Книга Киберсайд, страница 37 – Берт Дженнингс, Алекс Савченко

У Матильды есть семья, дом… и воспоминания. Она сияет изнутри, ее переполняют чувства, она хочет ими поделиться. Со всеми, кто находится в Киберсайде.

* * *

Вирджиния поднимается на подиум, держа маленькую руку Матильды. Джеймс в шоке смотрит на нее. Вместо сильного, уверенного лица появилось лицо робкого, бесхитростного ребенка. Изображение Матильды проецируется на множество экранов вокруг площади Изумления.

Джеймс вновь посмотрел в прицел, выдохнул и успокоился. Покой и пустота. Покой и пустота.

Торжество охраняют несколько сразу бросающихся в глаза головорезов. Несмотря на детскую внешность, на самом деле это хорошо вооруженные мужчины с большим опытом. Они осматривают толпу и, разумеется, крыши домов.

Не снимая руки с приклада винтовки, Молчун достал из сумки запасные обоймы и быстро зарядил оружие. Он сдвинул винтовку чуть в сторону и поймал голову Вирджинии в перекрестие прицела. Ему требуется мгновение, чтобы успокоиться. Он выпустил воздух из легких.

Джеймс положил палец на спусковой крючок.

В кристально чистом разрешении прицела королева Небыляндии посмотрела прямо на Молчуна и улыбнулась ему.

Она покачала головой и подняла руку, держащую Матильду. Джеймс только сейчас заметил синий статический свет, слабо мерцающий вокруг руки женщины и Матильды. Она подключила ее к себе. Если Вирджиния умрет, Матильда погибнет вместе с ней.

– Чеееерт.

Джеймс понял, когда именно они попали в ловушку – в тот самый момент, когда приехали в Небыляндию.

Не отпуская руку Матильды, Вирджиния вскинула ее вверх и показала большой палец. Вся толпа последовала ее примеру. Ликуя и повторяя этот жест, толпа приходит в исступление. Спустя мгновение, купаясь в их веселье, Вирджиния машет им рукой. Толпа, как один, замолкает. Королева Небыляндии с гордостью смотрит на свой народ.

– Дети мои! Каждый вечер мы собираемся здесь, чтобы разделить тепло и любовь нашей семьи. Каждый из вас дорог мне, и вашим братьям, и сестрам. Но сегодня особый праздник.

Вирджиния поднимает второй большой палец к небу – и толпа в унисон повторяет этот жест, громко аплодируя.

Вирджиния с улыбкой оглядывает стоящую рядом с ней Матильду.

– Я хочу познакомить вас с Матильдой, моей новой дочерью и вашей новой сестрой. Она вернулась к нам после долгих поисков. Она искала и нашла путь домой.

Толпа снова закричала, когда экраны сменили изображения на репортажи из других регионов Небыляндии. Толпы горожан сформировали свои собственные праздники. Когда веселье продолжилось, Вирджиния ухмыльнулась и посмотрела в сторону Молчуна.

– Хочу отметить, что она приехала не одна. Наш драгоценный ягненок привела к нашим воротам волка.

Возбуждение толпы переросло в гнев. Все как один повернулись туда, куда был направлен взгляд Вирджинии. Джеймс отшатнулся от вида такого зрелища. Охранники двинулись в его сторону, и Молчун быстро перевел взгляд обратно на прицел.

Прежде чем он успел выстрелить, Вирджиния остановила своих солдат:

– Нет, не надо, в этом нет необходимости.

И издала победоносный смешок.

– Теперь он не причинит нам вреда. Никакое зло не может преодолеть силу любви, которая держит нас вместе. Как семья!

Она снова показала большой палец, и толпа ответила ей тем же. Все они начали двигаться ритмично, в унисон, подняв большие пальцы вверх. Их лидер продолжила:

– Так давайте же возрадуемся нашему единству и примем мою новую дочь в наш круг.

Вирджиния опустилась на колени рядом с Матильдой, и толпа принялась скандировать имя девушки. Молчун навел прицел на Вирджинию и положил палец на спусковой крючок. Пульс глухо стучал в висках и отдавался в руку. Пение продолжалось, и он медленно перевел прицел на Матильду. Толпы уже оглушали, это был настоящий ад.

Джеймс ничего не понимал. Неужели Матильда предпочла рабство в этом мире иллюзий? Или даже сейчас некая ее часть втайне жаждала найти свой дом, чего бы это ни стоило?

Сможет ли он попасть в Треугольник без ее помощи? Он удивился сам себе и тут же презрительно отбросил эту мысль.

Вирджиния не отрывала взгляда от Матильды и держала ее маленькие ручки в своих. Ритмичное пение толпы прекратилось и почти исчезло в бессвязном, бессмысленном гудении, когда граждане Небыляндии объединились с духом своей матери. Синий свет замерцал вокруг, когда жизни Вирджинии и Матильды синхронизировались. Такое же синее мерцание возникло над головами всех находящихся в толпе и всех тех, кого показывали на экранах дисплеев.

Страстный шепот Вирджинии в новой, почти гипнотической тишине ночи прозвучал как гром.

– Откройся мне, дочь моя, приди…

Матильда кивнула.

Палец Джеймса дернулся в доле миллиметра от спускового крючка. Тело знало, что делать, но что-то внутри него сопротивлялось.

Выругавшись, Джеймс дрожащей рукой отбросил винтовку.

Не в силах отвести взгляд, Молчун наблюдал за Ведьмой и лидером Небыляндии на платформе.

Наконец Матильда ответила. Он прочитал по ее губам.

– Конечно.

Вирджиния торжествующе улыбнулась, но вдруг знакомая улыбка расползлась по лицу Матильды.

Он в замешательстве увидел, как над головой Матильды появилось мерцающее красное пламя. Танцуя по телу ребенка-ведьмы, оно проскользнуло по крепко сжатым рукам к Вирджинии и поглотило голубой свет Вирджинии.

Крепко сжав руку Вирджинии, Матильда прошептала:

– Я не твоя дочь.

Глаза Вирджинии округлились. Она закричала в ужасе, когда красное пламя вспыхнуло и внезапной вспышкой взорвалось над ней.

Молчун быстро положил палец на спусковой крючок и поймал в прицел первого охранника Небыляндии. Матильда борется с Вирджинией, а он приступил к своей собственной борьбе. Молчун полностью взял под контроль дыхание, и наконец-то «Возрождение» запело.

Для охранников Вирджинии это был гимн смерти, некоторые вскарабкались на платформу, а другие слепо отстреливались в его направлении. Наемник не дал им ни шанса, а «Возрождение» криками калибра 408 разрывало их на части. Данные веером разливались по паникующей толпе с каждым выстрелом. Толпа отчаянно пыталась вырваться с площади, но синхронизация их жизней с матерью держала их на месте.

Молчун прекратил резню, увидев, что Ведьма и королева Небыляндии закончили сражаться. Матильда поглотила силу и воспоминания всех, кто был связан с Вирджинией. Алое пламя накинулось на толпу. Осознание и ужас поразило граждан Небыляндии, их закоротило между детскими аватарами и их истинными, старыми формами, стареющими на десятилетия в секунду, поскольку Система эффективно перестроила годы взлома и обмана. Вокруг Матильды образовалась черная цепь по мере поглощения все большего объема воспоминаний. Пустота поглощала каждое истинное воспоминание толпы. Ведьма стала каналом между ними и великой бездной. Один за другим все они превратились в пыль и эхо.