Онлайн книга «Конечная – Бельц»
|
Он дрожал всем телом, руки и ноги ему не повиновались. Он выронил палку, и у него даже не хватило сил ее поднять. Он стоял совершенно беззащитный, пока тень неотвратимо к нему приближалась. Огромная, но не такая чернющая, как вначале ему показалось. Он смог различить ее очертания: будто два паруса расходятся с макушки до самых пят, напоминая колокол. Скорее всего – при этой мысли Марк содрогнулся от страха, – это были два крыла, огромные, жесткие, туго натянутые. Глаза Марка наполнились влагой, по ногам потекли струйки другой жидкости. По мере того как фигура приближалась, стал заметен блестящий продолговатый нарост, напоминающий в тысячу раз увеличенное жало насекомого, и по краям крыльев – пучок когтей, длинных и тонких. Лицо Марка было залито грязью и слезами. Он машинально подобрал палку и в отчаянии бросил ее прямо перед собой. Палка просвистела в воздухе, улетела непонятно куда, хрустнула и пропала. Марк, не понимая, что с ним происходит, качнулся назад и без памяти рухнул на землю. * * * Папу вошел в кабинет, понурив взгляд. Он вытирал свои широкие потные руки о куртку и нелепо дергался, как деревянная кукла-марионетка. – Садитесь, месье Пупон, – начал комиссар, и не подумав представиться. – Патрик Пупон, двадцати девяти лет, житель Бельца. Адрес неизвестен. Профессии нет. Все верно? Папу кивнул. Если бы он хотел, чтобы его сочли виновным, ему следовало бы вести себя именно так. – В вашей биографии, месье Пупон, имеются пробелы. Не можете же вы нигде не жить… Папу поднял голову, но предпочел не встречаться взглядом с комиссаром. – Я живу на холме Керафюр. – Поблизости от скал Созон? – Да. – И рядом со Старушечьим пляжем. Папу наморщил лоб. – Не убивал я его, клянусь. – Успокойтесь, – снова заговорил комиссар. – Просто отвечайте на мои вопросы и говорите правду – это лучшая тактика. Папу уставился в окно, чтобы не смотреть на Фонтана. – Что вы делали в ночь с двадцатого на двадцать первое февраля? – Ходил в «Тихую гавань». – С которого и по который час вы там находились? – С шести до десяти – десяти тридцати. – Жюган был там? – Да. И другие тоже. – Кто, например? Папу нахмурил брови, вспоминая имена: – Жюэль, Ле Келлек, Танги, Мартен, Морис Каллош, Фанш… Я уже точно не помню. – Жюган ушел из «Гавани» раньше вас? – Да. Он сказал, что ему нужно подготовиться к рыбалке на берегу. – Ночной рыбалке на скалах Созон. – Да. – В котором часу он ушел? – В десять часов. Немного раньше, чем я. – Один? – С Танги и Беллеком. Это его матросы. А пошли они на рыбалку вместе – этого я не знаю. – А вы, когда вышли из кафе, куда отправились? – Пошел домой. – На холм? – Да. Я живу в бывшем таможенном каземате. – А на что вы живете? – Я оказываю услуги. – Какого рода? – Помогаю разгружать улов, чинить сети, красить лодки… В порту полно всякого такого. – Почему вы сами не ходите в море? – Не гожусь я для этого. – Не повезло вам… – Так уж вышло. Николь с сомнением поднял брови, но вопроса не задал. Фонтана подошел поближе к Папу и снова заговорил: – Какое расстояние от вашего каземата до Старушечьего пляжа? Папу задумался: – Не знаю. Метров двести. – Двести метров. Иными словами, прямо над ним. И ничего не слышали? – Ничего. – Жюгану вспороли брюхо в двухстах метрах от вашего дома. Он наверняка кричал, а вы ничего не слышали. – Ничего. Клянусь. Я хорошо выпил, сразу лег и уснул. Я сплю как бревно. Даже когда с вечера гроза, я не просыпаюсь. Фонтана, вздохнув, снова сел в кресло. – Вы не знаете, кто мог до такой степени ненавидеть Жюгана? – Нет. Он всех веселил. Человек он был неплохой. Хотя, конечно… с характером. – Часто затевал ссоры? – Это да. – С кем, например? С Карадеком? – Нет. Я про него вообще не подумал. – А о ком подумали? Папу колебался, у него возникло ощущение, что еще немного, и он зайдет слишком далеко. Обещал ведь себе говорить как можно меньше, но эти полицейские на него такого страху нагнали! – Вы о ком-то подумали. О ком? Папу вздохнул. Он по-прежнему избегал смотреть в глаза комиссару. – О Терезе. Терезе Жюган. – Он бил свою жену? – Много раз. – Она могла отомстить? – Этого я не говорил. – Вы можете ее описать, Терезу Жюган? – вмешался Николь. Папу заерзал на стуле. Он злился на себя за то, что сказал лишнего. – Ей лет пятьдесят. Примерно. Она брюнетка, волосы с проседью. Небольшая такая. – Ладно. Благодарю вас, – отрезал комиссар. – Возможно, вы нам еще понадобитесь. – Я могу идти? – Да. Поторопитесь, судно отходит через полчаса. Николь проводил молодого человека к стойке дежурного, потом поднялся в кабинет комиссара. Тот стоял и смотрел в окно. В глубокой задумчивости. Николь закрыл за собой дверь. – Что вы об этом думаете? – проговорил Фонтана, провожая взглядом Папу и Карадека, переходивших улицу. – Что убийство совершил сумасшедший и что Пупон, на мой взгляд, совершенно чокнутый. – Ну да… – согласился Фонтана, который, в сущности, думал точно так же, как лейтенант. – Меня больше всего озадачивает картина преступления, – продолжал он. – Все проделано необычайно тщательно, а на Пупона это совсем не похоже. Так, ладно… От первых впечатлений я обычно бегу как от чумы. – Что будем делать? – вздохнув, спросил Николь. – Продолжим работать. Теперь Тереза Жюган и два матроса, как их там? – Танги и Беллек, – уточнил Николь, проведя указательным пальцем по страницам своего блокнота. * * * Когда Марк пришел в себя, он лежал на земле, навзничь. Правая половина лица мокла в грязном месиве. Голову словно пытались расколоть щипцами для орехов. Его знобило. Ветер тихо шуршал листвой, а тропинка приняла свой обычный вид. Он окинул взглядом неподвижные кусты остролиста и ежевики, деревца: они пребывали в полном покое. Он попытался сесть, придерживая голову руками. На тропе было светло – конечно, не как в ясный день, но и совсем не так, как в той пугающей тьме, волнами накатывающей из воспоминаний. Он подобрал брошенную поодаль сумку и пошел к маленькому пруду, прокладывая себе путь сквозь папоротник и болотные травы. Вход в заброшенную хижину преграждали побеги плюща. |