Онлайн книга «Верь мне»
Я чувствую, как его руки мягко впиваются мне в плечи, когда он поднимает меня. – Фрэнк, – говорю я. – Ты пришел. 105 Ла Мартин, расположенный недалеко от Лиона, имеет долгую и внушительную историю. Первоначально это был сумасшедший дом, позже он использовался гестапо для допросов. Сейчас здесь тюрьма с одним из самых строгих режимов в Европе, ставшая из-за своей близости к штаб-квартире Интерпола чем-то вроде общемировой тюрьмы. Кэтрин Лэтэм приходит сюда морозным декабрьским утром, как и многие до нее, чтобы провести допрос. Ее отводят в маленькую комнату пастельных тонов, где когда-то давно следователи использовали резиновые шланги, ванны, полные дерьма, дубинки, тиски для пальцев. Она принесла с собой ручку и бумагу, небольшое записывающее устройство и пачку французских сигарет. Входит Патрик Фоглер. На нем стандартная тюремная роба: свободные джинсы и джинсовая куртка, запястья скованы наручниками. – Я принесла вам сигарет, – произносит она, когда мужчина садится. – Я слышала, что вы теперь курите. – Здесь все курят. Не как в Америке. – Они хорошо с вами обращаются? Он пожимает плечами. – А вам какое дело? Терпимо. Она толкает ему сигареты через стол. – У меня к вам предложение, Патрик. – Ах да, – усмехается он. – Бесстрашная ученая в поисках истины. Не говоря уже о профессиональном росте. Столько нужно публиковаться, не так ли? Без сомнения, вы надеетесь получить от меня хорошую толстую монографию. – Ваши отношения с другими пользователями на Некрополе, – говорит она спокойно. – Я хочу знать больше о том, как это работает. Кто кого кормил? Вы с Фурманом видели друг в друге конкурентов или коллег-художников, сотрудничающих в разных сферах? Остались бы нереализованными некоторые из ваших желаний, если бы не созданные им изображения? Или вы всегда надеялись, что переводы найдут последователей, подобных ему? Здесь много материала, Патрик, и все это нам в новинку. Если вы будете сотрудничать, я, возможно, смогу взамен сделать что-то для вас. – Я не думаю, что в моем случае будет сделка о признании вины, доктор Лэтэм. – Это не то, что я предлагаю. Это больше похоже на обмен. Вы отвечаете на мои вопросы… и я отвечаю на ваши… – Почему вы считаете, что у меня есть к вам вопросы? – говорит он сухо. – О, я думаю есть, как минимум один вопрос. Он есть, и Патрик признает это неохотным кивком. – Вы хотите знать, насколько это все реально, – добавляет она. – Понимала ли Клэр значение хоть одного слова из тех, что она вам сказала? Или она просто выполняла наши приказы все это время? Он откидывается назад. – Так расскажите мне. – Она замечательный человек, Патрик. И замечательная актриса. Когда мы нашли ее, она изучала актерское мастерство, которое включало, в том числе, и погружение в роль с абсолютной самоотдачей. Это было ее предложение – чтобы сделать то же самое с ролью, которую мы просили ее сыграть. Офис Кэтрин Лэтэм, ночь. Кэтрин инструктирует меня. Кэтрин Вам нужно стать более экстремальной версией себя. И вы должны быть этим персонажем двадцать четыре часа в сутки, неделю за неделей, даже если окажется, что люди, которым вы доверяли больше всего, предали вас. Я Я смогу это сделать. Кэтрин Есть еще кое-что… Что-то, что вам придется сделать, если это будет правдоподобно. Я Я знаю. – Я сказала ей, что она должна влюбиться в вас, – просто говорит Кэтрин. – И что она должна следовать логике этого чувства, куда бы оно ее ни привело. И неважно, насколько предательским, безумным или опасным это казалось. Патрик на мгновение закрывает глаза. – Значит, все это было ложью. – Вы упускаете главное. Для нее нет никакой разницы, она любила вас. Она заставила себя полюбить вас. Это то, что нам нужно было от нее. Патрик тихо цитирует: О, нет! Притворство лишь, ах, украшенье лишь Тот лик, что озарен гримасою прекрасной
[26]. Он бросает на Кэтрин острый взгляд. – А Некрополь? – Что Некрополь? – Вы каким-то образом проникли туда, не так ли? ФБР. И вместо того, чтобы закрыть его, вы просто сидели и наблюдали за нами. Изучали нас, как будто мы ползали вокруг муравейника в лаборатории. Я даже готов поспорить, что это вы послали мне изображения Фурмана. – Он наклоняется вперед. – А знаете, что вы соучастница всех убийств, которые произошли после этого? Включая Стеллу. Бедная Стелла. Может, я и убил ее, но именно вы привели этот механизм в движение… Кэтрин нажимает кнопку на диктофоне. «Интервью с Патриком Фоглером, – произносит она. – Запись номер один». 106 Нью-Йорк, Вест 44-я улица, бар отеля «Дельтон», сумерки. Я сижу в тихом уголке бара, с бокалом в руке, пытаясь растянуть удовольствие. Вы вероятно думаете, что я на свидании, но когда увидите дородного мужчину средних лет, который плюхнется на сиденье напротив меня, то измените свое мнение. Я улыбаюсь ему через стол. – Что тебя задержало, Фрэнк? – Бумажная волокита. В наши дни быть детективом значит быть чертовой машинисткой. – Он подзывает официантку и заказывает пиво, затем поворачивается ко мне: – Ты в порядке? – Да… – отвечаю я. – Спасибо, что спросил. – Я имел в виду выпивку, – хрипло говорит он. – Я знаю. И да, я в порядке. Фрэнк кивает, лезет в карман пиджака, достает конверт и кладет на стол. – Вот. Нужно подписать и отправить по почте. Грин-карту сделают в течение недели. Я смотрю на конверт, но не беру его. – Я могу вернуться в Англию, Фрэнк. Он поднимает брови. – Да? – У моей приемной матери день рождения. Я должна быть там. А потом, все те вещи, от которых я убегала… Они больше не кажутся такими уж страшными по сравнению с… – Я оставляю предложение незаконченным. – Наверное, – тихо говорит он. – Ну, если тебе что-нибудь понадобится… Я улыбаюсь. – Просто сказать Константинополь? Он улыбается в ответ. – Правильно. И я прибегу с командой спецназа и парой светошумовых гранат. |