Книга Наследница Каменной пустоши, страница 10 – Делия Росси

– Иди уже, – проворчала в ответ, захлопывая дверь.

– У вас очень красивый дом, – остановившись при входе, с благоговением произнес Этьен. – Такой уютный. И цветов много. Я люблю, когда вокруг цветы.

«Ну, точно, блаженный, – вздохнула я. —Лютики-цветочки, теория вероятностей… Как же я вляпалась во все это?».

– Ванная – прямо по коридору и направо, – нарочито сурово посмотрела на гостя. – Иди, мой руки. Будем чай пить.

Этьен довольно просиял и кинулся выполнять мое распоряжение.

– Театр абсурда, – пробормотала я, отправляясь на кухню и бухая на плиту чайник. – Утром откушиваю кофе с брутальным мачо, в обед пью чай с занудным ботаном, осталось только отужинать с каким-нибудь бутафорским злодеем, и можно будет считать, что день удался.

– Что вы сказали, Лерочка?

Этьен совершенно бесшумно возник за моей спиной, заставив меня испуганно вздрогнуть.

– Говорю, день сегодня хороший, – повернувшись, наткнулась на преданный взгляд. За толстыми линзами зеленые глаза Этьена казались детскими и беззащитными.

– Замечательный день, – торопливо кивнул злосчастье и уселся в кресло, в котором еще не так давно сидел Лекс. – Лерочка, вы ведь не против, что я вот так свалился вам на голову? Просто мне показалось, что вы на меня обиделись. И так, знаете, на душе тоскливо стало. И я решил, что нужно пойти и извиниться.

– За что? – я строго посмотрела на ботана, пытаясь задушить в себе проклятую жалость.

– Не знаю, но раз вы сердитесь на меня, значит, я в чем-то виноват, – простодушно ответил Этьен. – Так вы простите меня?

Бородатый гоблин! Да что же это такое? Опять все по новой!

– Нет, не сержусь, – вздохнула я и разлила чай по чашкам. – Пей, а то остынет.

– О, крепкий, как я люблю! – обрадовался Этьен. – И с лимончиком. Вы знаете, Лерочка, если верить теории вероятности…

Дальше слушать я не стала. Злосчастье перешел к своей излюбленной теме, и мой мозг автоматически выключился. Этьен что-то воодушевленно говорил, а я смотрела на него, кивала и думала о своем. Тайны недавних видений не давали мне покоя. В голове крутились обрывки подслушанных фраз, перед глазами стояли лица Лекса и Карла, а в душе зрело неясное предчувствие. Если раньше тетушкин дом не внушал мне доверия и я настороженно относилась к неожиданному подарку судьбы, то теперь я была убеждена, что с моим наследством связана какая-то тайна. И, может быть, даже не одна.

– Размещения могут быть с повторениями, – вклинился в мои размышления голос ботана, – то есть один элемент можно использовать несколько раз. И без повторений, когда элементы не повторяются…

Этьен воодушевленно говорил, одновременно пил чай и уминал бутерброды с колбасой, умудряясь при этом отчаянно жестикулировать. Он напоминал мне бродячего пса, которого подобрали и пустили в дом. Такой же бестолковый и счастливый от неожиданно свалившегося подарка судьбы.

– А где ты живешь? – спросила я, прерывая вдохновенную речь своего гостя.

– Что? – тот растерянно моргнул.

– Где ты живешь? – повторила я. – В каком районе?

– В Черемушках, – ответил парень. Он как-то сник и скукожился, ссутулившись над чашкой. Все его вдохновение мгновенно испарилось. – Снимаю комнату неподалеку от химки.

М-да. Печальненько. Я посмотрела на гостя с сочувствием.

Черемушки были старым рабочим районом Сорска. В шестидесятых годах в городе построили химзавод, рядом с ним выросли трехэтажки для тружеников вредного производства, два садика, школа, жизнь закипела и кипела вплоть до девяностых, когда завод закрыли. Те, у кого еще оставались какие-то надежды, отправились искать работу в областном центре, кто-то уехал в Москву, кто-то – в соседний город, район медленно пустел и постепенно окончательно захирел. В Черемушках остались только гопники да спившиеся нетрудовые элементы. В начале двухтысячных район попытались реанимировать, даже программу специальную придумали, но из этого ничего не вышло. Хотя чему тут удивляться? Окраина города, старые хрущевки, отсутствие нормальной работы. Так все и заглохло. Дома ветшали, многие были в аварийном состоянии, какие-то из них расселили, а остальные доживали свои последние дни. Грустное зрелище. Квартиры в Черемушках стоили совсем недорого. Правда, желающих купить их было немного, а уж снять комнату можно было и вовсе за сущие копейки. Мне как-то довелось пожить там пару месяцев, на большее меня не хватило.

– Нет, вы не думайте, у моей бабушки хороший дом, – торопливо добавил Этьен, догадавшись по моему лицу, какое впечатление произвели его слова. – В Первомайском. Просто мне удобнее жить в Сорске. Тут больше возможностей. И с работой проще.

Злосчастье трудился в какой-то непонятной компании, название которой вылетело у меня из головы сразу же, как Этьен его назвал.

– А чего сегодня не на работе? – поинтересовалась я.

– Отправили в неоплачиваемый отпуск, – вздохнув, потупился Этьен. – Фирма испытывает трудности, директор пообещал, что когда все наладится, мы сможем вернуться к работе.

– Замечательно, – пробормотала я.

Он еще и безработный! Классический неудачник. Вопрос, какого рожна я с ним вожусь?

– Нет, вы не думайте, у меня есть деньги, – торопливо добавил парень. – Я откладывал.

– Сколько?

– Что?

– Сколько у тебя отложено?

– Три тысячи, – простодушно ответил Этьен и добавил: – Долларов.

– Да ты богач! – присвистнула я.

– Да, – совершенно серьезно кивнул ботан. – У меня еще машина есть.

– Неужели?

– Ага. «Волга».

Этьен гордо приосанился, ожидая моей реакции. Он даже чашку с недопитым чаем отставил.

– Круто!

Я не смогла не оправдать его надежд. Для любого мужчины машина значит очень много, и Этьен, судя по всему, не был исключением.

– Слушай, а твои родители? Они живы?

– Нет, – коротко ответил парень. Он погрустнел и задумчиво уставился в окно.

– Так у тебя только бабушка?

– Да. И Ричард.

– А Ричард – это кто?

– Кот.

И правда, куда же без кота? Образ Этьена обрастал подробностями прямо на глазах.

– Он очень умный. Вы знаете, Лерочка, я порой думаю, что он гораздо умнее очень многих людей. Верите, рассказываю ему теорию вероятности, а он головой кивает, вот все-все понимает.

Ну да, а что ему еще остается? Бедный кот. Я бы на его месте тоже кивала.

Я подперла щеку кулаком и с жалостью посмотрела на Этьена. Лицо худое, щеки запавшие, уминает бутерброды так, будто три дня не ел. А может, и правда, не ел?

– Щи будешь? – спросила я злосчастье.