях по природоведению показывали, как волнуется кошка, если у нее отобрать котят. И объясняли, что это древние и полезные инстинкты, что потому и родители о нас заботятся, и все взрослые детей оберегают. Только это все-таки не вся правда. Если человек твой друг, то ты тоже должен о нем заботиться. Пусть он даже куда сильнее и умнее тебя. Пусть он даже в чем-то ошибся. Однажды я этого не понял. Давным-давно. Три месяца назад. На Карьере, когда мама и папа решили умереть. Мы должны были остаться все вместе, пусть даже пришлось бы уйти из купола. Или хотя бы я должен был этого захотеть, а не соглашаться с родителями. Ну как это объяснить? – Стась меня спасал, – сказал я. – Хотя вовсе не должен был этого делать. Вот скажи, если бы твой дед попал в беду, ты бы его спасала? – Он же мой дедушка… – Ну и что? Зато старый и инвалид. Ты куда важнее для общества, зачем тебе из-за деда рисковать и волноваться? – А я и не волнуюсь! – Ага. Только утром побежала звонить, весточки узнавать. Наташка помолчала. Потом сказала: – Но это же неправильно? То, что я волнуюсь за деда, а ты – за Стася? |