Онлайн книга «Скромница для злодея»
|
– Вы не заинтересованы в женитьбе на мне. – Не совсем так, – рассеянно отозвался он. «Вот вам и мотыльки, и пламя». – Но все равно женитесь. Он молчал. Она прищурилась. – И что дальше? Он криво улыбнулся одним уголком рта. – Вы будете очень богаты, леди Фелисити. Уж наверное, вы найдете, чем себя занять. У нее распахнулся рот. Мать ахнула. Отец кашлянул. Артур не издал ни звука. Очень жестокие слова. Герцог не злился, в его голосе не было слышно горечи, он никого не наказывал. Он просто был прямолинеен. И в этой правде ощущалось что-то… заставлявшее ее задуматься о том, что он, собственно говоря, планирует. – Это не то, что я себе представляла. – А что вы себе представляли? – Я думала, вы захотите… – Она осеклась. – Думали, мы будем любить друг друга? Нет. Любовь она не планировала. По крайней мере, не с ним. Возможно, с другим мужчиной, когда она была моложе. Еще одним безликим мужем. Высоким, смуглым, с золотистыми глазами и губами, созданными в грехе. Она прогнала эту мысль. – Нет. Он кивнул. – Я так и думал. – Его взгляд опустился к пяльцам, которые она до сих пор сжимала в руке. Он склонил голову набок. – Это лисица? Фелисити подняла свое вышивание и удивленно взглянула на него. Она совершенно забыла, чем занималась до того, как пришла сюда. – Да. – С курицей? В самом деле. Рыжее с белым животное держало в пасти шелковистого коричневого цыпленка. – Да. – Боже праведный. Она посмотрела на него. – Я очень хорошо вышиваю. – Я вижу. – Он шагнул вперед, не поднимая глаз. – Кровь весьма… Фелисити некоторое время разглядывала вышивку, затем предложила: – Зловещая? Он кивнул. – Зловещая. – Я очень злилась, когда начала вышивать. Дьявол изгнал ее из своего мира и, вооружившись, умчался бог знает куда. Он мог погибнуть. «Он не умер». Но какая разница? Он отослал ее домой и велел никогда не возвращаться. Раз избавился от нее, так хоть бы и умер. Ей не понравилось, как в груди все сжалось при этой мысли. Она еще не готова избавиться от него. Или от мира, в котором он живет, или от намеков на волшебство, которое он ей показал. Но он-то избавился от нее без всяких сомнений, и пожалуйста, вот она, здесь, обсуждает условия брака без любви со странным герцогом, который не предлагает ей никакой магии. Вот она, здесь, опять одинокая. – Таким образом вы проявляете свои чувства? – с любопытством продолжал расспрашивать Марвик. – Через вышивание? – Еще я разговариваю сама с собой. – Господи Иисусе, девочка… он подумает, что ты сумасшедшая. Она даже не взглянула на отца. – Это прекрасно, потому что сама я считаю сумасшедшим его. – Фелисити! Никаких сомнений, сейчас с матерью случится припадок. Одна из ее собак гавкнула и набросилась на лапу-ножку отцовского стола. – Да черт побери, Кэтрин! – заорал отец. – Гилли! Прекрати! Нельзя грызть! Гильденштерн! Хватит! Пес продолжал. Артур уставился в потолок и вздохнул. Похоже, герцога весь этот хаос не раздражал. Он снова перевел взгляд на окно. – Так что, мы обо всем договорились? Вероятно, да. Фелисити посмотрела на брата, в его карие глаза, такие же знакомые, как ее собственные. Увидела в них мольбу. Надежду. И не смогла сдержать вспыхнувшее раздражение. – Что ж, договорились. Я выйду за вас замуж, и вы будете жить долго и счастливо. Брату хватило совести принять виноватый вид. – Ты этого заслуживаешь, – сказала она, не в силах справиться с печалью в голосе. – Ты, Прю и дети. Вы заслуживаете всего, о чем когда-либо мечтали. Ты заслуживаешь счастья. И я буду рада подарить его тебе. Но не уверена, что когда-нибудь перестану тебе завидовать и на тебя злиться. Артур кивнул. – Я знаю. Она обернулась и в первый раз за весь разговор увидела, что герцог на нее смотрит, причем на его лице написана не скука, а что-то, скорее напоминающее страстное желание. Что, разумеется, было совершенно невозможно. Этот безумный герцог не производил впечатление человека, который может что-то или кого-то страстно желать. И уж точно не ее. Фелисити так никогда и не смогла понять, почему она его спросила: – Хотите осмотреть сад? – Нет, – с явной досадой вмешался отец. – Мы еще не закончили. – Вообще-то хочу, – ответил герцог, а затем повернулся к маркизу. – Мы можем обсудить веревку, которую я брошу, чтобы не дать утонуть вам обоим, когда я вернусь. С этими словами он положил руку на дверную ручку и распахнул дверь, ведущую на балкон. Шагнув в сторону, он позволил Фелисити выйти следом и плотно закрыл за ней дверь. Фелисити не успела пройти и трех футов, когда он произнес: – Мне не нравится ваша семья. – В настоящий момент и мне тоже, – ответила она. Затем, подумав, что родных надо как-то защитить, добавила: – Они в отчаянии. Обогнав ее, он направился к каменным ступеням, ведущим вниз, в сад, явно ожидая, что она последует за ним. – Они не знают, что такое отчаяние. Эти слова прозвучали так знакомо – отголоском рассказа Дьявола, – но с учетом места и мужчины, что произнес их первым, – они показались ей нелепыми, и Фелисити почувствовала, что они ее раздражают. – Что знает об отчаянии герцог, богатый как король? Он повернулся к ней, и что-то в его глазах показалось девушке настолько выбивающим из колеи, что она невольно остановилась. – Я знаю, что ваш отец маркиз, а брат граф, и даже если бы им не удалось выдать вас замуж, они бы все равно никогда не познали самого низшего уровня нужды, которого может достичь человек. И еще я знаю, что если бы они хоть немного вас любили, то не захотели бы пожертвовать вами ради собственного счастья. Фелисити резко втянула в себя воздух, услышав эти откровенные и искренние слова. Открыла рот. Закрыла. Затем все-таки произнесла: – Они моя семья. Я хочу их защитить. – Это они должны вас защищать, – ответил он. |