Онлайн книга «Каменный сокол»
— Все в порядке, парень, — сказал он тихо. — Хранители тебя не съедят. — Турмалин положил огрубевшую от работы руку на плечо мальчику; Муравьишка не мог бы с точностью сказать зачем — чтобы успокоить его или чтобы не дать ему сбежать. Но куда ему было бежать? Нигде, кроме этой башни, его не ждали. Так что мальчик с трудом полез вверх по ступенькам, слишком высоким для его маленьких ног. Он старался не глядеть на гигантского каменного сокола, охранявшего вход в башню. Но его все равно не оставляло чувство, что незрячие глаза птицы следят за ним. — Ну, давай же, иди, — поторопил его Турмалин. — Главный Хранитель Башни сам примет тебя, а мы ведь не хотим заставлять его ждать, а? Нет, Муравьишка совсем этого не хотел. Напротив, он мечтал, чтобы его прихода вообще не заметили. Если он и боялся кого-то больше самих Хранителей, так это их главу. — Так. Значит, ты тот мальчик, которого послала Алебастр Халцедон. Как тебя зовут? У Муравьишки перехватило горло, но ему все-таки удалось выдавить полушепотом: — Муравьишка. Турмалин пихнул его локтем. — Муравьишка, почтенный Главный Хранитель, — повторил мальчик громче. — Хмм… Необычное имя. — Он подкидыш, почтенный господин, — пояснил Турмалин. — У него нет семьи, которая дала бы ему настоящее имя. К тому же он был таким маленьким, вот его и назвали Муравьишкой. А прозвище так к нему и пристало. — Что ж, это имя не хуже любого другого. А насчет семьи… Здесь мы все одна семья. При этих словах Муравьишка вскинул голову. Неужели Главный Хранитель говорит правду? Мальчик поймал взгляд Хранителя, и в нем не было неприязни. Возможно, некоторая отстраненность, но ни следа злобы или презрения. Может… может быть, если Муравьишка будет вести себя хорошо, если он не будет забывать о делах и грезить наяву во время работы… если он как следует постарается быть полезным, старательным и умным… тогда, может быть, он станет этому человеку не совсем чужим. Не сыном, конечно… Но хоть кем-то. Есть ли такая вероятность? Теперь мальчик задрожал уже не от страха, а от страстной надежды. Муравьишка нес корзину чрезвычайно осторожно. В ней были только морковь, лук и маленькая бутыль с козьим молоком, так что испортить что-либо было довольно трудно. Его неловкие руки столько раз роняли всякие горшки и плошки в доме Халцедонов, а здесь он не хотел допускать ни малейшей оплошности… Не то чтобы он был таким уж увальнем и растяпой, просто он часто засматривался по сторонам или уносился в мечты, не замечая того, что у него под носом. Его порой посещали видения, они были такими приятными, яркими и теплыми, мальчик почти растворялся в них… Бутыль тихонько звякнула о стенку корзины, и Муравьишка в ужасе замер — как близко он был от того, чтобы провалить первую же порученную ему здесь работу! Муравьишка быстро заглянул в корзину. Нет, к счастью, молоко не пролилось. Он снова прикрыл корзину и зашагал дальше. Если он не будет доставлять проблем, если он станет выполнять любое дело умело и с прилежанием… Ох, ему так хотелось, чтобы Главный Хранитель был им доволен. Возможно, тогда старик улыбнется и скажет ему, что он хороший парень. «Муравьишка, ты хороший парень, — сказал воображаемый Главный Хранитель. — Я благословляю тот день, когда ты появился здесь. Вместе с тобой пришли покой и радость, и ты стал очень дорог мне. Если бы у меня был сын, я бы и то не мог любить его больше». Мальчик почувствовал, как теплая волна счастья захлестывает его. «Если бы у меня был сын…» — Ага, вон он! Муравьишка опомнился, чуть не споткнувшись от неожиданности. — У меня тут молоко… — начал он, но трое Хранителей надвигались, не обращая внимания на его слова. — Стой где стоишь, ты, крысеныш! — воскликнул один из них. — Сделаешь хоть полшага — пожалеешь! Муравьишка был слишком перепуган, чтобы двигаться. Что происходит? Его накажут за то, что он задержался? — Я спешил, я в самом деле… — запинаясь произнес он, хоть прекрасно понимал, что это не совсем правда. Он замешкался, снова погрузившись в мечты. Но Хранители выглядели такими разъяренными! Грубые руки схватили его, корзина выскользнула из его пальцев, бутыль выпала… — Нет! Муравьишка попытался поймать ее, но ничего не вышло. Один из Хранителей держал его за руку, к тому же от изумления мальчик среагировал недостаточно быстро. Глиняная бутыль разбилась вдребезги, на полу образовалась белая лужа. Уже через секунду молоко просочилось в стыки плит, оставив за собой лишь влажные разводы, поблескивающие под полуденным солнцем. У мальчика не было времени осознать, что произошло. Хранители схватили его за второй локоть и рывком подняли так, что ноги едва касались земли. Один из обидчиков перевернул корзину вверх тормашками, и на осколки бутыли посыпались луковицы и морковка. Другой грубиян расстегнул на мальчике рубашку, ощупал его карманы. — Ничего, — сказал он, закончив обыск. — У него ничего нет. — Может, с собой и нет, — возразил второй Хранитель. — Но это не значит, что он ничего не брал. Говорю тебе, Олово видел крысеныша. — Отведем его к Главному Хранителю, — предложил третий. «О нет, — подумал Муравьишка. — Только не это». Если раньше в глазах старика и была симпатия, то теперь она исчезла. — Кто поручил тебе это сделать? — спросил он, и голос его был холоднее, чем у тетки Алебастр, когда та злилась. Муравьишка не понял, что он имеет в виду. — Меня послал повар, — прошептал он. — Я только… — Повар? — недоверчиво переспросил Главный Хранитель. — Тебя послал повар? Муравьишке хотелось исчезнуть, просочиться в тоненькую трещинку, словно молоко из разбитой бутыли. — Да, за морковью. И молоком. Только оно пролилось, но я тут не виноват… — Парень, ты что, думаешь меня одурачить? Ничего не выйдет. Мы говорим кое о чем поважнее, чем пролитое молоко, и ты это отлично знаешь. Важнее? Важнее молока? — Бутыль тоже разбилась, — дрожа, признался мальчик. — Осколок, — сказал Главный Хранитель почти мягко. — Что ты сделал с Осколком? Сначала мальчик подумал, что речь идет об осколках бутыли. Он начал объяснять, что они все остались там, что Хранители не дали ему подобрать их… И тут он вдруг сообразил, о чем спрашивал старик. Не о тех жалких черепках. Об Осколке. Точнее, о Фрагменте Сокола, который Хранители Башни стерегли веками. Во рту у Муравьишки пересохло, а желудок сжался в маленький твердый комок. — Осколок? Господин, я ничего… ничего не делал с ним. Старик медленно поднялся, тяжело опершись на стол. Он выглядел утомленным, однако вовсе не слабым. — А ты неплохой актер, — промолвил он. — Как легко было бы поверить тебе. Такой безобидный мальчонка, кто бы мог заподозрить его в воровстве? Вот только тебя видели, парень. Есть свидетели. |