Онлайн книга «Вавилон-17. Пересечение Эйнштейна»
|
Он аккуратно снял пиджак, жилет, рубашку и майку. Только присел развязать шнурки, как кто-то схватил его за локоть: – Эй, таможня! Он выпрямился. Перед ним стоял громадный голый мужчина; изрытое оспинами лицо с недовольной гримасой напоминало подгнившую и надорванную апельсиновую кожуру. Из украшений у него были только механические светящиеся жуки, выписывающие фигуры на груди, плечах, руках и ногах. – Простите? – Ты чего здесь забыл, таможня? – Я вас, кажется, не трогал… – И я тебя не трогаю. Давай выпьем, таможня. Я сегодня добрый. – Спасибо большое, но я бы… – Я сегодня добрый. А ты нет. А если ты не добрый, таможня, я тоже не буду добрый. – Ну я не один… Он бросил беспомощный взгляд на Ридру. – Пойдем. Угощу обоих. Доброта так и прет. Другой рукой он уже хотел взять Ридру за плечи, но она перехватила его кисть. В ладонь незнакомца был вживлен расчерченный многочисленными шкалами космометр. – Навигатор? Он кивнул, и она отпустила его руку, дала себя обнять. – Ну и почему ты сегодня такой добрый? Мужчина пьяно покачал головой. Черные волосы у него были заплетены в косу, заложенную за левое ухо. – Да вот хочу подружиться с таможней. Вы мне понравились. – Спасибо. Давай, угости нас, а следующий – с меня. Он было пошел, но тут его зеленые глаза сузились. Он потянулся пальцами к ее груди и ухватил золотой диск на цепочке. – Капитан Вон? Ридра кивнула. – Тогда с вами шутки плохи, – засмеялся он. – Пойдем, капитан. Надо вас с таможней развеселить. Они протиснулись к бару. Зеленую жидкость, которую в приличных заведениях разливали по небольшим фужерам, здесь отпускали кружками. – На кого будешь ставить, капитан? Если на Дракона, запущу в тебя кружкой. Шутка, конечно. – Я пришла не ставки делать, а экипаж набирать. Знаешь Когтя? – Был у него навигатором. Только неделю назад вернулись. – И ты сегодня такой добрый потому же, почему он борется? – Можно и так сказать. Таможенник в недоумении потер ключицу. – Коготь на последнем рейсе прогорел, – объяснила Ридра. – Теперь экипаж без работы, а пилот выступает перед публикой. – Она обернулась к навигатору. – Как думаешь, многие попытаются его сегодня заполучить? Он выпятил языком верхнюю губу, прищурил один глаз, уронил голову. Пожал плечами. – Только я, что ли? Кивнул. Глотнул из кружки. – Как тебя зовут? – Калли. Навигатор-два. – Где твои Первый и Третий? – Третий там где-то напивается. Первый был чудесной девушкой, Кэти О’Хиггинс. Погибла. Он допил и потянулся за новой кружкой. – Угощаю, – сказала Ридра. – Как это случилось? – Нарвались на захватчиков. Выжили только Коготь, я, Третий и наш Глаз. Потеряли весь взвод, вместе с Капралом. Отличный был Капрал, мать его. Вообще, попали мы на этом рейсе. Глаз без Уха и Носа с катушек съехал. Они десять лет вместе бестелесными ходили. Нас с Роном и Кэти строи́ли только пару месяцев назад, но все равно… – покачал он головой, – хреново. – Позови Третьего, – попросила Ридра. – Зачем? – Мне нужен полный экипаж. Калли наморщил лоб: – Но у нас нет первого. – И что, так и будешь сидеть и скулить до бесконечности? Тогда иди сразу в Морг. Калли фыркнул: – Хочешь видеть Третьего – пошли за мной. Ридра пожала плечами, и они вместе с таможенником пошли за навигатором. – Эй, дубина, смотри сюда! Развернувшемуся на барной табуретке пареньку было лет девятнадцать. У таможенника в голове возник образ скрученных металлических лент. Если Калли – округлый, уютный здоровяк («Познакомься, капитан: это Рон – лучший Третий во всей Солнечной системе»), то этот Рон – маленький, поджарый, с неестественно резко прочерченной мускулатурой: грудные мышцы – как покрытые шрамами металлические пластины под натянутой восковой кожей, живот – гофрированная труба, руки – скрученные тросы. Даже огромные жевательные мышцы выпирают у краев нижней челюсти и словно бьются о рельефные колонны шейных мышц. Льняные волосы всклокочены, глаза горят сапфирами, но из косметохирургии заметна только яркая роза на плече. Мелькнула мимолетная улыбка, и Рон приложил указательный палец ко лбу. Ногти на пальцах, напоминающих узловатые веревки, немилосердно обкусаны. – Капитан Вон собирает команду. Рон пошевелился, приподнял голову, и все мышцы его тела пришли в движение, словно клубок змей в молоке. Таможенник увидел, как у Ридры расширились глаза, но не понял с чего бы и не придал значения. – Первого нет. Рон снова улыбнулся короткой и грустной улыбкой: – А если я найду? Навигаторы переглянулись. Калли потер большим пальцем переносицу: – Понимаешь, триплет навигаторов… Ридра крепко сцепила руки: – …должен быть вот такой. Знаю. И принимать мою кандидатуру или нет – решать, само собой, вам. – Человеку со стороны тяжело… – Да просто невозможно. Но выбор будет за вами. Я только посоветую. Но советы у меня обычно что надо. Согласны? Калли потер мочку уха, пожал плечами: – Что ж, заманчиво. Ридра посмотрела на Рона. Тот поставил одну ногу на табуретку, обхватил ее руками и глядел поверх колена. – Ладно, посмотрим, кого вы предложите. Ридра кивнула: – Резонно. – Знаешь, разбитым триплетам работу нечасто предлагают… Калли приобнял Рона: – Да, но… Ридра подняла голову: – Посмотрим схватку. Остальные сидящие за стойкой тоже уставились вверх. Люди за столами щелкнули рычажками в подлокотниках, и спинки кресел наполовину откинулись. Калли отставил кружку, Рон забрался на табурет с обеими ногами и облокотился на стойку. – Куда они смотрят? – спросил таможенник. – Что там… Ридра положила руку ему на шею, сделала движение пальцами. Таможенник хихикнул, задрал подбородок и замер. Через некоторое время глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух. В помещении стало темно, зато парящая под потолком сфера теперь переливалась всеми цветами. Лучи тысячеваттных прожекторов проходили через пластмассу и отражались на лицах зрителей, наполнявший сферу дым понемногу рассеивался. |