Онлайн книга «Бог-Император Дюны»
|
— Верность в мужской армии направлена на саму армию, а не на общество, которое содержит эту армию. Верность в женской армии направлена на ее вождя. Теперь Айдахо воочию видел доказательство этих слов. Теперь они внушали ему только страх. Он предлагает мне соединиться с этим, подумал Айдахо. Теперь он понимал, что его ответ Лето тогда прозвучал по-детски глупо. — Я не вижу этому никаких разумных оснований. — Люди в своем большинстве отнюдь не порождения разума. — Никакая армия — будь она мужская или женская не гарантирует мира! Ваша Империя не мирная Империя! Вы только… — Мои Говорящие Рыбы дали тебе почитать нашу историю? — Да, но я ходил по вашему городу и видел людей. Ваш народ агрессивен! — Вот видишь, Дункан? Мир порождает агрессию, поощряет ее. — Но вы говорите, что ваш Золотой Путь… — Это не то же самое, что мир. Это спокойствие, удобренная почва для создания жестко отделенных друг от друга классов и многих других форм агрессивности. — Вы говорите загадками! — Я говорю, основываясь на накопленных наблюдениях о том, что мирное поведение есть поведение побежденных. Это положение жертвы. Жертвенность порождает агрессию. — Это ваше проклятое спокойствие по принуждению! Что хорошего может из этого выйти? — Если у общества нет врагов, то их надо изобрести. Военная сила, у которой нет внешнего врага, неизбежно обратится против собственного народа. — Так какую игру вы ведете? — Я подталкиваю человеческие устремления к войне. — Люди не хотят войны! — Они жаждут хаоса. Война — это самый доступный вид хаоса. — Я не верю ни одному вашему слову! Вы играете в какую-то свою очень опасную игру! — Да, и в очень опасную. Я занимаюсь древними источниками человеческого поведения, чтобы направить его в нужное мне русло. Опасность состоит в том, что я могу подавить волю человека к выживанию. Но я могу заверить тебя, что это и есть Золотой Путь. — Но вы не сумели подавить антагонизм! — Я рассеиваю энергию в одном месте и концентрирую ее в другом. То, что не можешь контролировать, надо просто оседлать. — Но что может удержать вашу женскую армию от переворота? — То, что ее вождь — я. Глядя на эту массу женщин, Айдахо не мог не признать средоточие лидерства Лето. Он видел также, что часть этого раболепия распространялась и на его персону. Это искушение заворожило его — он мог потребовать от них чего угодно… чего угодно! Скрытая сила, сконцентрированная в этом, зале, грозила взрывом. Понимание этого заставило Айдахо вспомнить еще одни слова Лето. Император говорил что-то о взрывоопасном насилии. Даже сейчас, глядя на молящихся женщин, Айдахо вспомнил слова Лето: — Мужчины склонны разделять общество на классы. Они создают стратифицированное общество. Стратифицированное общество — это открытое и конечное окончательное приглашение к насилию. Такое общество не рассыпается. Оно взрывается. — Разве женщины не поступают так же? — Нет, они поступают так только в обществе, где безраздельно господствуют мужчины, или если женщины оказываются заперты в ловушку мужской модели мировоззрения. — Половые различия не могут быть столь сильны! — Но опыт показывает, что могут. Женщины делают общее дело, основываясь на своей половой принадлежности, на том, что стоит выше всех классовых различий. Вот почему я позволил женщинам взять в руки бразды правления. Айдахо был вынужден признать, что эти молящиеся женщины действительно держат в руках бразды правления. Но какая же часть этой силы предназначается мне? Искушение было просто-таки чудовищным! Айдахо трепетал от этого искушения. С отчетливой ясностью он Вдруг понял, что в этом и состоит замысел Лето — подвергнуть его искушению соблазном. Женщины закончили молитву и подняли свои взоры к Лето. Айдахо признался сам себе, что никогда не видел на человеческих лицах выражения такого восторга — ни в экстазе любви, ни после славной победы — никогда и нигде не видел он такого чистого, такого всецелого выражения восторга и благоговения. — Сегодня рядом со мной стоит Дункан Айдахо, — проговорил Лето. — Дункан явился сюда для того, чтобы произнести здесь клятву в верности, так, чтобы все слышали ее. Дункан? Айдахо почувствовал, что по его спине пробежал предательский холодок страха. Лето предоставил ему простой выбор: Объяви о своей верности Богу-Императору или умри! Если я начну отшучиваться, колебаться или каким-либо образом отказываться, то эти женщины убьют меня собственными руками. Айдахо едва не задохнулся от гнева. Он откашлялся и начал говорить. — Пусть никто не ставит под сомнение мою верность. Я верен Атрейдесам. Эффект потряс Айдахо. — Мы с тобой! — неистово закричали женщины. — Мы с тобой! Мы с тобой! — Мы с тобой, — повторил с ними и Лето. Юные курсанты школы Говорящих Рыб вбежали в зал с подносами, полными вафель. Руки тянулись к подносам, словно исполняя красивую ритуальную пляску, исполненную грации и благоговения. Каждая женщина, взяв вафлю, поднимала ее над головой. Когда девушка, приблизившись к трапу, протянула поднос Айдахо, Лето сказал: — Возьми две и дай одну мне в руку. Айдахо опустился на одно колено и взял две вафли. Они были хрустящими и ломкими. Айдахо встал и протянул одну из вафель Лето. Громовым голосом Лето вопросил: — Выбрана ли новая гвардия? — Да, господин! — крикнули в ответ женщины. — Храните ли вы мою веру? — Да, господин! — Идете ли вы по Золотому Пути? — Да, господин! Вибрация женских голосов потрясала Айдахо, заставляла его цепенеть при каждом выкрике множества голосов. — Мы едины? — вопросил Лето. — Да, господин! Когда женщины ответили, Лето положил вафлю в рот. Все матери возле трапа откусили от своих вафель по маленькому кусочку, оставив остальное детям. Другие Говорящие Рыбы, стоявшие позади одетых в белое матерей, опустив головы, ели свои вафли. — Дункан, ешь свою вафлю, — приказал Лето. Айдахо положил вафлю в рот. Его организм гхола не был приучен к Пряности, но клетки тела помнили ее вкус. Вафля отдавала горечью из-за небольшой примеси меланжи. Вкус пробудил в нем старые воспоминания — обеды в сиетче, банкеты во дворце Атрейдесов… тогда вся жизнь была пропитана Пряностью, ее аромат был знаком тех дней. |