Книга Прекрасные, страница 43 – Кристина Лорен

Медленно, очень медленно он возбуждал меня, целовал, ласкал, хвалил, как вдруг внутри меня что-то щелкнуло, и все встало на свои места. Застенчивость и благоговейный страх трансформировались в погоню за наслаждением, которое оказалось настолько разрушительным, настолько идеальным, что лишало дара речи. И оргазм сотряс мое тело, прежде чем я осознала, насколько громко и безумно себя вела, вонзив ногти в его спину и запрокинув назад голову.

Дженсен аккуратно перевернул меня на спину и теперь оказался сверху. Он скользнул взглядом по нашим телам и вошел в меня. Он замер, рассматривая каждый уголок моей плоти, остановился на лице и только тогда начал двигаться.

– Ты как, хорошо? – шепотом спросил он.

Я кивнула, но на самом деле это было не так. Совсем не так. Я чувствовала себя не просто хорошо, я медленно, но верно сходила с ума.

Это не была типичная интрижка. Он не случайный незнакомец, о котором тут же забудешь. Не из тех легкомысленных и не внушающих доверия. Дженсен был внимательным и чутким, и, о боже, складывалось впечатление, что проводить время со мной ему было приятней, чем спать, есть или даже налаживать общение с Бекки. Как будто ему больше ничего и не было нужно.

Но только временно.

Я хотела запомнить его тело на ощупь, я провела руками по выпуклым мышцам спины, по округлым ягодицам, двинулась вперед, чувствуя, как сжимаются его бедра.

Вверх по животу. И по всей груди.

Потом мои руки скользнули вокруг его шеи и притянули его к себе.

Дженсен наклонился ко мне, улыбаясь, коротко и сладко поцеловал в губы, а потом прижался лицом к моей шее и растворился в ритме своего тела.

Его грудь скользила по мне вверх и вниз, вверх и вниз, горячее дыхание обдавало шею.

Он ускорился, громко застонал, провел по мне рукой и поднял мою ногу повыше, чтобы войти еще глубже. Единственное, что я смогла заметить, так это как все превратилось для него из «приятное» в «необходимое», как его тело достигло точки невозврата, как он рычал с каждым выдохом и как наконец напрягся под моими прикосновениями и из него вырвался долгий грубый стон.

Этот звук эхом раздавался в моих ушах и туманом оседал вокруг нас.

Секс.

Мы занимались сексом.

Хорошим. Нет, не просто хорошим… настоящим.

И он не скатился с меня, не стал тут же выходить.

Он нежно касался губами моей кожи, медленно поднимаясь от шеи к лицу, пока наши губы не слились в безмолвном поцелуе, во время которого мы прерывались, открывая рты, чтобы восстановить дыхание.

Я не знаю, что делать с таким мужчиной, как Дженсен, в реальной жизни.

Смогла бы я его впустить в нее? Или дальше своих обычных трепа, шуток, выпивки и полного хаоса не пошла бы? Да и вообще, взглянул бы он на меня, с моими волосами всевозможных оттенков, яркой татуировкой и юбками диких цветов?

Нет, не думаю. Ни при каких обстоятельствах такой мужчина, как Дженсен, не посмотрит на такую, как я, больше одного раза. И даже если ошибалась, я не имела бы ни малейшего понятия, что тогда делать с его вниманием.

* * *

Я проснулась и резко села на кровати.

В комнате было темно, и я предположила, что еще ночь, но сколько времени, было непонятно: наверное, Дженсен встал и закрыл шторы, чтобы создать тепло и уют.

Я-то надеялась, что буду тихо спать, изящно свернувшись рядом с ним калачиком, как истинная леди. К сожалению, до такого изящества мне очень далеко.

Вместо этого я потревожила его собственным внезапным пробуждением, потому что он сел рядом со мной и теплой рукой погладил по спине.

– Ты в порядке? – спросил он.

Я кивнула и потерла ладонями лицо.

– Просто странный сон.

Дженсен прижался губами к моему обнаженному плечу.

– Кошмар?

– Не совсем, – я снова легла и, потянув его за собой, повернулась к нему лицом. – Он мне постоянно снится. В начале я выхожу из своей квартиры. На мне стильное новое платье, и я в нем такая элегантная. Но к концу дня замечаю, что платье стало гораздо короче, и нервно одергиваю его, попутно сомневаясь, можно ли в таком ходить на работу. Наконец я оказываюсь на важном совещании или вхожу в новый кабинет, или – ну ты понимаешь…

– Да.

– И тут оказывается, что платье уже не платье вовсе, а блузка, и ниже пояса я голая.

Он засмеялся, наклонился и поцеловал меня в нос.

– Ты проснулась, задыхаясь.

– Это шокирует, знаешь ли, заявиться на работу полуголой.

– Могу себе представить.

– А у тебя бывают повторяющиеся сны?

Дженсен закрыл глаза, чтобы подумать, и тихо застонал от удовольствия, когда я провела рукой по его волосам. У него самые мягкие волосы на свете, коротко постриженные по бокам и чуть длиннее на макушке. Идеально, чтобы сжать в кулаке. Думаю, ему бы понравилось.

– Когда у меня якобы конец семестра и я понимаю, что должен сдать предмет, который не изучал и на котором даже не появлялся на лекциях.

– Как думаешь, о чем все эти сны? – массируя кожу его головы, спросила я.

– Ни о чем, – пробормотал он. – Наверное, у всех есть такие.

– Знаешь, ты ведешь себя абсолютно неправильно, – тихо заметила я, переместив руки с его головы на шею и плечи. – Успокаиваешь после плохого сна. Обнимаешь. Целуешь меня вот так после первого секса. Так себя во время интрижки не ведут.

Он пожал плечами, но ничего не сказал.

После долгого молчания я решила, что он заснул, пока он снова тихо не заговорил:

– Кажется, я не особо хорош в сексе без обязательств. Но я стараюсь.

– Ну, судя по ощущениям, меня оттрахали отбойным молотком, так что я бы сказала, что ты очень хорош.

Дженсен издал низкий рычащий звук, эхо которого отдалось в его груди и от которого по моей коже пронесся электрический заряд. Я поуютнее устроилась рядом с ним, а он обнял меня и прижал к себе.

– Все было хорошо? – скользнув губами по моей шее, спросил он.

– Думаю, ты знаешь, что мне понравилось.

– Не ожидал, что вначале ты так застесняешься, – заметил он.

– Я тоже не ожидала от себя такого, – я замурчала, когда его губы скользнули выше к подбородку. – Ты идеальный любовник.

– Я? – я кожей почувствовала его смешок. – Да я чуть не вырубился, едва только кончил.

Ощущая гордость, я подняла подбородок.

– А я? Была потрясающей?

– Да, – перекатившись наверх, он внимательно посмотрел на меня. И задумчиво пробормотал: – Что в тебе такого?