Онлайн книга «Черный список»
|
– Вот именно, Эбигейл, – ответила девочке Арди, не обратив внимания на сердитый взгляд Слоун. – Уверена, что нам надо подумать, какими еще тайнами стоит поделиться друг с дружкой. – Правильно! У мамы с папой полно всяких тайн, а мне они ничего не рассказывают! – Эбигейл еще сильнее пнула ногой стул. – Вот и мы никому ничего не скажем. Арди усмехнулась и расслабилась. – Звучит заманчиво. Надо мне хорошенько собраться с мыслями… – Ну, это касается разве что того, где родители прячут от тебя спиртое. Водку. – Слоун вытащила из косметички помаду и накрасила губы. Она смогла вполне обойтись без зеркала. – Как я выгляжу? – Повернулась к Арди и сморщила губы. Недавно Слоун заметила, что не стоит долго хранить одну и ту же помаду и лучше использовать свежую, иначе цвет проникал в крошечные морщинки, которые уже начали образовываться вокруг ее губ… Арди, которая не использовала косметику и даже не подкрашивала проступающую седину в волосах, бросила на нее безучастный взгляд. Это был ее фирменный знак. – Тебе ведь известно, что сейчас мы находимся в школе твоей дочери, не так ли? Думаю, судья Джуди взяла выходной. Слоун подняла голову. – Ты ведь знаешь, я терпеть не могу такое отношение со стороны внешнего юрисконсульта. Она пошутила, хотя и не очень убедительно. К происшествию с Эбигейл Слоун относилась весьма серьезно. Очень серьезно. На первой встрече с директором они узнали, что Эбигейл была не единственным получателем неприятных сообщений. По-видимому, девочки в ее классе экспериментировали с новыми словами. Это не стало большим утешением для Слоун. Другие, возможно, умели противостоять подобным выплескам детской жестокости двадцать первого века, но ее сверхчувствительная Эбигейл?.. «Синдром хрупкого черепа», – так называл подобное явление ее преподаватель в юридической школе. То есть если вы ударили человека по голове и проломили ему череп, то не имеет значения, что аналогичный удар не приведет к такому же увечью для большинства других людей. Но при этом неожиданная хрупкость пострадавшего отнюдь не становится реальной защитой от причиняемого ущерба. У Эбигейл был хрупкий череп… Сегодня предстояла повторная встреча с директором, и когда Дерек узнал, что не сможет присутствовать, то предложил отличное решение: «Приведи туда Арди». Арди куда более устойчива, чем она, мысленно согласилась Слоун. Арди пользовалась духами, характерными для женщин более старшего возраста, с ароматом роз и специй, в то время как у Слоун сложилось весьма туманное впечатление о том, что иногда от нее исходит непреднамеренный дух легкомыслия, выражающийся в небрежном выборе духов. Слева открылась дверь. – Слоун Гловер? Директор готов побеседовать с вами. Слоун вскочила так быстро, что у нее даже закружилась голова. – Спокойно, – тихо напуствовала ее Арди. Слоун сделала глубокий вдох, и все трое направились в небольшой серый кабинет, окна которого выходили на детскую площадку. Первой заговорила Слоун. Она почти всегда так делала. – Директор Кларк, это наш адвокат, Арди Вальдес. Директор встал, поправил галстук и протянул руку Арди. Это был темнокожий мужчина, высокий, с гладко выбритым черепом, но с полосками седой, аккуратно подстриженной бороды. Слоун вдруг поймала себя на мысли, что сверлит взглядом его безымянный палец: неженатый. Такой мужчина стал бы хорошей парой для Арди. Если бы Слоун так не злилась на него и не угрожала подать в суд… – Уверен, что ее присутствие не столь обязательно, – заметил Кларк. – Это всего лишь возможность встретиться, чтобы обсудить успехи Эбигейл. Все повернулись к девочке, дрыгавшей ногами под своим стулом. Она выглядела возбужденной и чувствовала дискомфорт, словно кошка, которую только что окунули в воду. Арди выдвинула себе стул. – Ну, и успехи самой школы. Об этом тоже нельзя забывать. Слоун просияла. Арди уже в самом начале заработала важное очко. С ней, конечно же, Слоун чувствовала себя поувереннее, что там говорить… – Правильно. – Кларк откашлялся и бросил взгляд на стопку бумаг на столе. Слоун иногда использовала такую же тактику увиливания. Чтобы, выражаясь спортивным языком, сбить темп. Опустить взгляд, начать что-то искать, возиться с чем-то. А потом – «Ах, извините, давайте же поскорее начнем…». – Тогда, с вашего позволения, я начну, – сказал он. – Недавно школа разослала листовки для родителей и студентов, чтобы обсудить аспекты поведения учащихся в социальных сетях. Родителей убедительно просят контролировать аккаунты и сохранять пароли. На коленях у Арди появился блокнот. – А как насчет соблюдения правопорядка? Кларк кивнул, словно и сам только что собирался осветить поднятый вопрос. – Для учащихся старших классов нарушение дисциплины в социальных сетях приведет к приостановке привилегий в сфере социальной активности. Это касается таких вещей, как танцы или баскетбольные матчи. – Но Эбигейл пока не учится в старших классах, – решительно вмешалась Слоун. – Она всего лишь в четвертом классе. И у нее нет социальных сетей. – У меня есть «Ютьюб», – добавила Эбигейл, решительно и по-взрослому отвесив поклон директору Кларку. – Это не одно и то же, милая, – машинально проговорила Слоун. После чего задумалась: «А может, нет?» Ей нужно проверить аккаунт Эбигейл. Проверить, что она там высматривала. Слоун было жаль, что она тоже не принесла сюда блокнот. Неаккуратно… Директор Кларк не обращал на Эбигейл ни малейшего внимания. – Хорошо. Я и в самом деле это понимаю. А вы не думали сменить номер ее телефона? Слоун не удержалась от смеха. – И это ваш ответ? А почему именно она должна нести бремя ответственности? Или мы? Что оттого, что дети получат новый номер? У них не должно быть телефонов как таковых! – Нет, они должны иметь телефоны. Хотя бы из соображений безопасности. В наши дни родители чувствуют себя в большей безопасности, если у детей есть телефоны. Слоун подумала, что не возражала бы, если б хоть одного из этих сорванцов на пару дней похитили… – Произошло еще что-нибудь, Эбигейл? – спросил директор. Девочка прижала руки к бедрам, качаясь взад-вперед. – Не знаю. Может быть, – ответила она тоненьким и довольно бесхитростным голоском. – Есть пара мальчишек. Они попросили, чтобы я принесла им ботинки из спортзала. Я отправилась, но не нашла там никаких ботинок. – Она пожала плечами; ее глаза были широкими и синими. – Я возвратилась, но потом все стали надо мной смеяться. Шутку я не поняла. И крикнула, чтобы они убирались к черту. Постаралась крикнуть погромче, как учила мама. Тогда меня обозвали чокнутой. Слоун закрыла глаза и тяжело глотнула. Иногда, когда они с Эбигейл выходили из «Таргета» или кинотеатра, а парковка оказывалась пустой, она устраивала для дочери тренировки, учила громко кричать. Сказала, что это ей потом наверняка пригодится. Дерек считал, что такие упражнения только напугают Эбигейл. Но что он в этом понимал? Дерек ведь никогда не был девочкой. А Слоун была, и если Эбигейл считала, что ей угрожает опасность, то точно знала, что сделать: визжать, как будто тебя убивают. |