Онлайн книга «Магия побеждает»
Самка атаковала меня левой рукой, игнорируя кровь, хлещущую из живота. Я обернулась и отступила, уклоняясь. Когти просвистели рядом с моей щекой. Я снова увернулась. Удар, удар, удар. Никакого изящества и особой подготовки. Так дерутся коты: царапают то, что видят. Как тот змееныш на стоянке. Я поднырнула под когти и порезала внутреннюю часть бедра особи. Это стоило мне новой вспышки боли в спине, и я откатилась назад. Удар, удар, удар. Танцуй со мной, детка. С каждым шагом ее мех все сильнее обагряла кровь. Она потеряла смертоносную скорость. Ее грудь вздымалась. Она споткнулась, качнулась, и я поймала ее, насадив на меч. Погибель прошила ее грудную клетку, вышла из спины, яркая от артериальной крови. На противоположной стороне площади четырехрукий урод оторвался от Джима, бросился к деревьям, подпрыгнул на нечеловеческую высоту и скрылся в ветвях. С рычанием оборотень последовал за ним и тоже исчез в джунглях. Бежать за ними и присоединяться к драке бесполезно: пустая трата времени. Я не могла сравниться с ними в быстроте, и вряд ли леопарду требуется моя помощь в лесной охоте. Я сняла безвольное тело с сабли и направилась к чешуйчатой твари. Он распростерся на траве, быстро и неглубоко глотая воздух. Дверь в здание зияла черным прямоугольником. Я взмахнула «Погибелью», стряхивая с нее кровь, и вошла в дом. Мне понадобилось меньше минуты, чтобы проверить три огромных мрачных комнаты. Пусто. Я вернулась наружу и присела на корточки рядом с чешуйчатым. Рана в спине оказалась глубокой. Я разбила ему часть позвоночника, и даже при ускоренной регенерации в ближайшее время он ходить не будет. – Неделю назад молодой перевертыш пытался отобрать у вас девушку, – сказала я. – Вы избили его, пытали и бросили около офиса оборотней, но оставили в живых. Зачем? Надеюсь, он понимает по-английски. Чешуйчатые губы растянулись в гримасе, которая могла быть улыбкой, если бы не змеиные клыки. – Отправить… сообщение. – Что за сообщение? – Мы сильнее. Мы одержим победу над полукровками. Ладненько. – Кто такие полукровки? Оборотни? – Наполовину люди, наполовину звери… Две основные расы становятся одной. Отбросы мира… Мы застанем врасплох… Мы одолеем… Мы… – Он закашлялся. – Есть надежда на мир? Чешуйчатый напрягся, чтобы оторвать голову от земли. Алмазные зрачки буравили меня. – Мы… не… заключаем мир, – добавил он еле слышно. – Не… заключаем… договоры. Мы убиваем. Убивай и сжигай. Ешь мясо. Празднуй. Господствуй в лагерях полукровок… – Значит, вам нужна территория Стаи? «Жнец» напрягся, чтобы сказать что-то еще. Я наклонилась к нему. Он сделал последнее усилие. – Изнасилую, – пообещал он. – Много, много раз. Пока ты не истечешь кровью… – Польщена. Он поднял руку и провел короткую линию на моей груди. – Вырежу твое сердце… не буду готовить на огне… съем его сырым, когда все полукровки сдохнут. Разговор застопорился. – Кто вы такие? – Воины… величайшие. Трудно быть величайшим, когда твой позвоночник поврежден. – Как тебя зовут? У тебя есть имя? Он закатил глаза к небу. – Слава… армия… кровь, как расцвет алого цветка… Скоро. Очень скоро. У нас будет камень. Мы выполним обещание, данное Султану Смерти, и уничтожим полукровок… Мы займем их место, станем сильнее, и, когда придет наше время… мы должны… научить Султана Смерти смирению. – Кто такой этот Султан? Глаза «Жнеца» полыхнули упрямым отказом. Я сунула руку за пояс, достала флягу с жидкостью для розжига и спички. – Эта жидкость любит огонь. И горит очень долго и жарко. Скажи мне, как отменить магию, которую вы наложили на оборотня, и я не вылью ее тебе на грудь и не подожгу. – Человек… я выше… тебя. – Но не выше боли. – Я стянула крышку с фляги. Он оскалился и сглотнул. Не издал ни звука. Его глаза закатились. Короткие, резкие стоны вырывались из горла, будто он внезапно онемел. Он вздрогнул, вцепился в свою шею… Он задыхался. Я воткнула Погибель меж его клыков. 19 Двадцатью минутами позже гортанный кашель оповестил о возвращении Джима. Я ждала его у тела чешуйчатого. Он прыгнул с дерева и бросил обмякшее тело на землю. Выпученные мертвые глаза уставились на меня. Да уж, уродливый тип. Так мог выглядеть гибрид тигра и китайской храмовой собачки. – Оборотень? – спросила я. – Нет. Пахнет неправильно. Ягуар взглянул на две распростертые фигуры и пнул чешуйчатого. Тот молчал, и Джим слегка фыркнул. – Проглотил собственный язык, – объяснила я. Джим вздохнул, чисто кошачий фатализм исказил его полузвериную личину. – Ты что-нибудь узнала, прежде чем он сдох? – Они сделали это с Дереком в качестве объявления войны. Согласно его словам, вы – отбросы, помесь основных рас людей и животных, и заключить мир с вами невозможно. Они ненавидят Стаю и собираются убить вас в славной бойне, заполучить камень, а потом закатить пир на весь мир из вашей плоти. Они заключили союз с каким-то Султаном Смерти. Он поможет им убить вас, после чего они надеются обмануть и его. Чуть не забыла: они меня изнасилуют много-много раз. Было трудно закатить глаза в облике химеры. Джим приложил невероятные усилия. – Кто такой Султан Смерти? – Без понятия. Роланд наверняка подойдет по всем пунктам. Я не сказала это вслух. Роланд – центр моего существования. Сколько я себя знаю, я понимала, что должна убить его и что если когда-то он услышит о моем существовании, то пойдет на все и пожертвует всем, что у него есть, чтобы уничтожить меня. Его власть невероятна. Легенды ходили на протяжении веков, и у каждой древней цивилизации имелись записи о его правлении. Охотиться на него – сродни охоте на божество. Мне нужно накопить побольше опыта и набраться сил, прежде чем я смогу хотя бы задуматься о возможности будущего противостояния. Пока мои способности не позволяют мне даже выслеживать его. Поэтому приходилось прятаться, осознавая, что меня могут раскрыть в любую минуту. Моя паранойя зашла так далеко, что удивительно, как я не начала искать агентов Роланда у себя под кроватью. Любая таинственная угроза, неизвестная опасность или простое упоминание о магически могущественном существе – все автоматически наводило меня на мысли о Роланде. Да, Султан Смерти – это прозвище идеально подходит ему: ведь он принес нежить в мир. Но прозвище может относиться и к кому-то другому. То, что на нем зациклилась я, не означало, что и остальной мир – тоже. |