Книга Путь к золотому дракону, страница 111 – Мария Быкова, Лариса Телятникова

— Так! — повторил Сигурд. — А…

— Отлично! — бодро возвестил Эгмонт, не дав ему закончить. — Выше нос, граждане маги, и не только! Сегодня я вам обещаю роскошный ночлег почти что в царских покоях.

— Не надо в царских покоях, — жалобно попросила я. — Там, говорят, душно, жарко и клопами воняет.

— Клопами-то почему? — не понял наивный Сигурд.

— А ты ее больше слушай, — отмахнулся Рихтер.

— Ну не клопами. Коньяком. Какая разница? Все одно воняет.

— Вот коньяку не обещаю, — серьезно сказал Эгмонт.

Дальше беседа как-то завяла сама собой. Мы вновь пошли вперед, продираясь сквозь колючие ветки, но идти стало как-то веселее, и я даже прибавила шагу. Эгмонт шел впереди, всем своим видом изъявляя такое твердое намерение отыскать обещанный ночлег, что на месте здешних тварей я бы отползла подальше и не отсвечивала.

Сигурд остановился, потому что почуял неладное. Эгмонт остановился, потому что знал, чего ждать. Я остановилась, потому что успела уяснить: в иных ситуациях лучше брать с друзей пример, а потом уже спрашивать, что вообще произошло.

Мы стояли на краю оврага — самого глубокого и широкого оврага, какие мне только доводилось видеть. Наш склон был довольно пологим, противоположный, напротив, обрывался почти вертикально. По его дну, кажется, бежал мелкий ручей, но вода едва блестела меж кустов и травы. В десяти шагах от нас овраг перегораживало упавшее дерево, но оно казалось таким трухлявым, что я не рискнула бы даже шагнуть на него.

— Спускаемся, — спокойно приказал Эгмонт. Именно приказал — в нем буквально на глазах пробуждался магистр Рихтер, и не могу сказать, чтобы мне это слишком правилось. Впрочем, он тут же разрушил впечатление, бодро добавив: — Ну, Яльга, чего ждем?

— Объяснений, — хмуро сказала я. В овраге было еще хуже, чем наверху, — здесь хотя бы ручья не имелось. — Ты, часом, не про подземные гномские палаты говорил, э?

Эгмонт молча приподнял брови.

— Так какого мы туда полезем?!

— Обещал хороший ночлег — будет хороший ночлег. Кончай кобениться, Яльга, я тоже устал!

Магистр Рихтер таких слов не употреблял, стало быть, это все же Эгмонт. Эгмонту я могла простить многое и потому не стала кобениться, а молча полезла в овраг. По ходу дела я здорово измазалась в глине и порезала ладонь о какую-то траву.

Маг спустился куда быстрее и без приключений. Зато Сигурд, не раздумывая, оттолкнулся от края всеми четырьмя лапами, перекувырнулся в воздухе — и приземлился в шаге от Эгмонта уже человеком.

— Вот, — сказал он, одарив нас сияющей улыбкой.

— И что означают эти акробатические этюды? — сурово поинтересовался маг, который едва успел отшатнуться. Я представила, что должен чувствовать тот, на кого с размаху обрушится… сколько там весу в Сигурде? Не суть, все равно мало не покажется — от меня, наверное, и вовсе осталось бы только мокрое пятно.

— Раньше со всей нашей улицы так только Рейнер мог, — гордо поведал оборотень. — А теперь и я могу.

Вид у него был такой донельзя счастливый, что сердиться не было решительно никакой возможности. «Мужчины, — подумала я. — Ну прям как дети…»

Вслух же, естественно, сказала совсем другое:

— Есть хочу. Эгмонт, где там твои палаты?

Вместо ответа маг развернулся и зашагал по оврагу налево — кажется, на восток. Я последовала за ним, с несказанной радостью ощущая, как мои сапоги шлепают по мокрой земле. Ручеек, на наше счастье, был совсем узкий — даже разлившись после дождя, он едва струился среди кустов.

Мы шли, шли и шли. Потихоньку стал накрапывать дождь; пахло влажностью, прелой листвой, грибами и мокрым Сигурдом. Стенки оврага понемногу сужались, и над ним начали маячить длинные ветки. Один раз нам пришлось перелезать через лесину, много лет назад обрушившуюся верхушкой в овраг. На ее стволе вовсю росли поганки.

С каждым мгновением пейзаж все больше напоминал мне что-то весьма нехорошее, и я хмурилась, пытаясь вспомнить, что именно. Но Эгмонт, боевой маг с весьма приличным опытом, спокойно шел вперед. Едва ли я знала что-то, о чем бы он не имел понятия… тут я наконец вспомнила, в каком учебнике видела похожую иллюстрацию, и все-таки испугалась.

— Эгмонт, скажи-ка… а логова виверны тут неподалеку нет?

— В точку, — откликнулся маг очень довольным голосом. — Я все ждал, когда сообразишь.

М-магистр мрысов! Мне вполне хватило одной личной встречи с виверной, и о повторной я как-то не мечтала. С другой стороны, все равно наверняка когда-нибудь да придется — так лучше сейчас, когда рядом и маг, и волкодлак.

— А учебный поединок ты тоже уже предусмотрел?

— Логово здесь было, — после недолгого молчания сказал Рихтер. — И виверна была. Но они кончились еще восемь лет назад, так что сейчас все спокойно. А вот если кто-то скажет, что это уступает царским палатам, он может смело спать под дождем.

Он отошел в сторону, и я поняла, о чем речь. В стенке оврага темнела узкая неровная дыра, которую подошедший Сигурд окинул весьма хмурым взглядом.

— Что, мне обратно превращаться надо?

— А это уж на твое усмотрение, — пожал плечами Эгмонт. — Хочешь внутрь — превращайся, не хочешь — настаивать не будем. Правда, Яльга?

— Сговорились, — уже за моей спиной вздохнул волкодлак.

Я нырнула в лаз и, согнувшись в три погибели, прошла по нему несколько шагов. Под ногами вдруг громко зашуршало, и я запоздало щелкнула пальцами, призывая магический свет. Над правым плечом вспыхнул крошечный голубой светлячок.

Да. Обещанные Эгмонтом палаты на деле оказались действительно уютной, хотя и небольшой пещеркой с земляными стенами и потолком. После узкого лаза она расширялась так, что при желании внутри могли разместиться мы трое, если Сигурд обернется волком. На полу ровным слоем была насыпана сухая листва, а у дальней стенки виднелась небольшая темная груда. При ближайшем рассмотрении она оказалась запасом сухих дров.

Разжигать здесь костер было неразумно — места и так впритык, немудрено задохнуться в дыму. Но сухие дрова означали, что никому не придется лезть наверх в поисках хвороста — и вполне возможно, мы успеем поужинать до серьезного дождя. Поразмыслив, я решила, что это место давно облюбовали боевые маги, и оно сделалось чем-то вроде сторожки в лесу. Каждый, кто приходит, может воспользоваться кровом и теплом, однако должен что-нибудь оставить следующим гостям.

— Яльга, ты там что, жить осталась? — долетел снаружи голос Сигурда.

— А что? — громко ответила я, прикидывая, как половчее перетащить дрова наружу. — Тепло, хорошо… все, что надо, есть…

— Все, что надо? — эхом откликнулся Эгмонт. Что-то он сегодня плохо соображает. Устал, наверное. Опять же — кто сказал, что магистр не может устать? Магистр — он тоже человек, и ничто человеческое ему не чуждо! [15]