Онлайн книга «Полутона»
|
«Тогда почему бы тебе не вернуться?» – Мне понравилась шляпа, – добавляет он. – О, хорошо. – Я заметила, что он никогда не надевал шапку, даже в самые холодные дни в Нью-Гэмпшире. Нашла для него одну из шерсти марки Stetson, она выглядит круто и к тому же теплая. Я не могла дождаться, чтобы подарить ее ему, а теперь не могу вспомнить почему. – Я позвоню тебе завтра, хорошо? – Хорошо, – говорю шепотом и кладу трубку. * * * Я читаю старую биографию Эрика Клэптона, которую нашла у Фредерика в комнате, когда мой телефон звонит снова. Номер незнаком. – Алло? – Привет, Рейчел. Это Эрни. – Привет. Надеюсь, он не будет тоже извиняться. Неловких бесед мне уже хватит на несколько лет вперед. – Занята? Улыбаюсь. – Нет. А что? – Готова к небольшому приключению? – Э-э… конечно. Какому? – Фредерик оставил тебе подарок в шкафу. Открой его и возьми с собой. Я скоро приеду. – Это очень загадочно, Эрни. – Увидишь, – говорит он. – Буду через десять минут. Я иду в комнату Фредерика и открываю дверцу шкафа. И точно, там лежит большая коробка, завернутая в упаковочную бумагу и перевязанная красивой лентой, но без открытки. Я присаживаюсь и развязываю ленту, а затем разрываю бумагу. В коробке нахожу пару водонепроницаемых перчаток, шерстяной шарф-трубу и большую лыжную маску. А еще теплые штаны фирмы North Face, точно как у Авроры. На дне коробки лежит записка, написанная почерком Фредерика. «Поехали со мной на Сноу Крик в эти выходные. Даже девочки из Орландо могут справиться с «горой» Миссури. Мигом научишься кататься на лыжах. Папа». Обиженно откладываю записку. Затем беру коробку и бегу вниз, быстро нацепляю обувь. Когда я открываю входную дверь, то вижу «Бьюик», подъезжающий к дому, из его выхлопной трубы валит дым. Я замедляюсь, распахиваю дверцу со стороны пассажирского сиденья и усаживаюсь внутрь. – Ты шутишь. Рука Эрни замерла на пути к рукоятке переключения скоростей. – Почему? – На нем черные лыжные штаны, оранжевая парка и выражение легкого удивления, которое я часто вижу на его лице. – Он отправил тебя кататься со мной на лыжах. И ты сказал: «Конечно, чувак, не проблема». Эрни колеблется с ответом. – Мне нравится кататься на лыжах. – Не в этом дело! – Тон моего голоса вот-вот станет истеричным. – Он отправил тебя нянькаться со мной, решать его проблемы. Почему ты соглашаешься на это? «И почему соглашаюсь я?» Эрни ничего не говорит. Он просто ждет. – Черт его побери, – ругаюсь я. – Я прям слышу его сейчас. «Как жаль, что я положил записку в коробку. Но ничего, Эрни за меня все сделает. Скажу Генри заплатить ему по цене репетиции за этот день». Слышу смешок Эрни. – Ты забавная, когда злишься. – Тогда у меня очень забавная неделя. – Я ударяю рукой по приборной панели. Слезы выступают у меня на глазах. – Все сложно, Рейчел, – говорит Эрни, поворачивая ключ, чтобы заглушить двигатель. – Мы с Фредериком помогаем друг другу уже очень давно. – Правда? – продолжаю я. – Почему же ты написал столько песен с ним, но на всех альбомах только его имя? Ты его тень. – Я понимаю, что захожу слишком далеко. Но вчера я защищала Фредерика. Теперь мне хочется удариться головой о приборную панель. – Теперь мы можем ехать кататься? – спрашивает он тихо. – Только сходи за пальто. Будет весело. * * * – Поворачивай, поворачивай, поворачивай! – кричит Эрни, когда я несусь в сторону деревьев. В самый последний момент я смещаю вес на правую ногу и сгибаю колени. Чудом поворачиваю. Однако мои лыжи пересекаются. И я падаю. Снова. Двое ребятишек примерно пяти лет проносятся мимо меня, лежащей на снегу. Эрни подъезжает, присыпая меня снегом. – Было хорошо. Ты повернула три раза. – Результат, – вздыхаю я. – Давай сделаем еще парочку заходов, – говорит он. – Потом пойдем в домик и закажем всю еду, что у них есть. – Договорились, – соглашаюсь я. – Но Фредерик платит. Эрни поднимает подбородок к невероятно голубому небу и смеется. – Прости, – говорю я Эрни через полчаса, когда мы окунаем картошку фри в соус барбекю. – За что? Удрученно смотрю на него. – За то, что наговорила в машине. Не мое дело, кто пишет песни. Он окунает свой ломтик картошки. – Знаешь, не каждый хочет быть на виду. – Наверное. – Правда. Ты когда-нибудь думала, почему он такой одинокий? – Что? – Я таращусь в его большие карие глаза. – Он не завел ни одного хорошего друга за последние десять лет, – говорит Эрни, попивая колу. – Если ты Фредерик, тебе вечно приходится думать, чего хотят от тебя люди. Женщины хотят увидеть свое фото в US Weekly или же его денег. Фанаты хотят фотографию, чтобы опубликовать свой лучший статус на «Фейсбуке». Он не может доверять почти никому. Я играю с соломинкой в своем напитке. – Тогда почему он сейчас не здесь, с нами? Нам с тобой можно доверять. – Рейчел, – говорит Эрни, усмехаясь и потирая лысину. – Ты не думала поступать на юриста? Думаю, тебя ждет большое будущее в зале суда. * * * Через несколько дней Элис возвращается на работу в университетскую библиотеку. И я остаюсь в тихой компании дедушки Фрэнка. Он преподает в медицинской школе, а там еще каникулы. – Мне дали список продуктов, которые надо купить, – говорит он утром, когда мы остаемся вдвоем. – Я помогу, – предлагаю я. – И нам, думаю, нужно для начала зайти в книжный магазин, – кивает он. – Там делают вкусный горячий шоколад. Я уже обожаю этого человека. – Пойду возьму пальто. В магазине я покупаю книгу по программе теории музыки, которая у меня будет в следующем семестре, и мы садимся за столик в кафе. Напротив меня дедушка листает страницы The Economist и отламывает кусочки от печенья, которое он купил на двоих. Оно размером с тарелку. Потягивая латте, я открываю книгу. Новая страница, новое начало, новый урок. Чашка кофе и молчание моего дедушки. Эти две вещи помогают унять сердечную боль прошлой недели. На какое-то время я забываюсь, читая описание того, как человеческое ухо превращает звуковые волны в музыку. |