Онлайн книга «Зов темной крови»
– Вы все раскроили? – С этим, слава богу, закончили. – А что будем делать с большими размерами школьной формы? – поинтересовалась Ираида Самсоновна, немного заискивая перед Соколовым. – Завтра будут готовы. Послезавтра сможем примерять форму на старшеклассниц, – ответил он. – Надеюсь, задача ясна? – Надежда оглядела присутствующих. – Примеряем отшитые образцы, подбираем подходящий размер и записываем в таблице, которую составит Виктория. Если у кого-то из детей есть отклонения от стандарта, примеряем ближайший размер и фиксируем необходимые изменения. – Надежда Алексеевна, – вежливо, но с упреком проговорил Соколов. – Мы все здесь мастера своего дела, нас не надо учить работать. – Вот и хорошо. Сейчас все свободны, а завтра действуем, как наметили. Закончив планерку, Надежда сразу же отправилась к Протопопову. Он был один, распечатывал на принтере документ. Обернувшись и увидев ее, Иван Макарович расплылся в добродушной улыбке: – Ну, вот, Надежда Алексеевна… Начальство одолело меня отчетами. Работать, черти, не дают. Хотел у вас спросить: видели Астраханского? Надежда покачала головой и удивленно спросила: – А разве Лев не на работе? – Может, куда отъехал. – Протопопов кивнул на телефон. – Но почему-то не поднимает трубку. – Странно… – Вы сами ему звонили? – Сегодня нет, не звонила, – проговорила Надежда, и ей сделалось неловко. Она обиделась на Льва за вчерашнее, но рассказывать об этом постороннему человеку ей не хотелось. – Что Балыкова? – спросил Протопопов. – Говорили с ней? – Да, вчера вечером мы с ней встречались. – Надеюсь, вы ее не спугнули? – Мы выбирали ткани для ее новой блузки. – Вот это вы ловко придумали. Что-нибудь разузнали? – Она родилась и выросла в Ростове-на-Дону. В семнадцать лет вышла замуж за военного и уехала с ним в Германию. Сейчас замужем за тем же мужчиной, и, судя по всему, они счастливы. Не расстаются ни на работе, ни дома. – Ну вот! – Протопопов с досадой покрутил в воздухе пальцами. – Такую информацию притащили, что ни к чему не пришьешь. Балыковой пятьдесят семь лет, но, кроме возраста, ее ничто не связывает с нашим клиентом. – Откуда вы знаете, сколько ей лет? – Да мы ее насквозь прозвонили. Повертели в руках, пощупали и просушили на солнышке – разумеется, фигурально. Не за что зацепиться, хоть тресни! – А если это не она и Фугенфиров встретился с другим человеком? – предположила Надежда. – Чувствую, что это именно так, но доказать не могу. Вы же говорите, что из заказчиков в ателье была только она? – Остаются еще работники. – Надежда непроизвольно понурилась. – Надеюсь, что эта версия будет ошибочной. Так неприятно… – А меня это злит! – мощно прогудел Протопопов. Взглянув на часы, он продолжил: – Сейчас подойдет Котов и приведет одного человека. – Кто такой? – поинтересовалась Надежда. – Агапов Валерьян Евдокимович, родился в деревне Средняя Буланка, ныне проживает в Москве. – Откуда он взялся? – Участковый из Средней Буланки дал его телефон. Сегодня утром созвонились, он обещал прийти и дать показания. Льва я не нашел, послал за Агаповым Котова. Человек немолодой, мало ли что. – Сколько ему лет? – Семьдесят два. Как вы понимаете, мы будем говорить с Агаповым про Сичкина Петра Ивановича тысяча девятьсот пятьдесят девятого года рождения, каким Фугенфиров был в прошлой своей жизни. – Разрешите? – В комнату вошел Артем Котов и, распахнув дверь, пригласил кого-то еще: – Проходите, Валерьян Евдокимович. За ним вошел высокий крепкий старик в сетчатой шляпе. Протопопов подал ему стул. – Мне уйти? – спросила Надежда. – Можете остаться, – ответил Протопопов и обратился к старику: – Будем знакомы. Я – старший следователь следственного управления Иван Макарович Протопопов. – Агапов Валерьян Евдокимович. Бывший бухгалтер, а теперь – пенсионер. – Вам уже сказали, зачем мы вас пригласили? – Молодой человек обрисовал в двух словах. – Нас интересует некто Сичкин Петр Иванович, уроженец вашей деревни. Знаете такого человека? – Петьку Сичкина? Его семья жила на нашем краю деревни, через четыре дома напротив. Протопопов бросил взгляд на Котова и быстро сказал: – Пиши протокол! – А шапка? – Потом заполнишь. Пиши! Котов взял бланк, пристроился у стола и начал заполнил графы «Фамилия, имя, отчество». Протопопов распорядился: – Давайте продолжим… – Что конкретно хотите знать? – поинтересовался Агапов. – Кем были родители Сичкина, состав семьи, как жил, где учился или работал. В особенности с кем дружил и кого он любил. – Ну, любил-то он только Илгу, больше никого. Как влюбился еще в школе, так и любил, – усмехнулся старик. – Давайте с самого начала, – остановил его Протопопов. – Про Илгу мне не писать? – спросил Котов. – Пиши все по порядку, – велел Протопопов и перевел взгляд на Агапова: – А вы продолжайте. – Значит, жил Сичкин на нашей стороне деревни, через четыре дома напротив. – Это мы уже слышали. – Было у него два старших брата. Оба не дожили до двадцати. – Пили? – Драчуны были отъявленные. Среднего шабашники зарезали в клубе, а старшего в городе убили. Не знаю, как и за что. Остался у родителей только Петька. Братья были великаны, а этот – карлик. В деревне над Петькой потешались, говорили, что на нем у отца строительный материал закончился. Отец у Петьки был каменщиком, мать – дояркой. – Работали там же, в деревне? – Где ж еще… Колхоз у нас по тем временам гремел по всей области, миллионером был наш колхоз. Председатель – латыш из репрессированных, Петерс Янович Лиепиньш. Здоровенный мужик, красавец, депутат Верховного Совета, герой соцтруда. Их с матерью после войны сослали в нашу деревню. Тогда много разного народа к нам привезли: и латышей, и греков, и молдаван, и даже цыган. Моя мать рассказывала, что многие латыши потом вернулись на родину, однако Петерс Янович остался в Средней Буланке. И перед тем как мать свою схоронил, женился на местной. – Но мы говорим про Сичкина. – А я вам про него и рассказываю. Вы же спросили, кого он любил? Отвечаю: дочку председателя Петерса. – Ее звали Илга? – спросил Протопопов. – Про нее вы говорили вначале? |