Книга Владыка башни, страница 29 – Энтони Райан

— Именно. По городам и весям.

— В экзотических местах бывали?

— На Мельденейских островах, например. А до того — в Альпиранской империи.

— Не думал, что они до сих пор пропускают наши корабли.

— Я нашел обходной путь.

— Ясно. — Клерк взял чистый лист пергамента. — Итак, почтеннейший, что привело вас к нам в такой день, когда весь честной народ веселится на ярмарке?

— Мне нужен документ о подтверждении родства для моей сестры.

— Ага. — Писарь макнул перо в чернильницу и быстро записал что-то на листе. — Сложные семейные отношения — неиссякаемый источник живительных сил для нашей конторы. К счастью для вас, данная процедура довольно проста. Вы просто подтвердите в моем присутствии, что она ваша сестра, я оформляю документ, мы оба подписываем его — и дело в шляпе. С вас две серебряные монеты.

Две серебряные монеты. Хорошо еще, что Рива согласилась продать тот прекрасный гвардейский нож, добытый ею по пути.

— Отлично.

— Как ваше благородное имя?

— Лорд Ваэлин Аль-Сорна.

Кончик пера дернулся и сломался, на пергаменте расплылась клякса. Клерк некоторое время пялился на черное пятно, потом шумно сглотнул и поднял голову. В его глазах читался благоговейный трепет. «Как жаль, — подумал Ваэлин. — Он уже начинал мне нравиться».

— Милорд… — Мужчина вскочил и поклонился так низко, что стукнулся лбом о конторку.

— Прекратите, прошу вас.

— Все говорили, что вы погибли…

— Я это слышал.

— А я всегда знал, что это не так! Всегда!

— Документ для моей сестры, пожалуйста, — натянуто улыбнулся Ваэлин.

— Ах да! — Клерк посмотрел на свой стол, оглядел пустой кабинет, потные руки оставляли пятна на рубахе. — Боюсь, это выше моих полномочий, милорд.

— Я уверен в обратном.

— Мои извинения, милорд. — Клерк выскочил из-за конторки. — Если вы соизволите немного подождать… — пробормотал он и скрылся в глубинах помещения.

Послышался стук открытой двери, чей-то раздраженный голос, затем приглушенный разговор. Вскоре клерк вернулся в сопровождении тучного мужчины лет пятидесяти. При виде Ваэлина тот на мгновение замешкался, но с похвальной быстротой взял себя в руки.

— Милорд, — сказал он с поклоном. — Мое имя Герриш Мертиль, бывший брат Четвертого ордена, а ныне главный нотариус Варинсхолда.

— Сударь. — Ваэлин поклонился в ответ. — Как я уже сказал вашему человеку…

— Да-да, признание родства. Могу я поинтересоваться, для чего вам требуется этот документ?

— Боюсь, что не можете.

— Прошу прощения, милорд. — Лицо главного нотариуса немного покраснело. — Но я осведомлен о королевском приказе, касающемся собственности вашего покойного отца, а также о решении суда по делу вашей сестры. Признание родства аннулирует решение суда, но не королевский приказ. Как вы знаете, слово короля — высший закон.

— Спасибо, я осведомлен об этом. — Ваэлин достал из кошелька две серебряные монеты и положил на стол. — И все же я хочу получить этот документ. Я всего-навсего желаю воспользоваться правом, которым обладают все подданные короля.

Герриш Мертиль кивнул клерку, и тот бросился обратно за конторку.

— Не будет ли слишком самонадеянно с моей стороны, — произнес главный нотариус, — первым официально поздравить вас с возвращением?

— Нисколько. Но скажите, как так вышло, что брат Четвертого ордена сделался нотариусом?

— Милостью короля, милорд. Когда его величество постановил, что следует возродить контроль над государственными архивами, он весьма мудро отметил бесценный опыт нашего братства в этой сфере.

— И вы покинули орден, чтобы служить королю?

Лицо Мертиля потемнело.

— Ордена, в который я когда-то вступил мальчишкой, больше не существует. Слишком многое изменилось при аспекте Тендрисе. Новичкам вместо книг вручают мечи, а вместо перьев — арбалеты. Да простят меня Ушедшие, но немало братьев, в том числе и я, предпочли уйти.

Молодой клерк, скрючившийся над пергаментом за конторкой, шепотом ругнулся, перо в его руке дрожало.

— Чтоб тебя, давай сюда! — Главный нотариус оттолкнул подчиненного, промокнул кляксу и принялся писать быстрым бисерным почерком. — В мое время ученики получали кнута, если хвостики у букв были разной высоты.

Вскоре дело завершилось, документ подписали. Аль-Сорна оценил терпеливое молчание бывшего брата, пока он с трудом выводил на пергаменте свою подпись.

— Надеюсь, вы удовлетворены, милорд. — Мертиль с поклоном вручил ему свиток, перевязанный красной лентой.

— Благодарю вас, господа. — Ваэлин протянул им монеты, но главный нотариус отрицательно покачал головой.

— Милорд, у меня племянник служил в Синих Сойках. Он был с вами под Линешем. Только благодаря вам моя сестра дождалась его домой.

— Синие Сойки — прекрасный полк, — кивнул Ваэлин.

Главный нотариус и его молодой помощник низко поклонились. Аль-Сорна, едва сдерживаясь, чтобы не побежать, быстро вышел.

* * *

Он обнаружил Алорнис и Риву на пересечении Привратного переулка и Скотогонной улицы. Из-за ярмарки прохожих здесь почти не было, но, памятуя о случившемся у нотариуса, капюшон Аль-Сорна предпочел не снимать. В центре перекрестка была установлена широкая мраморная плита, закрытая строительными лесами. Наверху стояла Алорнис в переднике каменщика и держала ворот, на который была намотана веревка с привязанной к ней корзиной: внизу Рива складывала туда инструменты.

— И большой молоток! — командовала Алорнис. — Нет, не этот, другой.

— Твоя сестрица еще хлеще тебя, — буркнула Рива подошедшему Аль-Сорне.

— Привет, Ваэлин! — окликнула его Алорнис. — Учитель, пришел мой брат!

Из-за края платформы высунулась голова. Старик был бородат и одет в зеленую мантию Третьего ордена. Он поглядел на Ваэлина, нахмурил брови, похожие на свежевспаханные борозды, что-то буркнул и скрылся обратно. Алорнис смущенно улыбнулась.

— Что он сказал? — поинтересовался Ваэлин.

— Что ты ниже ростом, чем он думал.

Хохотнув, Аль-Сорна помахал пергаментным свитком.

— Я тебе кое-что принес.

Она схватилась за веревку и съехала вниз, а тяжелая корзина с инструментами поднялась наверх. Показалась неожиданно мускулистая рука мастера и ловко подхватила груз.

— Значит, — резюмировала Алорнис, пробежав взглядом документ, — чернила сделали то, чего не смогла кровь: я — твоя сестра.

— Чернила, а также немного серебра. Впрочем, платы с меня не взяли.