Онлайн книга «Выгодный риск»
|
Пушкин мужественно смотрел на тетю. Будто испытывал судьбу: насколько можно рисковать. Судя по выражению ее лица, проверять ему осталось недолго. – Мы рады, что ребенок в безопасности, – ледяным тоном сказала она. – Что-то еще имеете нам сообщить, господин чиновник сыскной полиции? – На самом деле Агату спасли вы, тетя… Агата Кристафоровна терпеть не могла, когда к ней подлизываются. Племянник говорил искренне. Что не могло не заинтриговать. – Каким же образом? – Если бы вы не постучали в номер «Континенталя», а потом не остались ждать внизу, ее убили бы в номере, – сказал Пушкин. – Точно так же ваш приход, Агата, отсрочил конец Алабьева… – Почему? – спросила она, искоса поглядывая на Пушкина. – Алабьев больше не был нужен Кириллу Макаровичу. Ему был нужен труп. Номер гостиницы – подходящее место для внезапной смерти. Не хуже, чем Пресненский пруд… Вы сорвали его план. Этого Кирилл Макарович сильно не любит. – Позвольте спросить, господин Пушкин? Ей молча позволили. – Как Кирилл узнал, что я поеду на кулинарные курсы, когда я сама об этом не знала? – спросила Агата. – Неужели следил за мной? А как же страховое общество? – Валерия рассказала ему, что вы встречаетесь у «Эйнем». Достаточно было проследить от кофейной… Он зашел во двор, заметил почти готовую куклу Масленицы, но еще не думал, что пригодится… Увидел, что вы у плиты. То есть к горлу не подобраться. Решил импровизировать: нанести удар поленом. Импровизация не удалась: ваша сковородка оказалась проворнее. – Почему у него на лице нет следа? Я нарочно смотрела… – Удар пришелся по шарфу, под шарфом – борода. Синяк скрывают волосы. Сбреем и проверим. Тетушка боялась дышать: ей показалось, что дело налаживается. Еще немного – и Агата опоздает на поезд. – Как он оказался на Красной площади? – Алабьев вошел в ресторан, Кирилл Макарович чуть задержался и вовремя заметил вас в зале. Приказал ему немедленно уходить… Алабьев побежал. Вы – за ним. А Кирилл Макарович за вами. Могли оказаться в любом месте… Ваше любопытство насытилось? Агата встала. Ей хотелось рассказать, как было страшно, когда Кирилл Макарович прижал к дивану и прицелился трубкой, из которой торчала булавка. Как она выдержала и не раскрылась раньше времени, чтобы факт нападения был доказан. Как она старалась поймать убийцу. Как хотела спасти Валерию от преступления, а Лидию Павловну от смерти. И вот как кончилось. Впрочем, какое это теперь имеет значение. – Благодарю вас, теперь я знаю больше, чем хотела бы, – сказала она. – Примите мои извинения, что была слепа… Агата Кристафоровна упрямилась и не желала выпускать ее из объятий, пришлось приложить усилия, чтобы освободиться. – Уезжаю из Москвы вечерним поездом, – сказала Агата, поправляя сбившуюся шапочку. – Наверное, навсегда… Прощайте, господин Пушкин. – Счастливой дороги, мадемуазель Керн, – ответил он. И больше ничего. Тетушка пошла провожать до двери. Агата Кристафоровна вернулась с намерением разорвать любимого племянника на тысячу мелких племянников. Вместо этого опустилась рядом с ним за стол. Пушкин, как замороженный, смотрел на рисунки в рамках. – Вот что, мой милый, – сказала она, не найдя в сердце злости, а только горечь. – Чтоб ноги твоей не было в моем доме до тех пор, пока не приведешь мозги в порядок… Агата Кристафоровна подошла к окну, чтобы разглядеть, как отъезжает пролетка. Тьма московская февральская была густа и непроглядна. Ничего не разобрать на Тверском бульваре. Ничего, ничего, скоро весна. |