Седой дернул углом рта. Помолчал. Встал. Потом спросил:
– Так ты не идешь со мной?
– Нет!
– Как знаешь.
* * *
– А теперь надо научиться пользоваться этим колечком, – хитро посмотрел на нее мастер. – Давай вернемся в замок Рианнон короткой дорогой.
– Как?
– Смотри на стену. Не волнуйся: если у тебя ничего не выйдет, я позабочусь о нашем возвращении. Просто это будет немного дольше. Успокоилась?
– Да.
– Смотри. Смотри внимательно, представляй Зал Огня. И когда рисунок камней этой стены начнет складываться в линии нашего Зала, просто иди туда. Как ходишь через ковер.
Кромка миров: Эссилт
Я вглядывалась в стену до рези в глазах. Мне очень хотелось уйти отсюда – а путь был словно сквозь время, а не расстояние.
Сархад, бьющий бичом своих уродливых подручных… неужели он всегда был таким? Не верю… не хочу верить.
Прожилки камня рябят в моих глазах, вспыхивают огненные искры – непривычная тяжесть кольца на мизинце… Непрошенная мысль: как же Сархад носил это кольцо, если мне оно больше ни на какой палец не годится?
Эти подземелья – жестокий и колючий мир. А там, у нас, – черно, но не страшно. Там темнота… гордая. А здесь – коварная.
Странные мысли приходят в голову.
…Я уже не вижу скалу – она уходит в темень. Чернота Зала Огня. Туда, вперед.
Дома. Мы – дома…
Кромка судьбы: Сархад
Бедная девочка устала. Устала так, что упала бы, не подхвати я ее.
Я зря заставил ее использовать силу кольца? Н-нет, иначе бы она не научилась им владеть.
Что ж, думаю, замок укажет мне дорогу к ней в покои. Я отнесу ее.
…или дело не в усталости? Да, самайновская ночь выдалась, гм, бурной, да, малышка напугалась, да, овладение кольцом – дело непростое, но что, если причина ее бесчувствия сейчас совсем иная? В Аннуине засыпает тот, кто чужд Аннуину.
Что если она уже – не здесь? Не наша?
За ней скоро придет муж. Сын Рианнон… я столько слышал о ее сыновьях. Интересно, кто бы мог родиться у нас с ней?
Спи, моя маленькая королева. Ты выбрала того, кто мог бы быть моим сыном, повернись всё иначе. Спи, я не потревожу твой сон. Люби того, кого любишь.
Надеюсь, он тебя достоин. Иначе было бы слишком несправедливо. Не ко мне несправедливо – к тебе.
А вот и ковер, что ты сделала для меня. Отличная работа. Повешу в Зале Огня. Буду смотреть на тебя каждый день.
…Вот как? Это новость.
Ты спишь на ложе в твоих покоях – а на ковре я вижу тебя в шалаше в лесу. Рядом спит Друст – отвернувшийся от тебя. Так значит, он теперь тоже чужак для Аннуина?
На любовников вы похожи не больше, чем я – на малыша-пикси. Но если… если обитатели мира людей слишком слепы, чтобы увидеть то, что для сидхи яснее ясного?
Пожалуй, надо вам помочь. Чуть-чуть.
Шаг через ковер. Лес. Шалаш.
В траве – старый, еще человеческий, меч Друста. Я положу его между вами. Он ничего не изменит по сути – для видящего.
Но если тут окажется тот, кто обречен смотреть не сердцем, а глазами…
Пробуждение
Кромка гнева: Марх
Ее там не было.
В Самайн я помчался сквозь обезумевший Аннуин – как мальчишка на первое свидание, – а ее не было в Муррее.
Не было.
Травы, деревья, вся нелюдская мелочь – все говорили мне о Коварном Вороне, о Сархаде, Королевой которого стала моя Эссилт. Она улетела на праздник с ним, улетела по своей воле.
И я принужден был вернуться – как обманутый любовник, как трус, трепещущий от одного имени Гвина!
…Но нет. Что-то здесь не так. Судя по всему, тот сидхи, которого я видел с ней, – это и есть легендарный Сархад-Ворон, заточенный раньше, чем я родился. Он помогал ей вернуться ко мне – так почему же он унес ее в Самайн?! Почему она согласилась на это?
Мне не верится в ее измену. Люби она этого Сархада, она не стала бы подавать весть о себе… Тогда что?! Почему ее нет в Муррее?! – ведь она знала, что самайновская ночь – единственная в году, когда я могу войти в Аннуин, не опасаясь Гвина.
Стоп. А знала ли она?
А вот этого я не помню. Может быть, я и не говорил ей… и уж точно не уходил на самайновское торжество ни разу.
И если так – то нам с Эссилт снова помешал случай. Проклятый случай!
Они с Динасом шли по внешней стене. Ветер с моря рвал их плащи, путал волосы – но все его попытки привлечь к себе внимание были тщетны.
– Это кольцо выведет меня к ней, – говорил Марх, теребя золотой ажур на пальце. – Я пройду по Аннуину, словно по собственному залу.
– А Гвин?
– Вот и я о том же.
– А если предупредить… объяснить… Понимаю, ты не хочешь ждать хоть день, но другого выхода я не вижу.
– Послать гонца? Но кого?
– Мой король, не подумали ли мы вместе об одном и том же… летуне?
Перинис стремительно летел, рассекая крыльями… воздух? Или здесь не было воздуха?
Дитя Короля и дочери Земли, он не умел бояться. Среброкрылый сокол уклонялся от опасностей, скорее ощущая, нежели распознавая их.
Он знал, что должен попасть в Аннуин, но не хуже знал другое: бродить по Аннуину можно годами, и эти года обернутся столетиями в мире людей.
Перинису был нужен один-единственный путь в Аннуине. Сокол, несущий на ноге золотое кольцо, мчался к той, из чьих волос оно было создано.
…и камнем с неба упал на шалаш в лесу.
Кромка судьбы: Перинис
Госпожа? Ты спишь? Очнись, это я, я принес тебе весть от Марха…
Ты не слышишь? Как мне разбудить тебя?!
Или – не мне это дано? Только он сам?
Но тогда мне нужно оставить тебе весть о том, что я был здесь.
На твоем мизинце кольцо. Прости, госпожа, я сниму его. Взамен я оставлю то, что ты послала Марху. Вот так. А это я отнесу ему.
Сквозь сон Эссилт ощущала, что происходит что-то важное, что ей необходимо проснуться немедленно, сейчас, иначе она лишится…
Оковы сна держали крепко.
И всё же женщина заставила себя разлепить ставшие неимоверно тяжелыми веки.
Лес. Шалаш. Друст спит рядом.
Больше никого.
Проснулась слишком поздно? Или боязнь опоздать была просто сном?
