Книга Швея-чародейка, страница 80 – Ровенна Миллер

– Они говорят, что слышали это от других пленников, которых отпустили, – сказала Эмми. – Они утверждают, что его держат до сих пор… хотя, по вашим словам, он уплыл на корабле.

– Поверь мне, он не пленник, – сказала я дрожащим голосом.

Еще одна ложь не раскроет меня или мое предательство. В любом случае слишком поздно останавливаться. Я зашла за стойку. Бунт приближался. Насилие уже подбиралось к нам – я чувствовала его первые отзвуки. Его нельзя было остановить. Никто не мог этого сделать.

– Вам прислали почту, пока вы выходили, – сказала Алиса.

Две записки. Одна на тонком обрывке, которые использовали торговцы и простолюдины; другая в виде официального и тяжелого свитка. Сначала я развернула тонкую бумагу.

«В безопасности. Прячусь. Скоро будет больше новостей», – писалось в ней. Корявый почерк Кристоса. Никто не мог бы подделать его. Я сунула бумагу в карман, борясь со слезами облегчения. Мне не хотелось, чтобы Алиса видела мои эмоции после прочтения записки. Иначе это открыло бы ей истину. Поэтому, проглотив слезы, я изобразила на лице улыбку и занялась другим сообщением.

Свиток был вскрыт, и я тут же узнала почерк Теодора – он уже стал мне знаком. Взглянув на отличную каллиграфию, я поняла, что герцог хочет предложить мне обед. Это будет еще один подарок, как и все остальное, что он мне дарил, – сад в оранжерее, вид из бального зала Виолы и тому подобные вещи, которые радовали мои эстетические чувства.

Я отчаянно хотела увидеть его. Думая о революции, которая закипала на каждой аллее города, я сомневалась, что это было мудро. Мне следовало держаться подальше от герцога. Темные щупальца Пьорда следовали за мной, куда бы я ни пошла. Они могли добраться до Теодора. Я представила руку милого человека, писавшего эту записку. Сила, с которой я восхищалась им, смягчила его черты. Как аккуратно он выписывал каждую букву! Я начинала привыкать к тому, что нас непреодолимо разделяли социальные статусы, однако все приятные моменты, которые я переживала в течение прошлых недель, были связаны лишь с Теодором. Скоро он уедет в безопасное место – пусть и далеко от меня. Только один счастливый вечер, говорила я себе. Это яркое воспоминание останется со мной в быстро надвигающейся неизбежной тьме, которая затронет всех в столице Галатии.

Я написала карандашом о своем согласии и отправила сообщение с курьером. Мои письма не были такими красивыми, как послания Теодора.

Когда ранние зимние сумерки сделали работу в ателье невозможной, я поспешила домой, чтобы переодеться. Меня ожидало самое лучшее темно-синее шелковое платье с фестончатыми оборками и плиссированными рукавами и горловиной. Хотя у меня не было особых навыков, я даже завила волосы и украсила прическу лентой, вплетенной в черную массу. Вскоре экипаж герцога подкатил к моей двери, и я впервые позволила ему увидеть наш ветхий дом. Он взял меня под руку и помог мне забраться внутрь кареты.

– По какому случаю? – спросила я.

Мой голос прозвучал более чувственно, чем я того хотела. Ароматический порошок в моих волосах, наверное, сильно воздействовал на меня. Я обругала себя, запылав румянцем. Теодор засмеялся и заметил мозоль на моем пальце – в месте, где игла сжимала кожу так часто, что создавалась постоянная защита.

– Разве я не могу просто посмотреть на самую красивую во всей столице чародейку-швею?

– В следующий раз придумайте комплименты получше, – ответила я, шутливо ущипнув его за руку.

Он притворно отдернул ее, затем смягчился и прижался ко мне. Я позволила ему смять мои юбки. Ладони герцога легли на корсаж, а его губы нашли мои. Затем карета налетела на камень, и наши объятия разрушились.

– Как больно, – прошептал Теодор, потирая плечо.

Он получил сильный удар о панель кареты. Из кармана его плаща высунулась пачка бумаг.

– Что это?

– Хотите сказать, что не читали последний памфлет? – спросил он, бросив на сиденье одно из творений Кристоса.

Я даже не прикоснулась к нему.

– Мой отец тоже обратил на него внимание. Большую часть года все листовки и памфлеты, циркулирующие в городе, были просто колкими словами. Теперь их тайно читают в надежде остановить беспорядки.

– Раньше тоже читали.

– Я не знаю, какая уступка нужна, чтобы подавить мятеж. Многие в Совете по-прежнему убеждены, что любое потакание их условиям будет демонстрировать нашу слабость. – Он раздраженно фыркнул. – Они отправили мою сестру в поместье тети, расположенное в западном озерном регионе. Мои братья находятся сейчас в форте военно-морского флота, прозванного Южной крепостью, – чтобы «изучать там военные науки». Вернее, чтобы они не видели насилия народных масс и чтобы наша семья для страховки была разбросана на сотни миль.

– Ах, Теодор, – воскликнула я, сжав его руку.

– А ваш брат уже не на корабле? – Он тряхнул бумажным памфлетом. – Он здесь и поднимает толпы в бой.

С бледной обложки на меня смотрели знакомые инициалы.

– Вряд ли такое возможно, – тихо ответила я. – Кто-то использует его имя. Наверное, он писал это когда-то раньше, и его подельники сохранили текст.

Записка Кристоса пылала в моей памяти – во всей ее болезненной краткости. В безопасности, говорила она. Однако я не знала ничего большего. Неужели он освободился от Пьорда, но не захотел возвращаться ко мне? Или профессор удерживал его и заставлял писать памфлеты?

– Умный ход, надо сказать.

Герцог молча листал страницы. Я заглянула через его плечо.

– Он действительно хороший писатель. Вот, например: «Одна снежинка ничего не значит, но никто не поспорит со снежной бурей. Одна ворона не беспокоит нас, но стая может обчистить поле».

– «Революция должна взять под крыло всю стаю, а не один или два голоса», – со вздохом поддакнула я. – Да, он талантлив.

Теодор сжал мою руку.

– По крайней мере он не пишет помои. Это хорошая подстрекательская работа.

Я чуть не засмеялась, хотя герцог был очень серьезным.

– Мой маленький вояж в Объединенные Экваториальные Штаты отменяется, – сказал он.

Во мне одновременно вспыхнули облегчение и разочарование. Наконец мне удалось произнести два слова:

– Из-за Нии?

– Да. Принцы решили, что если дочь одного из дипломатов погибла насильственой смертью, то их принцесса тоже будет находиться в опасности. – Он сунул памфлет Кристоса обратно в карман плаща. – Должен признать, я вздохнул с облегчением.

Мое сердце подпрыгнуло и упало обратно в темную реальность.

– Вам лучше уехать из города – как сделали ваши братья и сестра.

Я не стала говорить о том, что, отложив один брак, не избежишь их полностью. Подумать только! Я не хотела выходить замуж осенью, а теперь завидовала неизвестной невесте.