Онлайн книга «Собиратель реликвий»
|
Кунрат, Нуткер и Ункс занялись сбором трофеев – деловито, но без обычного для ландскнехтов гогота и гиканья. Вдруг Нуткер восторженно присвистнул: на дне озерца обнаружилась оторванная рука Лотара. Ее уже пощипывала форель. Нуткер залез в воду и вышвырнул руку на берег. Дисмас глядел на ландскнехтов, сидя в повозке. Он положил голову Магды к себе на колени, утирал девичий лоб тряпицей, смоченной в озерной воде, и шептал молитвы. Пухлые пальцы оторванной графской руки были унизаны перстнями. Видно, Лотар любил драгоценные украшения. Дисмас вспомнил, что у Альбрехта на десяти пальцах умещалось четырнадцать перстней, а самый крупный предназначался для смиренного лобызания. Чтобы проще было стаскивать кольца, Ункс решил отрубить пальцы ножом, один за другим. Дисмас отвел глаза. Трофеев было множество. Кинжал с золоченой рукоятью. Меч первоклассной толедской стали, с крыжом, украшенным гравированной дарственной надписью от крестного Лотара – Карла, короля Испании, будущего императора Священной Римской империи. Медальоны, пряжки, застежки, всевозможные регалии, а также кошелек мягкой кожи с вышитой монограммой Лотара под графским венцом. Обследовав кошелек, Нуткер объявил, что он сделан из мошонки здоровенного кабана. В кошельке нежно позвякивали дукаты. Недурной урожай. После того как собрали добычу, пришло время заняться трупами. Десять стражников, пять лошадей и четыре собаки. Работенка не из приятных. Сжечь их, что ли? Дисмас решил, что дым погребального костра наверняка привлечет внимание. К тому же кострище – слишком явный след. Погибших обязательно начнут разыскивать: как-никак это был граф Лотар. Однако же рыть могилы никому не хотелось. Ункс, самый ленивый из ландскнехтов, предложил снять с трупов доспехи, одежду и обувь – словом, все до нитки – и закопать в лесу. А тела оставить на съедение волкам, медведям, кабанам и воронью. Славная пирушка. Нуткер одобрил это предложение. Дисмас и Кунрат понимали, что этого делать нельзя. Негоже бросать на корм зверям бренные останки крестника одного из самых могущественных правителей на земле. – Но лошадей-то можно оставить? – взмолился Ункс. – А то мы весь день провозимся! – И всю ночь, – добавил Нуткер. Сошлись на компромиссном варианте. Конские туши привязали к живым лошадям и пустили коней вскачь в чащу. А там уж ими займутся волки с медведями. Потом стали хоронить убитых. Это заняло весь день. Вырыли глубокую яму, сволокли в нее трупы, набросали поверх жженого лапника, чтобы сбить ищеек со следа, а потом засыпали землей. Место захоронения тщательно замаскировали. Ничего больше не напоминало о недавней битве на лугу, но всем хотелось поскорее покинуть это гнетущее место. Прежде чем отправиться в дорогу, все решили немного передохнуть. Ландскнехты в очередной раз упрятали оружие в потайной ящик, а Дюрер уселся рядом с Дисмасом и что-то рисовал. Дисмас посмотрел на рисунок. Пейзаж. Тот, что Дюрер рисовал вчера. Вот только посреди луга выросли могильные кресты. Ровным счетом десять. – О господи, Нарс! – Знаешь, я очень рад, что этих ублюдков убили. А они хоть и ублюдки, но все же христиане. Их могилы надо как-то пометить. – Ни фига себе! Может, еще и часовню здесь построить? Не поднимая головы от рисунка, Дюрер спросил: – А зачем ты осенил Лотара крестным знамением? Или мне померещилось? А может, ты просто мух от него отгонял? – Я отправил его в ад. – Ага, с Божьим благословением. Как есть монах. – Приедем в Базель, отправь рисунок на выставку, – язвительно предложил Дисмас. – И гравюру сделай, будешь оттисками торговать. Дюрер скомкал лист и зашвырнул подальше. Ландскнехты вскочили на коней. Повозка тронулась в Базель. Ехать ночью было непросто. Магда не приходила в себя. Дисмас передал вожжи Дюреру и бережно держал ее голову у себя на коленях. Время от времени он прикладывал ухо к груди девушки, проверял, жива ли. Он пытался напоить ее из фляжки, но вода стекала по подбородку. К повозке подъехал Нуткер: – Очнулась? Дисмас помотал головой. – Я же ее не видел, – жалобно произнес Нуткер. – Я готовил бомбы, засыпал порох, закладывал фитили… Я же не видел! – Нуткер, ты ни в чем не виноват. Никто не виноват. Никто, кроме меня. – Зачем она к ним пошла? – Чтобы спасти всех нас. Нуткер посмотрел на Магду и, перегнувшись из седла, осторожно коснулся ее щеки: – Не помирай, сестренка. К следующему полудню Шварцвальд остался позади. Повозка катила вниз по пологому склону, дорога стала лучше. Ехали быстро, хотя и старались не трясти повозку на ухабах. Трофейные лошади Лотара позволили сменять коней в упряжке и не останавливаться на отдых. К исходу дня впереди завиднелись парные шпили Базельского собора. На закате повозка проехала по мосту через Рейн и остановилась у городских ворот. – Что везете? – спросил стражник. – Умирающую. Если задержимся, то она точно умрет. Стражники отпрянули, опасаясь чумы. – Она расшиблась, – объяснил Дисмас. – Мы едем к Парацельсу. Знаете такого лекаря? – Не обязаны. Дисмас бросил капитану стражи гульден. Этого хватит на выпивку всему караулу. – Парацельс? Что-то припоминаю… Дисмас вытащил из кошелька еще гульден. – Улица за университетом, не доезжая арсенала. – Благослови тебя Господь, сын мой. Дисмас тряхнул вожжами. Ландскнехты поскакали вперед. Когда повозка свернула на улицу за университетом, ландскнехты, спешившись, уже колотили во все двери и допрашивали прохожих. Нуткер прижал одного к стене и тряс за грудки, требуя немедленно доложить, где скрывается Парацельс. Клиника Парацельса располагалась во внутреннем дворике, куда вел узкий проулок. Повозке было туда не проехать. Ландскнехты наскоро соорудили носилки из рогожи и уложили на них Магду. Нуткер шел впереди и вопил во все горло: – Парацельс! Кто тут у вас Парацельс? Парацельс, выходи! В дверях возник румяный дородный господин и застыл в классической позе оскорбленного достоинства. Подбородков у него хватило бы на троих, а цвет щек в точности совпадал с алым цветом колпака. Это и был Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм, также именуемый Парацельсом. – Что все это значит? Немедленно прекратите шум, иначе я позову стражу! – Тут девушка помирает, ваша честь, – поспешно заговорил Дисмас. – Вы знали ее отца… Шрамбергский аптекарь… Магда. |