Онлайн книга «Капитул Дюны»
— Мне очень странно ощущать себя личностью исторического масштаба, — произнес Тег. Голос оставался детским, но в нем явственно звучали интонации взрослого мужчины. Он закрыл глаза и тяжело вздохнул. В комнате наблюдателей Одраде откинулась на спинку кресла и спросила: — Ты ничего не заметил, Дункан? — Я заметил, что, когда Шиана оттолкнула его, он развернулся с быстротой, которую я до сих пор видел только у Мурбеллы. — Пожалуй, он двигался еще стремительнее. — Может быть… это оттого, что он слишком юн и прошел тренировку прана-бинду. — Нет, это что-то другое. Ты насторожил нас, Дункан. Это нечто неизвестное в маркерах генов Атрейдесов. Она посмотрела на превратившихся во внимание прокторов и покачала головой. Нет, еще не время. — Будь проклята его мать! Гипнотическое наведение для защиты от импринтинга! И она скрыла это от нас. — Но посмотрите, что она нам дала, — возразил Айдахо. — Более эффективный способ восстановления памяти. — Нам следовало бы понять это самим! — Одраде рассердилась на себя. — Сциталь утверждает, что тлейлаксианцы применяют боль и конфликт. Хотелось бы посмотреть. — Спроси у него. — Это не так-то просто. Наша Вещающая Истину не уверена, что может оценить его искренность. — Он непрозрачен. — Когда ты успел его изучить? — Дар! Я же получил доступ к записям наблюдений. — Я знаю, но… — Черт возьми! Ты собираешься следить за Тегом? Смотри на него! Что происходит? Одраде впилась взглядом в сидящего мальчика. Тег с выражением крайнего напряжения смотрел на глазки видеокамер. Было похоже, что он пробудился от сна в шатре главнокомандующего, разбуженный в разгар битвы бесцеремонной рукой адъютанта. Требовалось его немедленное вмешательство! Он вспомнил, как сидел на командном пункте в рубке корабля-невидимки, рядом стояла Одраде и ногтями царапала его шею. Надо что-то срочно предпринять. Что? Он всем телом чувствовал, что происходит что-то неладное. Гамму… нет, сейчас он на Дюне и… Одновременно память подсовывала ему что-то другое: детство на Капитуле? Дар, как… как… Память путалась. Они пытались провести импринтинг! Поток сознания обтекал эту мысль, словно река, огибающая скалистый выступ берега. — Дар, ты здесь? Ты здесь? Одраде села поглубже в кресло и прижала ладонь к подбородку. Что дальше? — Мама! — Тон был обвиняющим. Одраде нажала сенсор в ручке кресла. — Майлс, пойдем прогуляемся по саду? — Хватит этих игр, Дар. Мне понятно, зачем я вам нужен, однако хочу сразу предупредить: насилие приводит к власти не тех людей. Но вы и сами это прекрасно знаете. — Ты все еще верен Общине Сестер, Майлс, несмотря на то, что мы пытались с тобой сделать? Он посмотрел на исполненную внимания Шиану и сказал: — Я все еще ваш верный пес. Одраде метнула в Айдахо негодующий взгляд. — Это все ты и твои проклятые истории! — Ладно, Майлс, с играми покончено, но я должна знать, что произошло на Гамму. Говорят, что там ты двигался со скоростью, за которой было невозможно уследить взглядом. — Это верно. — Тон был будничным и совершенно безразличным — «подите вы все к черту». — И только сейчас… — Это тело слишком мало, чтобы выдерживать подобные нагрузки. — Но ты… — Это был всего один рывок, и теперь я испытываю зверский голод. Одраде взглянула на Айдахо. Тот кивнул. Это правда. Верховная поманила пальцем прокторов, приказывая им вернуться от люка в комнату наблюдателей. Те, поколебавшись, повиновались. Что сказала им Беллонда? Тег все еще не до конца понял, что произошло. — Я правильно все понял, дочка? Поскольку каждый индивид может быть проанализирован до самой свой сути, постольку эта суть нуждается в тщательном уходе при своем формировании? Его проклятая мать ничего не утаила от своего сынка! — Хочу попросить у тебя прощения, Майлс. Мы не знали, насколько хорошо подготовила тебя твоя мать. — Кому принадлежала идея? — спросил Тег, взглянув на Шиану. — Это моя идея, Майлс, — ответил за женщину Айдахо. — О, и ты тоже здесь? — Память полностью вернулась к Тегу. — И я помню боль, которую причинил мне в свое время ты, — сказал Дункан. Это отрезвило Майлса. — Принято, Дункан. Не нужно никаких извинений. Он посмотрел на динамики, повторяющие голоса собеседников. — Как там с воздухом наверху, Дар? Достаточно ли он разрежен? Какая глупая мысль! — подумала она. Главное, он это знает. Воздух в наблюдательном помещении был спертым от дыхания собравшихся там людей, каждый из которых преследовал свои цели: одни хотели быть ближе к Верховной, другие предложить свои идеи, чтобы продвинуться по иерархической лестнице, третьи просто хотели сунуть свой нос в это дело из любопытства. Разрежен! Вот уж действительно! Он явно хотел ей что-то сказать. Иногда мне надо быть автократичной. Она вспомнила, как говорила Тегу эти слова во время одной из прогулок по саду. Тогда она объяснила ему, что такое автократия. У меня есть власть, и я должна пользоваться ею. Это страшно меня угнетает. Если у тебя есть власть, воспользуйся ею! Вот что хотел сказать ей башар Тег. Убей или освободи меня, Дар. Она на мгновение потеряла дар речи, и Тег почувствовал это. — Майлс, Бурцмали мертв, но здесь есть резерв, подготовленный им лично. Это лучшие силы, которые… — Не занимай меня мелкими деталями! — Это была команда военачальника. Голос детский и слабый, но в остальном все соответствовало характеру прежнего башара. Прокторы, не дожидаясь повторного приказа, направились к люку. Взбешенная Одраде вернула их назад одним жестом. Теперь ей стало ясно, что она приняла решение. — Верните ему одежду и выпустите. Вызовите сюда Стрегги. Первые же слова Тега, которые он произнес после этой вспышки, заставили Одраде задуматься, не совершила ли она роковую ошибку. — Что, если я проведу кампанию не так, как хочется вам? — Но ты же сказал… — Я произносил много слов в течение своих… жизней. Битвы не укрепляют мораль, Дар. И Одраде, и Тараза не раз слышали высказывания башара на эту тему. Война оставляет в остатке «еду, питье и простые радости», что неизбежно приводит к моральному вырождению. |