Онлайн книга «Черный список»
|
Вот такая кутерьма. Тем не менее иногда ей хотелось пристально посмотреть на Эмму Кейт и предостеречь себя: не увлекайся. Вопреки всем признакам, Эмма Кейт, скорее всего, не выиграла родительскую лотерею… Если это могло послужить утешением, то ничто так не взывало к сердцу Грейс, как мысль о ребенке. В колледже она была казначеем отделения женского клуба «Три-Дельта» своего кампуса и с тех пор скучала по той естественной связи с многочисленной группой женщин. Когда она родила Эмму Кейт, то плакала от счастья. Как, впрочем, и Лайам. Грейс ликовала. Наконец-то ее допустили в самый большой и самый важный женский клуб – сообщество матерей. Она представила, как заранее упражняется с прогулочной коляской и посещает видеоуроки по йоге для беременных. Как охотится за пасхальными яйцами в апреле. Представила великолепное рождественское платье, в котором стоит перед церковью, поддерживая головку своего ребенка в чепчике. Идеальное семейство… Но вместо этого Грейс чувствовала себя отделенной, отрезанной от почти всех других матерей. Она наблюдала за счастливыми, любящими мамочками в церкви, которые держат своих восхитительных деток, милых маленьких девочек в чулочках и туфельках из лакированной кожи, и пыталась понять, что, черт возьми, ей самой не хватает… Чего все это стоило? Поскольку в ее нынешнем состоянии Грейс была очень далека от былой формы: большие отвисшие груди, раздутый живот, недержание, темные круги под глазами, спорадический мастит и ноющие от боли соски… Да вдобавок теперь, чтобы выйти из дома, ей требовалось целых два часа; что всякий раз, когда она выкраивала пять минут для спасительного душа, раздавался душераздирающий визг; что ей больше не были рады в приличных ресторанах, где столы накрывались скатертями. Девочка была худой, вдобавок болела экземой; в уголках ее рта собиралась мутная жидкость, и она почти не улыбалась. Грейс хотела бы почувствовать эту невидимую связь матери и ребенка, но самое большее, что удалось ощутить, – это когда Эмма Кейт схватила ее за палец. И длилось это всего несколько секунд. Грейс чувствовала себя идиоткой за то, что верила, будто во всем этом хаосе должна присутствовать какая-то магия. Какая-то алхимия, которая делала все эти мучения – как ей не раз повторяли – оправданными… Если с момента рождения Эммы Кейт Грейс и чувствовала какое-то родство с другими матерями, так только с теми, кто направлял свои минивэны в озеро или с высокого обрыва… * * * Грейс сложила в большую холщовую сумку вчерашнюю одежду, косметику, туалетные принадлежности и молокоотсос. Затем бросила прощальный взгляд на пушистую постель, на стопку чистых полотенец и набор разноцветных капсул кофе «Лавацца». Она со страхом ожидала возвращения в собственный дом, забитый грязными подгузниками и декоративными подушками в пятнах и слюне. В конце коридора она нажала на кнопку и вошла в стеклянный лифт. А потом с удивлением узнала там другую женщину. – Кэтрин? Грейс ощутила какой-то намек на удовольствие, словно столкнулась со знакомой в аэропорту или где-то в отпуске. Ну, или в супермаркете «Таргет». Забавное жизненное наблюдение. Кэтрин стояла спиной к стенке лифта с хмурым видом. В ее глазах вспыхнула искорка, когда она узнала коллегу по работе и нерешительно произнесла: – Здравствуйте… – Грейс, – поспешила та помочь Кэтрин, чувствуя, что новенькая наверняка не запомнила ее имя. – Прости, но, наверное, за последние несколько дней ты знакомилась с кучей людей… – О нет, я не… – Кэтрин так и не договорила. Ее кожа была наверняка обработана новейшим составом для чистки лица, а волосы аккуратно зачесаны набок. Вместо сережек у нее были клипсы, которые казались отчаянно редкими среди всего этого моря драгоценностей от Кендры Скотт, популярных среди нынешних далласских модниц. Лифт звякнул, остановившись на нижнем этаже. Журчащий поток воды сбегал с мраморных опор и сочился в мерцающий голубой пруд с карпами кои. Запах внутреннего дворика напоминал высококлассное казино – с рециркулированным воздухом и искусственными ароматизаторами. – А вы-то что здесь делаете? – спросила Кэтрин. Грейс хотела соврать, но ничего подходящего в голову так и не пришло. – Да вот… потребовалось взять выходную ночь, – призналась она. – Мой ребенок поднял мятеж против мамы и упорно не дает ей спать. – Еще парочка бессонных ночей дома с Эммой Кейт, и Грейс просто утонет в этом болоте, тщетно пытаясь что-то исправить и настроиться на нормальный лад… Губы Кэтрин слегка изогнулись. – Какое же она выбрала оружие? – Стальные легкие. Довольно банальное, но безжалостно эффективное средство. – Грейс остановилась перед раздвижными стеклянными дверями, которые вели к выходу из отеля. На улице сверкало солнце. – Иногда я просто не могу с ней… Как будто я… – Ее голос дрогнул. – Ненавидите ее?.. – Наверное, все это просто ужасно. – Грейс и в самом деле чувствовала себя никчемной матерью. Но, наверное, это был еще не предел, и она могла бы чувствовать себя намного хуже. Промелькнула мысль о том, что ей уже не нравится быть матерью… И ей стало стыдно. Она могла даже участвовать в Олимпийских играх, где основным видом спорта является комплекс вины. Возможно, даже завоевать там медаль. Но, по правде говоря, она так устала, что едва ли смогла в них участвовать. – Я даже ничего не сказала мужу, – застенчиво добавила Грейс. Было видно, что на Кэтрин ее слова произвели впечатление. – О том, что не придете домой? Немного смутившись, Грейс погладила щеку. – Нет, об этом я как раз сказала. Но… – Она прищурила один глаз. – Я, кажется, сказала, что буду вынуждена остаться на работе на ночь. – И это было настолько далеко от истины, что выглядело почти смешным. С момента своего возвращения Грейс чувствовала себя так, будто Слоун и Арди буквально сдувают с нее пылинки, старясь спасти от любой неотложной работы, – как будто ей нужно непременно поскорее вернуться домой к своей новорожденной. К драгоценной дочке-инопланетянке… – А. – Кэтрин кивнула, и губы ее дернулись в озорной усмешке. – Я никому не расскажу. Грейс почувствовала знакомый вкус тайны, которая, если ею поделиться, почти всегда предвещала новую дружбу. Это ей было известно из собственного опыта. – А ты здесь какими судьбами? – спросила Грейс. – Дом, в который я переезжаю, еще не готов. Новое здание. В отель помогла устроиться одна подруга. Здесь же обычно все забронировано… Вот, до переезда придется пожить здесь. – В «Прескотте»? Здорово! – Да, но меня поселили в номер наверху. – Кэтрин опустила подбородок. Центр «Прескотта» представлял собой зияющую пустоту, устремленную к освещенному небом прозрачному потолку. – А я ужасно боюсь высоты. А стеклянные лифты? Кажется, что стенка вот-вот треснет… – Хочешь, поменяемся местами? – усмехнувшись, спросила Грейс. – Я с удовольствием переселюсь в твой гостиничный номер, и ты останешься с моим мужем и попытаешься договориться с моей дочерью и выспаться. Слоун как-то упомянула, что ты – настоящий эксперт в области переговоров. – Она надеялась, что не перегнула палку. Комплименты – штука тонкая, и в отношениях между людьми с ними можно запросто переборщить. |