Онлайн книга «Дюна»
– Не нравится мне это наплевательское отношение к щитам, – пробормотал герцог и подумал: «Но, может, в этом и состоит секрет Харконненов? Не означает ли это, что мы даже не сможем ускользнуть на экранированных фрегатах, если все обернется против нас?» Он резко тряхнул головой, отгоняя эти мысли, и сказал: – Давайте сделаем рабочую оценку. На какой доход мы может рассчитывать? Хават перелистнул две страницы в записной книжке. – Оценив стоимость ремонта и количество действующего оборудования, мы произвели первичную оценку эксплуатационных расходов. Она основана, разумеется, на заниженном значении, с поправкой на износ, принятом для того, чтобы иметь определенный запас. – Он закрыл глаза, входя в ментат-полутранс. – При Харконненах расходы на ремонт и оплату рабочей силы составляли четырнадцать процентов. Нам повезет, если мы сумеем удержать их на первых порах в пределах тридцати процентов. С учетом реинвестиций и затрат на развитие, включая отчисления КООАМ и военные расходы, наша доля сведется к шести-семи процентам, пока мы не заменим изношенное оборудование. Когда же заменим, то, пожалуй, сумеем поднять ее до двенадцати-пятнадцати процентов… – Хават открыл глаза. – Если только милорд не желает перенять харконненские методы. – Наша цель – устойчивое положение на планете и превращение ее в нашу надежную базу, – сказал герцог. – И мы должны делать значительные отчисления на улучшение жизни населения – особенно фрименов. – В первую очередь фрименов, – согласился Хават. – Наша власть на Каладане, – продолжил герцог, – зависела от мощи морских и воздушных сил. Здесь же мы должны заняться тем, что я могу назвать мощью Пустыни, и сделать ставку на нее. Сюда может быть включен и контроль воздушного пространства – но это не обязательно так; позволю себе обратить ваше внимание на отсутствие силовых экранов у орнитоптеров. – Он покачал головой. – Харконнены полагались на постоянный приток квалифицированного персонала извне. Мы же никак не можем положиться на такие кадры, ибо в каждой группе могут быть их агенты. – Значит, нам придется смириться с намного меньшей прибылью и снижением сбора Пряности, – сказал Хават. – Наш валовой сбор за первые два сезона составит никак не более двух третей от среднего при Харконненах. – Как раз этого мы и ожидали, – кивнул герцог. – Нам нужно быстро развивать отношения с фрименами. Хотелось бы еще до первой ревизии КООАМ иметь пять полностью укомплектованных фрименских батальонов. – До ревизии осталось мало времени, сир, – сказал Хават. – А у нас вообще мало времени, как вам всем хорошо известно. При первой же возможности они появятся здесь с сардаукарами, переодетыми в харконненскую форму. Как ты считаешь, Суфир, сколько они сумеют привезти? – Судя по всему, четыре-пять батальонов, не более – цены Гильдии на перевозку войск вам известны. – Значит, пяти батальонов фрименов вместе с нашими собственными силами может оказаться достаточно. Если удастся захватить хотя бы нескольких сардаукаров и выставить их перед Советом Ландсраада – тогда все сильно переменится и вопрос будет стоять уже не о прибылях от Арракиса… – Мы сделаем все от нас зависящее, сир. Пауль взглянул на отца, потом на Хавата и внезапно остро почувствовал возраст Хавата, вспомнив, что старик служит уже третьему поколению Атрейдесов. Да, он – уже старик… Это проявлялось в болезненном блеске карих глаз, в потрескавшейся и обожженной коже лица, опаленного ветрами многих миров, в сутулости плеч и в тонких губах с пятнами клюквенного цвета, вызванными потреблением сока сафо. «Так много зависит от одного-единственного постаревшего человека…» – подумал Пауль. – Сейчас мы втянуты в войну асассинов, – сказал герцог, – но полного размаха она еще не достигла. Суфир, в каком состоянии здесь харконненская сеть? – Мы ликвидировали двести пятьдесят девять их ключевых агентов, милорд. Осталось не более трех харконненских гнезд – вероятно, в совокупности около сотни человек. – А эти уничтоженные нами харконненские твари были богаты? – спросил герцог. – Большинство из них были неплохо обеспечены – в основном это местные предприниматели. – Изготовьте – подделайте! – убедительные сертификаты вассальной преданности за подписью каждого из них, – сказал герцог. – Копии отправьте Арбитру Смены. Мы будем стоять на том, что они фактически были изменниками – нарушителями присяги вассалов. Конфискуйте их собственность, заберите все, выселите их семьи, раздев донага. И проследите, чтобы Император получил свои десять процентов. Все должно быть абсолютно законным. Суфир улыбнулся, обнажив испятнанные красным зубы: – Ход, достойный вашего деда, милорд. Позор моим сединам, что я сам до него не додумался. Халлек удивленно сдвинул брови: на лице Пауля читалась неприязнь к происходящему. Остальные улыбались и кивали. «Так нельзя, – думал Пауль. – Это только заставит всех остальных сражаться упорнее. Потому что от капитуляции не будет никакого толку». Он знал, что в канли запрещенных приемов практически нет, но этот прием был из тех, что могут уничтожить применившего, даже дав ему победу. – «И стал я чужаком в чужой земле», – процитировал Халлек. Пауль пристально посмотрел на него, узнав цитату из Экуменической Библии, и спросил себя: возможно ли, что и Гурни хотел бы покончить со всякими коварными интригами?.. Герцог бросил взгляд в темноту за окнами, потом посмотрел на Халлека: – Гурни, скольких меланжеров удалось убедить остаться с нами? – Всего двести восемьдесят шесть человек, сир. Думаю, мы должны взять всех, и, по-моему, нам еще повезло. У всех полезные профессии. – Так мало? – Герцог поджал губы. – Ну ладно, перейдем к… Шум у двери прервал его. Дункан Айдахо миновал стоявшую там охрану, быстро прошел через весь зал к герцогу и склонился к его уху. Лето знаком отстранил его и сказал: – Говори вслух, Дункан. Ты же видишь – это заседание штаба. Пауль рассматривал Айдахо, отмечая его кошачьи движения и быструю реакцию, благодаря которым так трудно было соперничать с ним в фехтовании. Темное лицо Айдахо повернулось к Паулю; выражение глубоко посаженных глаз не выдавало эмоций, но Пауль узнал эту маску безмятежности, скрывающую возбуждение. Айдахо оглядел сидящих за столом, потом сказал: – Мы разбили отряд харконненских наемников, переодетых фрименами. Сами фримены прислали к нам гонца, чтобы предупредить об этой банде. Напав на нее, мы, однако, обнаружили, что Харконнены подстерегли фрименского курьера на обратном пути и тяжело его ранили. Мы хотели доставить его сюда, к нашим врачам, но в дороге он умер. Я видел, как он был плох, и остановился, чтобы хоть немного помочь. А он вдруг попытался что-то выбросить. – Айдахо взглянул на Лето. – Это был нож, милорд, нож, подобного которому вы никогда не видели. |