Книга Герцог моей мечты, страница 6 – Анна Беннетт

Нэш поставил рядом с кроватью стул и рассмотрел девушку внимательнее. Лицо сердечком, изящный изгиб бровей, небольшой нос и греховно пухлые губы. Конечно, джентльмену не пристало так пялиться на девушку, пока она без сознания, но Нэш не мог с собой совладать. Она была среднего роста и худа, хотя под грубыми штанами обозначались округлости. Каким же он был идиотом, если хоть на секунду принял ее за мальчика!

– Нэш?

Он подскочил, будто пойманный с поличным, и повернулся. В дверях стояла его сестра Дилайла и теребила поясок пеньюара. Густая белокурая коса была перекинута через плечо, а с босыми ногами Дилайла выглядела моложе своих восемнадцати. Она смотрела со смесью тревоги и любопытства.

Господи! Не хватало еще втянуть в эти неприятности сестру.

– Почему ты еще не в постели?

– Не могла заснуть. А кто это? – кивнула она на девушку.

Нэш поморщился.

– Не знаю. Она пострадала в таверне, где я пил эль. Похоже, никто не знал, кто она, вот я и привез ее сюда. Доктор скоро будет.

Дилайла опасливо шагнула в комнату и посмотрела на девушку, слегка наклонив голову.

– Она, наверное, моя ровесница. И хорошенькая, – добавила она, покосившись на Нэша.

– Да, пожалуй, – сказал он обыденно. Словно от ее красоты у него не перехватило дыхание через секунду после того, как с ее головы слетела шляпа.

– А почему она так одета?

– Хороший вопрос. Я ничего о ней не знаю.

Дилайла задумчиво кивнула.

– Вели принести чистую воду и полотенца. А я схожу за своей ночной сорочкой и переодену ее.

По непонятной причине Нэшу не хотелось покидать девушку.

– Тебе понадобится помощь, – сказал он.

Дилайла ошарашенно заморгала.

– Но не моя, – быстро добавил он. – Наверное, надо позвать горничную.

– Да. – Дилайла аккуратно смахнула темный локон с лица незнакомки. – Снимем с нее этот наряд, переоденем в ночную сорочку и промоем ссадину на голове. Доктору Каптону так будет сподручнее ее осматривать, когда он приедет.

Нэш вернул монеты и шпильки в сумку и положил ее на ночной столик.

– Прекрасно. Только будь осторожна. – Он нервно сглотнул, вспомнив, как врезался в эту хрупкую фигурку тот здоровяк. – У нее могут быть внутренние повреждения.

Дилайла взяла его за плечи и твердо развернула к двери.

– Обещаю быть осторожной.

Доктор Каптон отошел от постели пациентки и вполголоса заговорил с ожидающим за дверью Нэшем.

– Очевидно, бедняжку сильно ударили по голове. У нее есть еще несколько ссадин, но, похоже, переломов нет. Можно надеяться, что вскоре она придет в себя. – Он захлопнул саквояж. – Но через несколько часов картина станет яснее.

У Нэша все переворачивалось внутри, стоило ему посмотреть на застывшую девушку. В сиянии свечей блестели прекрасные темные волосы, рассыпавшиеся на белой простыне. В кружевной, но при этом скромной ночной сорочке она ничем не напоминала сидевшего в таверне парнишку. Скорее богиня, решившая провести вечер среди смертных.

– Для нее можно сделать что-то еще?

– Устройте ее поудобнее. И дайте несколько глотков воды, если получится. Пусть в комнате будет темно. – Врач с сочувствием улыбнулся. – И если уж на то пошло, молитва не помешает.

Как только доктор ушел, Дилайла присоединилась к брату у постели больной, взяв его под руку.

– Прости, что я спорила с тобой вчера, перед твоим уходом. Терпеть не могу, когда мы ссоримся. Поэтому мне и не спится.

– Ты не виновата. – Нэш сжал ее руку и повернулся к окну, за которым луна подсвечивала очертания Лондона. – Я знаю, что не могу защитить тебя от всех опасностей на свете. И пытаюсь отбросить свои тревоги. Просто для этого мне нужно время.

Дилайла кивнула. Отношения между ними всегда напоминали качели. Но в последнее время ссоры стали более частыми и жаркими. В глубине души Нэш знал, что вот-вот потеряет сестру, отдав ее непредсказуемому и нередко жестокому миру. И приходил в ужас от мысли, что не сумеет ее уберечь.

– Поспи немного, – предложила она. – Я посижу с больной и разбужу тебя, если она очнется.

– Я не устал, – ответил он. – И это случилось с ней по моей вине. Я за нее в ответе.

– Ты не можешь причинить никому зла, – возразила Дилайла.

– С умыслом – нет. – Он опустился на стул у кровати, вспоминая мерзавцев, пытавшихся ее ограбить. – Хотя я готов врезать тому, кто этого заслуживает.

Дилайла задумчиво склонила голову.

– Интересно, почему она переоделась мальчиком?

Нэш поразмыслил, но так и не нашел ответа.

– Возможно, узнаем это завтра, – сказал он. – Я ценю твою помощь, но тебе пора в постель.

Дилайла неохотно кивнула.

– Пошлешь за мной, если она очнется?

– Сомневаюсь, что она очнется скоро. Увидимся утром. – Нэш наскоро поцеловал сестру в лоб и закрыл дверь, надеясь, что Дилайла поймет все то, что он хотел ей сказать, но так и не сумел. То, что Дилайла хотя и осталась в тринадцать лет сиротой на попечении брата, выросла умной и чуткой. И что он ею гордится.

Он поставил стул ближе к кровати, чтобы услышать, если девушка заворочается. Ее мертвенная бледность была для Нэша куда более пугающей, чем драка с троицей громил. Молиться ему не хотелось, но в порыве отчаяния он решил обратиться к любому божеству, готовому его выслушать.

«Боже, не дай ей умереть. Если она выживет, клянусь, я перестану так чудовищно вести себя с сестрой и…»

Последние слова он заставил себя произнести вслух:

– Когда Дилайле захочется пойти на бал, я не стану с ней спорить.

Для любого, кто услышал бы эти слова, они не показались бы такой громадной уступкой, но Нэш верил, что высшая сила, к которой он обращался, поймет, чего ему это стоило. На какую жертву он готов пойти.

Удивительно, но теперь ему полегчало, и Нэш откинулся на спинку стула, глядя на девичий профиль – гладкий лоб, идеальную форму носа и пухлые приоткрытые губы. Ему показалось, что он видит, как слегка приподнимается и опускается ее грудь, и стал дышать в одном ритме с ней.

Очень скоро веки налились тяжестью, и Нэш задремал.

Но и во сне его преследовала темноволосая девушка с ослепительной улыбкой.

В голове у нее прогромыхала сотня пушек, одна за другой. Каждый выстрел вспыхивал в затылке и спине и эхом отдавался в голову. Лили подтянула бы колени к груди и свернулась калачиком, если бы могла. Но голова словно стала мраморной глыбой, а тело – грудой кирпича, такой тяжелой, что не сдвинуть с места.