Онлайн книга «Белая чума»
– Я ничего не смог найти. – Он проверил приборы, а затем посмотрел на Рокермана. – Как тебя угораздило вляпаться в это дело? – Я был, наверное, самым очевидным кандидатом. – Надо же. И для чего? – Я пользуюсь доверием президента, советников, имею солидный опыт для… чтобы понимать некоторые вещи. – Мои друзья говорили, что из тебя могут сделать козла отпущения. – Что это значит? – То, что кто-то ненавидит науку и людей от науки. Кстати, как ты ухитрился заразиться? Рокерман сглотнул. Это было сложно объяснить. – Я… впрочем, все это глупо. Просто открыл не ту дверь на карантинной станции. Они должны были ее хорошо запереть на замок! – А может, это тебе следовало бы быть более осторожным. Рокерман начал лихорадочно придумывать повод, чтобы изменить тему разговора. – Почему именно вы стали моим пилотом? – Я вызвался на это дело добровольно. – Почему? – У меня дядя в Ирландии, настоящий чудак. Никогда не был женат и богат настолько, что может заплатить национальный долг. – Маккрей усмехнулся. – А я – единственный еще живой его родственник. – И он все еще… я имею в виду, все еще жив? – У него самодельный передатчик, и радиолюбители передают сообщения от него. Дядюшка приобрел там имение в частное пользование. И что интересно, он возрождает религию друидизма – поклонение деревьям. – Он, случайно, не сумасшедший? – Это не сумасшествие, это – судьба. – А вы единственный наследник? Как вы можете быть уверены в этом или в том, что наследство будет… Как известно, все течет, все изменяется. Маккрей пожал плечами. – Дядюшка Мак и я очень похожи. К тому же он всегда меня любил. Все идет своим чередом, и, по-моему, каждый на моем месте попробовал бы разобраться в деталях и позаботиться о собственных интересах, верно? – Что ж, желаю удачи. – Тебе тоже, Билл. Тем более, что ты действительно в ней нуждаешься. – Я все-таки не понимаю, что заставило вас думать о том, что на борту находится… бомба? – Я знаю о Турквуде такие вещи, о которых большинство людей боятся даже шептаться. – Вы его хорошо знали? – Еще задолго до чумы и потом… но только по телефону. Вот что меня беспокоит, Билл. Мне известно кое-что из того, от чего Турквуд хотел бы избавиться. Но не знаю, почему он хочет уничтожить тебя, кроме варианта сбрасывания со счетов. Рокерман почувствовал, как пересохло у него в горле, вспомнив чрезмерную осторожность Сэддлера. Ни слова о том, что он несет в своем кейсе, об особой поисковой программе от Ди-Эй, и о том, что до Турквуда ничего не должно дойти. Может быть, это послужило причиной смехотворного оправдания на карантинной станции. Случайное заражение! – С тобой все в порядке? – поинтересовался Маккрей. – Что-то на тебе лица нет. – Это безумие, – бормотал Рокерман. – Кому-то важно, чтобы я попал в Англию! А вы должны добраться до Ирландии, узнать, действительно ли у них есть О'Нейл. Боже мой! Если это О'Нейл и его заставят говорить! – Если… если у них действительно есть О'Нейл и этот сукин сын еще жив. Я, может быть, надоедлив, Билл. Если бы я был в Ирландии и этот парень попал бы мне в руки… – Они знают, насколько важно сохранить ему жизнь! – Разве? Какая им разница? Что они могут при этом потерять? – Маккрей снял свою амуницию. – Я еще раз все осмотрю. Может, придется кое-что просверлить. Ничего не трогай, Билл. – Мистер Маккрей? – Зови меня просто Мак. – Хорошо, Мак… – Рокерман покачал головой. – Нет, это слишком дико. – Ничего дикого и быть не может. Что тебя так нервирует? – И доктор Сэддлер, и президент были очень озабочены тем, чтобы… ну, чтобы это путешествие держалось в секрете от Турквуда, то есть до тех пор, пока… – В секрете? Почему? – Уф! Я не знаю. – Ты знаешь, но не говоришь. О Боже! Я сам принял на борт еще один опасный груз! – Мне жаль. Мак, но все это, вероятно, просто наше разыгравшееся воображение. Настало время… – Настало время для разыгравшегося воображения. – Пилот уставился на приборную панель, потом дотронулся до белой кнопки над штурвалом. Над кнопкой загорелся красный огонек. – Это, наверное, из-за того, что мы движемся слишком быстро, – пробормотал Маккрей. Он отключил автопилот и взялся за штурвал. Рокерман наблюдал за медленно движущейся зеленой полоской индикатора скорости, которая остановилась на ста двадцати. И снова Маккрей нажал на белую кнопку. Красный огонек опять загорелся. – Должно быть, какие-то неполадки в схеме, – буркнул пилот. – Что ты делаешь? – поинтересовался Рокерман. Маккрей взялся за штурвал, проверил курс и опять включил автопилот. Они теперь летели над открытым океаном, над тонким изорванным облачным одеялом. Яркое солнце бросало на волны белые искры. – Тут есть маленькая барометрическая безделушка, которая уже несколько раз использовалась, – сказал Маккрей. – Мои друзья говорят, что она очень нравится Турквуду. Эта штука прикрепляется к куску пластиковой взрывчатки и располагается в камере шасси. Она на взводе, когда вы снижаете скорость, и если вы опускаетесь ниже установленной высоты – БАБАХ! – Какой… какой высоты? – Может быть, пару сотен метров. Как раз тогда, когда вы у цели, поле перед вами, и вы ни черта не можете сделать. У вас нет времени на то, чтобы выпрыгнуть с парашютом, даже если он у вас есть, а у нас его нет. Зато у вас будет уверенность в том, что вас размажет по всем окрестностям. То, что от вас останется, поместится в шлеме и будет в нем похоронено. – Похороны в шлеме? – Если соберут достаточно ваших останков, чтобы его наполнить. – Как ты можешь подтвердить, что… – Этот маленький красный огонек. Авария. Зеленый огонек говорит о том, что шасси убрано или выпущено, в зависимости от того, что показывает индикатор вверху. – Маккрей ткнул пальцем в индикатор, который мигал зеленым светом. – Когда я проверяю, эта лампочка говорит, что шасси не убрано, но мы летим, будто все в порядке. – Может ли этому быть другое объяснение? – Разве что схема не в порядке. Но, черт побери! Целая бригада механиков проверяла все детали на этой птичке! Рокерман на мгновение задумался, потом глубоко вздохнул и покачал головой. |