Онлайн книга «Спящий агент»
– Понятно… как вы считаете, можем ли мы предъявить ему обвинение в использовании инсайдерской информации? Это запрещено законом и наказуемо. – Думаю, из этого ничего не выйдет. Во-первых, он достаточно хитер, и доказать что-то будет трудно, а во-вторых, я не помню, чтобы в Швеции когда-либо осудили кого-то за инсайдерское преступление. Обвинитель должен подтвердить, что в основе сделки лежит сговор, а это очень трудно. Почти невозможно. Том повернулся на стуле и посмотрел Сонни в глаза. – Вы за мной больше не следите? Сонни чуточку удивился такой откровенности. Если верить Доценту-Андерсу, слежку Том обнаружил, но Сонни никак не ожидал, что объект разработки сам затронет эту тему. – Нет, – сказал он. – Больше не следим. Вас вывели из следствия. Мы обычно официально не информируем о таких вещах. Но вы мне помогли, и я думаю, у вас есть право знать, что с вас сняты все подозрения. Том откинулся в кресле. Сонни внимательно за ним наблюдал. Если его собеседник и обрадовался новости, то никак не показал. Его волнует другое – пропавшая сотрудница. Интуиция подсказывала Сонни, что у Тома с ней не просто рабочие или дружеские отношения. Он даже немного позавидовал – сам испытывал слабость к черноглазым красоткам. С другой стороны – чему завидовать? Сначала жена наставляет рога, а теперь бесследно исчезла новая подруга. Сонни вышел на улицу и вздохнул с облегчением: с портретами усопшего и цветами во всех углах «Свекрафт» напоминал мавзолей. Том его немного разочаровал. Оказывается, доказать инсайдерское преступление Леннарта Бугшё почти невозможно. И пока нет ответа от Юсси. А если бы и был – далеко не очевидно, что он что-то даст. Сонни остановил такси. – Сольна, – коротко сказал он и удостоился молчаливого кивка. Шофер даже не спросил, куда именно в Сольне торопится пожилой пассажир? На лбу у него, что ли, написано, что он сотрудник тайной полиции… Тем не менее молодой, восточного вида парень выбрал неправильную дорогу, а Сонни пребывал в такой задумчивости, что не подсказал, как ехать. Потеряли как минимум десять минут. Он вошел в контору с твердой решимостью тут же направиться в спортзал. Вторая тренировка за последние пять лет. Первая – пару дней назад, но мышцы груди и ягодиц побаливали до сих пор. Сначала в кабинет, захватить спортивную одежду. Открыл сумку и с неудовольствием заметил, что футболка попахивает. Положил её не просушив. Сегодня же надо постирать – не забыть захватить домой. А пока… что делать, запасного комплекта нет. Вышел с сумкой из кабинета и нос к носу столкнулся с Юсси. – Как рыбу ловить в бочке, – сказал Юсси с непроницаемой физиономией. – Раздобыл отпечатки? – Без проблем. Бугшё ел ланч в ресторане «Лягушка» рядом с его конторой. Я и собрал за ним все – стакан, салфетки, зубочистки… повезет – будут у нас не только пальчики, но и ДНК. Мало кто так безупречно справлялся с практическими поручениями, как этот рослый северянин. Не испорченная бессмысленной университетской зубрежкой натура. – Я переправил все это барахло прямо в лабораторию, – добавил Юсси. – И правильно сделал. И еще одна просьба. Я пойду немного потаскаю штангу, а ты попроси бельгийцев, чтобы пошевелились. Главное – быстрота. Если надо, пообещай поделиться информацией о джихадистах. – Без проблем, – повторил Юсси. – Будет сделано. А с чего это ты взялся за тренировки? Заболел, что ли? – Нет, не заболел. Готовлюсь к важному свиданию. – Шутишь? Сонни загадочно улыбнулся и пошел по коридору. – Везет некоторым, – услышал он вдогонку. На десятом сит-апсе в зале появился Доцент-Андерс. В костюме и при галстуке. Было бы странно, если бы он не появился. А если не он, то кто-то другой. Абсурдная затея – заняться собственными кондициями в разгар такого следствия. Сонни потянулся за полотенцем. – Извини, что беспокою, но тут кое-что… – Андерс поморщился. – Вентиляция у вас, что ли, не работает? Воздух, как в конюшне. «Будем надеяться, что виновата вентиляция, а не моя футболка», – подумал Сонни и двинулся к умывальнику. Андерс шел за ним по пятам. – Новости от немцев. Коллеги копнули поглубже, – он предварительно убедился, что их никто не слушает. – И что? – Браунхаймер живет под чужим именем. Под именем давным-давно умершего от лейкемии ребенка. Родители этого ребенка вскоре погибли в автокатастрофе, это правда. – Черт! Замешан в отравлении Сведберга полонием и вдобавок работает на атомной станции! – Чистый динамит… я еще никому не говорил. Тебе решать. Для Фирмы – стыд и позор. Сонни было глубоко наплевать, как жутковатая новость повлияет на репутацию СЭПО. А Андерс будет большим начальником. Думает в первую очередь о пиаре: что скажут журналисты, политики и прочие, никакого отношения к следствию не имеющие. В отличие от Сонни. – Я всегда мечтал найти хоть кого-то из этих спящих агентов… но, ей-богу, не верхом на атомной бомбе. – Ты думаешь… ну, нет. Один человек вряд ли может что-то сделать на современной станции. А ты как считаешь? – Меня не спрашивай. Сегодня будет долгий день. После самой короткой в его жизни тренировки Сонни принял самый короткий в его жизни душ. По дороге в кабинет купил упаковку йогурта и рожок с маком – обычный их с Кингой субботний завтрак. В дверь постучали – Юсси. – Тебе нужен турникет, – сказал он. – Одни входят, другие выходят, как в метро… Ну что, бельгийцы подсуетились, как ты и просил. Сличили пробы. Он театрально помолчал несколько секунд. – Плюс четыре. Наивысший уровень в шкале национальной криминологической лаборатории. Означает, что результат статистически достоверен. Риск ложно-положительного ответа практически нулевой. – Где? В машине, на месте убийства? – Нет, в квартире Кирилла. – Попался, голубчик, – почти шепотом сказал Сонни. Том Карлаплан, Центр Стокгольма, январь 2014 Том остановился у фонтана на площади. Пакет с покупками в одной руке, портфель в другой. Что его привлекло – сам не знал. Круглый, заполненный чуть не до краев снегом фонтан, несколько озабоченных ворон, бродящих около мусорной урны. Увидит ли он Гелас когда-нибудь? Сонни не особенно обнадежил. Вернее, ушел от вопроса – сказал, что делом занимается обычная полиция. И если Гелас все же появится – что тогда? Может быть, он в своем одиночестве навоображал такое, чего никогда в их отношениях и не было. |