Онлайн книга «Хороший год, или Как я научилась принимать неудачи, отказалась от романтических комедий и перестала откладывать жизнь «на потом»»
|
Я пробормотала в ответ что-то невнятное. — Думаю, это будет одним из тех «драгоценных моментов», о которых постоянно твердит моя мать! — с энтузиазмом сказал он, когда Рыжик начал дергать его за нос. — Так классно уехать куда-то! Я так… счастлив! — добавил он, разводя руки в стороны, чтобы показать степень своей радости. Когда его левая рука вытянулась целиком и полностью, раздался странный звон, несколько раз повторился и стих. — Странно, — сказал Легомен, оглядываясь вокруг. Никаких механизмов на палубе не было. Да и пассажиров тоже — только мы решились наслаждаться морским бризом на верхней палубе. Пробыв какое-то время в позе распятия, он опустил руки и… — О, дорогая… — Что случилось? — Ничего! Все хорошо… Все хорошо! Ни разу еще мой муж не сказал «Все хорошо», когда все действительно было хорошо. А уж если он повторил это дважды, то произошло что-то ужасное. Я это почуяла нутром. Он начал собирать наши вещи и обыскивать палубу, словно у нас было что-то мелкое, что мы могли забыть. — Что случилось? — Мое… мое кольцо, — в конце концов выдавил он. — Твое обручальное кольцо? Не знаю, почему я решила уточнить: других колец он не носил. Легомена трудно назвать метросексуалом и любителем украшений. Он поднял левую руку и продемонстрировал мне безымянный палец без кольца. — Его больше нет. Легомен уже говорил мне, что обручальное кольцо стало ему велико. Но тут сошлось все — и «прохладный морской бриз», и «широкий жест». Обручальное кольцо отправилось в полет. Я сохранила спокойствие и решила его успокоить: — Все в порядке. Доберемся до отеля и позвоним в страховую компанию. — Но это мое обручальное кольцо! Он был так расстроен, что я попыталась проявить здравый смысл: — Это всего лишь кольцо. Это не наш брак. Да, очень жаль… — Мне нужно новое! — Хорошо, хорошо, успокойся… Что ты делаешь? Ты ищешь в Интернете? — Здесь есть подходящее место, совсем рядом, — заявил он, поднялся и чуть отдалил от себя смартфон. На карте отразилось направление. — А подождать нельзя? Мы можем купить кольцо в приличном магазине, когда вернемся… — Нет, кольцо мне нужно немедленно… — На случай, если снова появится Настоящая кинозвезда? — Больше сохранять спокойствие я не могла. Началась сдержанная, чисто британская ссора. Мы постарались вести себя прилично и выгрузились с парома, «не устраивая сцен». Легомен взял такси, мы тронулись, и я поняла, что мы едем не в отель, а в противоположную сторону. — Ты?.. Это?.. Мы не?.. — И тут я поняла, что мы стоим возле… ювелирного магазина. Купив кольцо, мы отправились в отель. Я уложила уставшего Рыжика. Легомен предложил налить мне ванну. Я как раз дочитала Рыжику сказку, когда услышала в ванной плеск и ругательства мужа. — Все хорошо? — Честно говоря, слышать ответ мне не хотелось. Легомен вошел в комнату. С рукава его капала вода — и со смартфона тоже. — Уронил. В ванну. Прежде чем я припомнила сакраментальное слово «страховка», он заявил: — Утром нам нужно найти магазин, где продают смартфоны. Эти двадцать четыре часа нам дорого обошлись. Мы пережили этот отпуск. Но вернувшись домой, я сделала телефонный звонок. Доктор Роберт Маурер возглавляет программу изучения поведения в семье при медицинском центре университета Южной Калифорнии в Санта-Монике. Он штатный профессор медицинского факультета. Кроме того, Боб, как он предложил себя называть, является настоящим специалистом по «кайдзен». Нет, нет, это не парень из «Подозрительных лиц», а теория перемен: небольшие шаги ведут к большим переменам, способным до основания потрясти весь мир. Небольшие дождевые тучи могут устроить настоящую грозу. — Эта идея довольно радикальна, и голова может закружиться, — объяснил мне Боб в семь утра по калифорнийскому времени (спасибо, Боб). — Но как только вы освоитесь, ваша жизнь изменится. Боб познакомился с теорией кайдзен, работая в клинике семейной медицины в Санта-Монике в 2001 году. — Это было довольно необычно для психолога, но я мог наблюдать физические симптомы и связывать их с разумом, — рассказал он. — Я наблюдал людей с лишним весом и тех, кто вообще не следил за здоровьем. Я задумался, почему мы ничего не делаем, пока ситуация не становится совсем плохой. Почему мы допускаем катастрофы, не пытаясь их предотвратить и сохранить здоровье? И я понял, что у нас очень мало способов остаться здоровыми или сделать правильный выбор. Чаще всего приходится преодолевать последствия уже имеющейся проблемы. Боб прочел в газете о японской автомобильной компании «Тойота». Ее основатель после Второй мировой войны сумел заметно повысить производительность и прибыльность своей фирмы. Секрет? Кайдзен. — Эта философия малых шагов, ведущих к улучшениям, зародилась в США, — рассказал Боб. — Во время Второй мировой войны американские автомобильные заводы выпускали танки. Всех просили хоть как-то повысить производительность и эффективность. Оказалось, что самые, казалось бы, незначительные улучшения, как, например, участие работников в планировании и человеческий подход, заметно повышают производительность. После войны эта идея была использована в Японии, где оккупационные войска генерала Макартура помогали восстанавливать страну. Хотя в конце ХХ века японские корпорации доминировали в мировой экономике, после войны они работали очень плохо. А о моральном духе можно было вообще не говорить. Генерал Макартур хотел повысить эффективность и деловые стандарты — сильная японская экономика могла противостоять угрозе со стороны Северной Кореи… Я устыдилась своей неграмотности и решила перестать думать о цене буги-бордов, а вместо этого изучить «Мировую историю. Том 1». — …Макартур привез из Америки специалистов, которые постоянно подчеркивали значимость малых шагов к переменам — потому что этот подход прекрасно сработал у них на родине. Одним из этих специалистов был статистик и инженер Уильям Эдвардс Деминг. Он оказал такое влияние на японскую экономику, что премьер-министр наградил его орденом Священного сокровища второго класса в знак признания заслуг. Теория «малых шагов» стала в Японии настолько популярной, что ей даже дали местное название — «кайдзен», то есть «улучшение», — и стали считать собственной. — После войны американские компании отказались от этого метода — и зря, — добавил Боб. — Японцы же использовали кайдзен в полной мере. Когда Боб узнал о сохраняющемся успехе «Тойоты» и о роли кайдзен, ему в голову пришла идея. |