Книга Воскрешение, страница 38 – Брайан Кин

— Нью-Джерси? — Делмас присвистнул. — Пастор, почему вы думаете, что он еще жив?

Мартин не ответил. У него самого уже возникали сомнения.

Вера, похоже, начинала иссякать.

— Мне это не нравится, — заявил Скип.

— Тебе и не должно нравиться, — ответил Миччелли. — Все, что от нас нужно, это помалкивать и делать, что велено.

Из переулка выскочили трое зомби и бросились на них. Скип вскинул свою «Беретту», но другой солдат его опередил.

— Они мои, — крикнул Миччелли и разрядил в тварей свою M-16.

Все три трупа повалились на землю.

— Черт, чувак, — продолжил Скип. — Похрен на то, что велено. Я так больше не могу, чувак. Это просто неправильно! Мы ведь должны людям помогать.

Мертвая немецкая овчарка, с запекшейся в шерсти кровью и без задних лап, ползла к ним по тротуару. А за ней — девочка, не старше девяти-десяти лет. Ее грудь и живот являли собой одну огромную открытую рану, а останки органов иссушились и сморщились, запятнав платьице.

— Эти мои, — заявил Скип и осторожно снял их, всадив каждому по девятимиллиметровому патрону в голову.

По улицам вокруг эхом разносились звуки боя.

— Что неправильно? — спросил Миччелли. — Стрелять по зомби? Чувак, да ты поехал!

— Не стрелять по зомби, придурок, — обиделся Скип. — Я вот про это. — Он указал пальцем на тягачи, медленно следовавшие строем за «Хамви» ^[17], БМП «Брэдли» и танком.

Миччелли пожал плечами.

— Этого хочет полковник Шоу, значит это…

Он осекся из-за взрыва: Уорнер применил свой гранатомет M203, чтобы разбить витрину хозяйственного магазина, что располагался рядом.

— Чертов Уорнер, — пробормотал Миччелли. — Что за ублюдок чокнутый!

Скип согласно кивнул.

— Время шоппинга! — прокричал Уорнер и с оружием наготове нырнул в здание. Блюменталь последовал за ним. Скип услышал, как они засмеялись внутри, обшаривая стенды с товарами.

В бою на их улице наступило затишье, и Скип проверил патроны у себя в M-16 и в пистолете.

— Это неправильно, Миччелли, — повторил он. — Ты сам это знаешь.

— Оставь меня в покое.

— Неправильно! — вскричал Скип. — А эта долбаная Мясовозка? Как ты можешь не обращать внимания на такое?

Миччелли шикнул на него, веля говорить тише. А когда Скип умолк — придвинулся ближе.

— Ты бы поосторожнее с такими разговорами, — прошептал Миччелли ему в ухо. — Послушай меня, Скип. Помнишь, что случилось с Хопкинсом и Гарендом?

Скип кивнул. Хопкинс и Гаренд слишком много раз подвергали сомнению приказы полковника. Капитан МакФарланд застал их при попытке дезертировать, и с ними разобрались быстро — безо всяких слушаний и военного трибунала. Полковник Шоу приказал распять обоих, после чего всю часть заставили смотреть, как стая оживших птиц разрывает их на куски.

Им еще повезло, думал Скип. А вот что случилось с Фалкером — то было гораздо хуже. Рядовой первого класса Фалкер влюбился в одну из шлюх, что находились у них в расположении. Она взаимностью не ответила, а когда перешла в личную собственность Шоу, Фалкер предпринял неудачную попытку убить полковника. И когда его поймали, Шоу приказал просверлить дыру в стене небольшого сарая. Фалкера раздели донага и пригвоздили, по типу распятия, таким образом, чтобы его пенис торчал из дыры, тогда как остальное тело висело с наружной стороны стены. Затем военные окружили нескольких зомби и заперли их в сарае. Потребовалось всего две минуты, чтобы твари обнаружили болтающийся «лакомый кусочек» гениталий Фалкера, и когда его откусили, рядовой закричал и заизвивался. Потом зомби безуспешно попытались достать через дыру еще, но сумели оторвать лишь несколько лоскутов кожи с его изувеченного паха. Фалкер так и висел, пока не умер, после чего штаб-сержант Миллер выстрелил ему в голову, прежде чем он успел воскреснуть.

Скип с дрожью прогнал это воспоминание из головы. Затем, убедившись, что патроны у него еще оставались, осмотрел периметр. Звуки боя уже затихали, сменяясь треском костров и стонами раненых и умирающих. Они чередовались лишь со стаккато 50-калиберного пулемета, из которого Лоусон снимал немногих отставших зомби со своего насеста в «Хамви».

Сержант Форд и рядовые первого класса Крамер и Андерсон шагали в их сторону, ведя на мушке двух женщин, заключенных в наручники. Они обошли вокруг изуродованного трупа, что лежал посреди дороги. Нижнюю часть его туловища переехали гусеницы «Брэдли», а одна рука была сильно изувечена. Но, не желая сдаваться, труп все еще пытался уцепиться за проходящих мимо людей своей единственной рукой. Испуганные женщины всхлипывали, прижимаясь друг к другу. Продолжительная очередь из M-16, который был в руках у Крамера, уничтожила то, что осталось от извивающегося мертвеца.

— Отлично! — Миччелли с вожделением оглядел пленниц. — И где вы их нашли, сержант Форд?

— Прятались в туалете маленькой кофейни в четырех кварталах отсюда. Но у нас на них первые права, так что ты даже не думай, Миччелли!

— Что там у нас? — спросил их Андерсон.

— Уорнер и Блюменталь уже внутри. — Миччелли указал на хозяйственный магазин. — А Уилсон и Робертсон попались. Вышли в переулок, и зомби выскочили на них из засады. Они разорвали Уилсона на куски, чувак! Не оставили даже немного, чтобы он потом встал, как они обычно делают. А Робертсон был еще жив, когда ему вспороли живот, и он выпустил себе в рот пулю из своей же «Беретты». Мы не подоспели к нему вовремя. Их было слишком много, мать их.

Форд пнул по бордюру и покачал головой:

— Роман тоже погиб. Они с Томпсоном шли первыми и попали в засаду. Я поражаюсь, как эти твари умеют все просчитывать.

— Томпсон в порядке, сержант? — спросил Миччелли.

Здоровяк покачал головой:

— Потеряет ногу, как минимум. Когда мы уходили, он умолял врача, чтоб его пристрелил. И мне кажется, если тот его не пристрелит, Томпсон сам это сделает при первой же возможности.

Крамер заметил одинокого ворона, наблюдавшего за ними с телефонного столба, и, совершив лишь одно плавное движение, застрелил его. На землю упало сначала несколько черных перьев, а затем и тело птицы.

— Кажется, он был живой, — проговорил Андерсон.

— Уже нет, — Крамер усмехнулся.

— А ты что все молчишь да молчишь, Скип? — спросил Форд.

Скип встрепенулся, осторожно стараясь не смотреть сержанту в глаза. Теперь все уставились на него. Он заметил, что Миччелли, нахмурившись, дает ему немое предостережение.

— Простите, сержант, просто задумался о бедном Томпсоне, — солгал он. — Мы ведь с ним вместе еще с учебки, столько всего прошли.