Книга Сбежавшие сестры, страница 17 – Сэнди Тейлор

Однажды вечером мы с Лотти пошли к пруду и уселись на траве.

– Я просто не понимаю, Лотти, – призналась я. – Если Фредди болезненный, то ему как раз и нужно попасть сюда, разве нет? Уехать из сырой квартиры, подальше от смога и бомбежек. Почему она не едет?

– У взрослых все сложно, Нелл, – ответила Лотти, снимая очки и протирая их краешком подола. – Полагаю, дело в страхе перед неизвестностью. Мой папа говорит, что в жизни самое главное – с радостью встречать перемены и хвататься за каждую возможность. Нужно посмотреть в лицо страху и решиться.

– Там, откуда я родом, о таком даже не думают. По-моему, всем даже нравится чего-нибудь бояться. Наша соседка миссис Бэкстер жутко боится грома и молний, так что однажды в грозу она бросила своего бедного одноногого мужа и начала со слезами и воем ломиться к нам в дверь. Потом она спряталась под стол и сидела там, пока все не закончилось. Не вылезла, даже когда мы ужинали. Думаю, если бы мы ей предложили взглянуть в лицо страху, она бы нам просто врезала. Понятия не имею, почему нельзя спрятаться под собственный стол.

– Я знаю, мне повезло, что родители учат меня думать самостоятельно, – сказала Лотти. – Не хочу сказать, что они любят меня больше, чем твои тебя, ты не подумай, Нелл. Но они объяснили мне, что нельзя позволять страху вставать на пути у моих стремлений и что нужно отстаивать свои убеждения.

Я кивнула:

– Мы явно родом с разных планет, Лотти, но мне нравится все, чему я у тебя учусь. Если бы мы не встретились, я никогда бы обо всем этом не узнала.

Лотти приобняла меня за плечо:

– А я многому учусь у тебя, Нелл. Вот нам повезло, а?

– Да.

– Уверена, твоя мама скоро наберется смелости и сядет на поезд.

– Надеюсь, потому что Олив уже совсем не говорит о ней. Так ведь может дойти до того, что она начнет называть мамой тетю Бет.

– Ну тогда тебе просто придется напомнить ей, что в Бермондси у нее есть мама, которая ее очень любит.

Я коснулась своего медальона и сжала его в руке.

– Красивый, – заметила Лотти.

Я открыла створку и показала ей фотографии.

– Это твои родители? – улыбнулась она.

Я кивнула:

– В день свадьбы.

– Прекрасная пара, только вид у них такой, будто их ведут на казнь.

– Мама сказала, что они ужасно нервничали.

– Твой папа сейчас на войне?

– Да, у всех ведь так, верно?

– Почти.

– В каком смысле?

– Ну, мой папа тоже на фронте, но не воюет.

– А что же он там делает? – удивилась я.

– Развлекает солдат.

– О!

– Он выступает в составе концертной бригады. Мой отец против убийства себе подобных, Нелл. Я уверена, что, не стань папа фронтовым артистом, уже угодил бы в тюрьму. Но, по его словам, он лучше будет сидеть в камере, чем согласится убить другого человека.

– Но ведь развлекать солдат тоже нужное дело.

Лотти перевела взгляд на пруд:

– Он ведь не трус, понимаешь?

– Конечно, нет, Лотти. Судя по твоим рассказам, твой папа просто замечательный.

Лотти выдавила улыбку:

– Так и есть.

Внезапно раздалось низкое гудение. Мы запрокинули головы и, к своему ужасу, увидели, что к деревне, спускаясь все ниже к домам, едва не задевая деревья, подлетает самолет. Лотти схватила меня за руку, и мы кинулись бежать, вот только не знали, куда спрятаться. Гудение становилось все громче, и теперь самолет начал издавать звук, похожий на кашель.

– Он сейчас разобьется, Нелл! – воскликнула Лотти.

Вдруг с другой стороны улицы нас позвал какой-то мальчишка:

– Сюда! Скорее!

Мы бросились к нему, и нас провели через пекарню на задний двор, где было подготовлено убежище Андерсона. Мистер и миссис Эванс, владельцы пекарни, жались друг к другу на скамейке, а остальные, в основном мальчишки, сидели на полу. Мы, как могли, втиснулись рядом с ними, радуясь, что нашли укрытие.

– Спасибо, – поблагодарила Лотти мальчика.

– Ну мы же не хотим, чтобы такие прелестные крошки, приехавшие к нам в эвакуацию, погибли под завалами, верно, милочка? – усмехнулся он.

Лотти тут же возмутилась:

– Во-первых, я тебе не «милочка», во-вторых, если взглянуть на статистику по стране, ты обнаружишь, что мы обе вообще-то выше средних показателей роста для своего возраста.

Мальчишка не успел ответить на эту тираду, потому что наше укрытие сотряслось от жуткого взрыва, и даже земля под нами затряслась. Миссис Эванс перекрестилась.

– Господи помилуй, – произнесла она. – Чья-то бедная душа отошла к Богу.

– Ну будем надеяться, что это немец, – сказал один из мальчишек.

– Дэвид Винн! – одернула его хозяйка. – Разве наш добрый пастор не учил тебя, что все мы дети Господа и неважно, откуда мы родом и во что верим?

Мальчик виновато понурился:

– Простите, миссис Эванс.

– Стыдись, Дэвид.

– Но это и впрямь немцы, – тихо заметил другой мальчик. – Самолет был «хенкель».

– Ну кто бы там ни бы, такой смерти он не заслужил, – отрезала миссис Эванс.

– Как думаете, куда он упал? – спросил Дэвид.

– Надеюсь, что в поле, – отозвался второй мальчишка. – Надо пойти посмотреть, не нужна ли кому-то помощь.

– Думаю, там уже никому не помочь, – возразил мистер Эванс. – Лучше бы тебе туда не ходить, Герринт, кто знает, на что наткнешься.

– Я осторожно, – отмахнулся мальчик.

Герринт, похоже, был заводилой среди этих мальчишек. Он встал и шагнул к выходу, а мы все последовали за ним.

Снаружи мы увидели, что за деревьями поднимаются дым и пламя. Люди со всех сторон уже бежали в ту сторону. Герринт повернулся к нам.

– Вам, пожалуй, лучше остаться здесь, – объявил он. – Кто знает, что там творится.

Полицейская машина вывернула на улицу и так резко остановилась возле пекарни, что тормоза завизжали. Из автомобиля вылез полицейский, который принялся кричать, чтобы никто не совался на место взрыва.

– Оставьте это профессионалам! – рявкнул он.

– Еще не хватало – оставить все таким профессионалам, как ты, Глин Томас, – огрызнулась миссис Эванс. – Где ты там пропадал столько времени?

– Я как раз сел пообедать, миссис Эванс.

– Да уж, и, зуб даю, съел все до последнего кусочка, прежде чем сесть в машину.

– Вы же знаете, как Элис не любит, когда еда пропадает.