Онлайн книга «Шоколадная лавка в Париже»
– Элис, эта поездка в Париж – последнее, что Клэр сделает в своей жизни. Понимаете? Она вернется в Англию, а потом… Я закусила губу. – А потом умрет, – закончила я. – Все так серьезно? – Элис уставилась на меня во все глаза. – Да, – кивнула я. – Господи! – выдохнула Элис. Некоторое время она молчала. Явно думала о том, как сама недавно чуть не потеряла Тьерри. – Он мне не говорил, – произнесла Элис. – Может, он и не догадывается. Клэр об этом не рассказывает. – Даже если догадался, сунул голову в песок. Делает вид, что ничего особенного не происходит. Мы обе улыбнулись. Некоторое время сидели молча, наблюдая за Бенуа, бредущим к шоколадной лавке тяжелой поступью. – Ну что? – наконец нарушила молчание я. – Значит, предлагаете не вмешиваться? Пусть делают что хотят? – с досадой поинтересовалась Элис. – Вот каков ваш совет? «Элис, слейся с пейзажем и не высовывайся»? – Да, – подтвердила я, немного подумав. – Но совсем недолго. Элис, Тьерри ваш. Разве вы сомневаетесь? – Сомневаюсь, что найдется другая, которая его вытерпит. – Она слабо улыбнулась. Я тоже улыбнулась. Элис направилась обратно к фургону. И оттуда прокричала: – Кстати, его сына это тоже касается! Но я сделала вид, будто не расслышала. Тут подошел Фредерик. Выбросил окурок и погладил пса Нельсона Эдди. – Bonjour, – поздоровался он. – Готова к трудовому дню? Я поглядела на поднимавшиеся со скрежетом ставни: – А как же! Глава 28
К восьми утра я засыпала на ходу. Пришлось выбросить целых два противня апельсинового шоколада: переложила сливок, и получилось что-то вроде шоколадного йогурта. Бенуа ворчал себе под нос, Фредерик с обеспокоенным видом выспрашивал, о чем я разговаривала с Элис. Я, естественно, молчала как рыба. По непонятной для меня самой причине я пообещала за время перерыва освоить технику приготовления миндального шоколада. Естественно, руки у меня до этого дела не дошли, а наверстывать упущенное нет времени: le tout [51] Париж в курсе, что «Шоколадная шляпа» возобновляет работу сегодня. Я вяло поджаривала миндаль. Тут Фредерик потянулся к противню поверх моего плеча, чтобы убрать зеленые орехи. От неожиданности я вздрогнула, резко обернулась и задела медный чан. Шоколад хлынул на пол и растекся по всей мастерской. Я поскользнулась. Вся эта сцена так явственно напомнила мой несчастный случай, что я разревелась. Фредерик изо всех сил демонстрировал сочувствие, но моя неуклюжесть явно действовала ему на нервы. Бенуа сердито бормотал себе под нос. Общий смысл сводился к тому, что именно из-за таких штучек он никогда не работал на кухне с женщиной. И тут с крыши теплицы донесся какой-то звук. Мы одновременно вздрогнули. Там кто-то сидел! Наверху четко вырисовывался темный силуэт, зловеще нависший над нашими головами. – Merde! – пробормотал Фредерик. Он кинулся к раковине и схватил здоровенный нож, которым мы нарезаем травы. – Кто здесь? – прокричала я дрожащим голосом. Ответа не последовало. Хорошо, что я тут не одна, а с мужчинами! Мы подошли к окну. Большая темная фигура зловеще повисла на краю крыши и вдруг с грохотом спрыгнула во двор. За какую-то секунду Бенуа распахнул дверь черного хода. Мы все, не сговариваясь, навалились на скорчившегося на асфальте злоумышленника. – А-а! Пустите! – завопил тот. Я сразу узнала голос Лорана. – Отбой! – объявила я, отходя в сторону. – Ложная тревога. – Что у тебя за привычка на меня набрасываться? – проворчал Лоран, отряхиваясь. – А ты попробуй больше не лазить по крыше нашей мастерской, – сердито парировала я, переводя дух. – Ты зачем туда забрался? – Звонил в дверь, а вы не открывали. Оглохли вы все, что ли? К счастью, мужчины меня не выдали и про мою истерику рассказывать не стали. Лоран поглядел на меня, потом перевел взгляд на залитый шоколадом пол. – Просто извиниться хотел – ну, за то, как повел себя утром, – пояснил Лоран. – Просто смутился и растерялся. Понимаю, со стороны это выглядело грубо… – Я к твоим тараканам уже привыкла, – мрачно ответила я. – Сам знаю: у меня их полным-полно. Лоран вздохнул и вдруг перешел на английский: – Анна, я очень стараюсь, но мне это все нелегко дается. – Ну а я пока стараюсь, чтобы меня посадили за тяжкие телесные, – пошутила я, но шутка прошла мимо Лорана: помешал языковой барьер. – Фредерик, принеси нам два кофе, – попросила я. Как ни странно, Фредерик безропотно исполнил требуемое. Бенуа с привычным бормотанием взялся за швабру и отправился мыть пол. Я зябко повела плечами: в маленький дворик солнце не проникает, и сегодня там слегка прохладно. Мы с благодарностью взяли у Фредерика кофе. Я обеспокоенно покосилась на часы. – Я вырос в Бейруте, – медленно произнес Лоран. – Отца отправили туда, потому что обстановка была неспокойная. Ждали беспорядков. Так и вышло. – Сочувствую, – произнесла я. – Вообще-то, Бейрут – очень красивый город, – сердито возразил Лоран. – Море, горнолыжные курорты, а какая там еда! Я отвела взгляд. Пусть говорит Лоран, а я встревать не стану. – В общем, в Бейрут отправили французские войска, и папу в том числе. Да, тяжелое было время… Лоран умолк. Пришлось напомнить ему о моем присутствии: – Значит, там Тьерри встретился с твоей матерью? Лоран покачал головой: – Представляешь, что ей пришлось пережить, когда ее семья узнала, что она ждет ребенка от французского солдата? – Даже представить не могу. – Ее выгнали из дома. Бабушка тайком убегала посреди ночи – тихо, чтобы никто не заметил, понимаешь? – и носила нам еду. – Выходит, они с Тьерри не… – Нет, не поженились, – покачал головой Лоран. – У папы были другие планы. Он даже рассказал маме про Клэр. Я нервно закусила губу. Чуткостью Тьерри не блещет, но такое даже для него чересчур. – А после твоего рождения?.. – Папа посылал нам деньги, – признал Лоран. – А когда мне было семь лет, мы ненадолго ездили к нему в Париж. К тому времени папа уже познакомился с Элис. – Ну и как она вас встретила? Лоран фыркнул: |