Онлайн книга «Испанский вариант (сборник)»
…Пальма остановил машину около входа в бар и в дверях замешкался, столкнувшись лицом к лицу с толстым человеком, судя по костюму и перстням – торговцем. В дальнем углу сидел Вольф, одетый, как и Ян, в полувоенную форму иностранных журналистов при штабе Франко. На левом нагрудном кармане был прикреплен черный металлический значок: «Военный корреспондент». За столиком, рядом с Вольфом, сидел подполковник из «Кондора» – Вилли Манцер. – Хэлло, Вилли, – сказал Пальма. – Хэлло, сэр, – кивнул он Вольфу. – Послушайте, Вилли, – весело спросил Ян, – вашего папу зовут Густав? Густав Адольф Манцер? – Именно так зовут моего папу, – ответил летчик и хотел было выпить коньяк. Ян остановил его руку: – Ваш папа деранул в Швейцарию. – Тише, – сказал Вольф, – тише, коллега… Вы подведете парня. Я не решался ему об этом сказать. – Что? Что! Что?! – спросил Вилли, сразу же переходя на шепот. – Ваш папа владел парфюмерным магазином во Франкфурте-на-Майне? – Да. – Мне только что прислали швейцарские газеты – мы их получаем через Лондон. Вот смотрите. Ваши из гестапо, видимо, получат их завтра. Вилли развернул газету «Бернские новости». На второй полосе был напечатан портрет его отца. Сверху крупным шрифтом набрано: «Я не хочу нацизма, я хочу свободы». Манцер два раза прочитал статью, потом протер глаза и сказал: – Бред какой-то! – А при чем здесь вы? – удивился Ян. – Папа сбежал, ну и черт с ним. Вы воюете, вы делаете свое благородное дело. – За такого папу, – сказал Вольф, – с этого славного немецкого парня сдерут кожу. Вы не знаете, как это делается у него на родине. – А если я сейчас пойду и заявлю первым? – спросил Вилли. – По-моему, это будет очень правильно, – сказал Ян, – и по-рыцарски. – Вас с первым же самолетом отправят в Берлин, – сказал Вольф. – А там – в концлагерь. – Вы думаете? – спросил Вилли растерянно. – А вы? – спросил Вольф. – Да ну, какая ерунда! – сказал Ян. – Нет, не ерунда, – сказал Вилли. – Пропуск на аэродром у вас есть? – спросил Вольф. – Чего ему не хватало дома?! – бормотал Вилли. – Это все бабы! После того как умерла мама, он совсем спятил! Я так и знал, что он выкинет какую-нибудь гадость! Это же конец мне! Конец! – Пропуск у вас на аэродром есть? – повторил Вольф. – Я не долечу до Франции. – Долетите до Мадрида. – Там красные. – С новым самолетом вас примут красные, белые и зеленые. – Они собьют меня, когда я буду подлетать к Мадриду. Высоко в небе с нашими скоростями они меня не достанут, а когда я пойду на посадку, они пристрелят меня. – Значит, пропуск у вас есть? – еще раз спросил Вольф. – И вы можете вылететь сразу? – Это трудно, но выхода другого нет, наверное. – Протащите меня с собой на аэродром, – сказал Вольф, – моим американским читателям будет интересно прочесть этот скандальный репортаж, а потом я вас сведу с папой в Швейцарии. – И он открыл свою папку – там лежала ракетница. – Здесь красная ракета, с ней мы с вами сядем в Мадриде. – А может быть, я дотяну до Франции? – Вряд ли, – сказал Вальтер. – Почему? В общем-то можно, – сказал Ян, – хотя рискованно: все решают метры. Вольф поднялся и сказал: – Сейчас я вернусь. – Куда он? – нервно спросил Вилли. – А черт его знает. – Чей он? – Американец. Набит деньгами, с ним не соскучитесь… Вольф вышел из бара и подошел к газетному киоску. Он купил все английские и французские газеты. Никаких сообщений о сбежавшем Манцере-отце не было. Ожидая сдачи, Вольф яростно почесал затылок, и это увидел сидевший в машине Штирлиц. Вольф вернулся в бар, подсел к столику и бросил на стол газеты. – Пока все спокойно, – сказал он, – может быть, эта газета сюда и не дойдет. – Все равно они узнают, – сказал Вилли. – Не сейчас – так ночью, не ночью – так утром. – Э, ерунда, – сказал Ян, – я готов за вас поручиться перед Рихтгофеном. – При чем тут Рихтгофен?! Все будут решать Лерст, Штирлиц или Хаген. В бар вошел Штирлиц, и Вольф заметил, как Манцер весь сжался. Штирлиц подошел к их столику, пожал руку Пальма, сухо поклонился Вольфу и подчеркнуто доброжелательно похлопал по плечу Манцера. – У вас сегодня нет вылета, браток? – мимоходом спросил он. – Нет, – ответил Манцер, – а что? – Да ничего, просто я интересуюсь. Пожалуйста, загляните ко мне после обеда. Ладно? Я буду ждать вас к трем часам… – В посольстве? – тихо спросил Манцер. – Нет. Ждите меня на аэродроме… Сегодня, кстати, когда уходят транспортные «юнкерсы» в Берлин? – В шесть часов, – еще тише ответил Манцер. – Или в семь, я забыл… А в чем дело? – Да ни в чем, – ответил Штирлиц, не глядя на Манцера. – Просто хочу с вами поболтать кое о чем… Чисто дружески. Штирлиц сел за соседний столик и крикнул официанту: – Марискос, пожалуйста, и бутылку тинто! – У вас есть машина? – спросил Манцер. – Есть, – ответил Вольф. – У меня есть. – Поехали. Ян заказал себе коньяку, неторопливо выпил его, взял под мышку газеты, зашел в туалет, сжег там единственный экземпляр «Бернских новостей», а пепел бросил в унитаз. Гейдриху. Весьма срочно. На ваш запрос сообщаю, что в день перед побегом Манцера на секретном экземпляре «мессершмитта» он был замечен в баре «Неаполь» в обществе Пальма и неизвестного англоговорящего журналиста… Прошу вашей санкции на повальный обыск всех английских и американских журналистов при штабе Франко. Прошу вас также разрешить вербовку Пальма. Поскольку он чудом остался жив после «мероприятия» под Уэской и не сбежал в Англию, его можно сломить. Лерст. Лерсту. Ваши действия считаю разумными. В случае, если Пальма на вербовку не поддастся, вам надлежит поступить решительно и в соответствии с серьезностью момента. Гейдрих. Узнав об этих радиограммах, Штирлиц сел в машину, на которой обычно ездил Хаген, и понесся в город. Он притормозил в переулке, не доезжая одного квартала до дома, где Пальма снимал этаж. Он прошел к нему дворами и нажал кнопку звонка. Штирлиц понимал, как он рискует. Он мог предположить, что Лерст уже выставил наружное наблюдение где-нибудь здесь, поблизости. |