Онлайн книга «Республика Дракон»
|
И в конце концов голос и силы ее оставили, и гнев самым жалким образом потух. Рин осталась одна в безразличном и молчаливом лесу, наедине со своими мыслями. А этого она не могла вынести, и потому решила напиться до бесчувствия. В лагере она прихватила с собой небольшой кувшин соргового вина. И осушила его меньше чем за минуту. Она не привыкла много пить. Наставники в Синегарде были строги в этом отношении – даже намек на запах спиртного служил основанием для исключения. Рин предпочитала тошнотворную сладость опиума, а не обжигающее сорговое вино, но ей понравился приятный жар внутри. Он не унял гнев, но свел его к глухой и ноющей боли, а не резкой, как у свежей раны. Когда Нэчжа вернулся за ней, Рин была пьяна вдрызг и не услышала бы его приближения, если бы он не окликнул ее. – Рин? Ты тут? Она услышала голос с другой стороны дерева. Рин несколько секунд моргала, пока не вспомнила, как выдавливать изо рта слова. – Да. Не подходи. – Чем ты тут занимаешься? Он обогнул дерево. Одной рукой Рин поспешно натянула штаны, а из другой со звоном выпал кувшин. – Ты что, мочилась в кувшин? – Готовила подарок твоему братцу. Как думаешь, ему понравится? – Ты что, собралась всучить главнокомандующему республиканской армией кувшин мочи? – Но она же теплая, – промямлила Рин и встряхнула кувшин. Моча выплеснулась на землю. Нэчжа быстро отпрянул. – Лучше поставь его. – Уверен, что Цзиньчжа его не возьмет? – Рин… Она театрально вздохнула и подчинилась. Нэчжа взял ее за чистую руку и повел к травянистой лужайке у реки, подальше от кувшина с нечистотами. – Нельзя устраивать такие скандалы, – сказал он. Рин расправила плечи. – И я за это наказана. – Дело не в наказании. Они решат, что ты безумна. – Они и так считают меня безумной, – отозвалась она. – Дикаркой, тупой спиркой. Разве нет? Такова моя природа. – Я не это хотел… Слушай, Рин… – Нэчжа покачал головой. – В общем, у меня… э-э-э… плохие новости. Она зевнула. – Мы проиграли войну? Быстро. – Нет. Цзиньчжа понизил тебя в звании. Рин несколько раз непонимающе моргнула. – Что?! – Тебя понизили в звании. Теперь ты обычный солдат пехоты. И больше не командуешь цыке. – И кто же командует? – Никто. Цыке больше нет. Всех распределили по разным кораблям. Нэчжа внимательно наблюдал за ней, пытаясь предвосхитить реакцию, но Рин просто икнула. – Ну и ладно. Они все равно редко мне подчинялись. Она получила своего рода горькое удовольствие, произнеся это вслух. Ее командование всегда было лишь притворством. Честно говоря, цыке слушались ее, если у Рин был план, но обычно такового не было. Они вполне способны драться и поодиночке. – Знаешь, в чем твоя проблема? – спросил Нэчжа. – Ты себя не контролируешь. Совершенно. – Это ужасно, – согласилась она и хихикнула. – Хорошо хоть, я не могу вызвать огонь, правда? В ответ Нэчжа так долго молчал, что Рин смутилась. Теперь она уже пожалела о том, что так напилась, и заторможенный разум не способен мыслить здраво. Она чувствовала себя глупой, жестокой, и ей было страшно стыдно. Но Рин так и не научилась сначала обдумывать слова, а потом уж произносить. – И что теперь будет? – спросила она. – То же, что и всегда. Вечером соберут горожан и попросят голосовать. Рин села. – Им нельзя давать право голоса. – Они же никанцы. А никанцы имеют право выбирать, присоединяться ли к Республике. – Но они же помогали Федерации! – Потому что у них не было других вариантов, – сказал Нэчжа. – Сама подумай. Поставь себя на их место. Ты правда считаешь, что придумала бы что-нибудь получше? – Да, – рявкнула Рин. – Придумала бы. Я была на их месте. Была даже в худшем положении, меня привязали к койке, пытали, на моих глазах пытали Алтана, и я была в ужасе, жаждала смерти… – Они испугались, – мягко произнес Нэчжа. – Они должны были сражаться. – Может, у них не было выхода. Они же не настоящие солдаты. И не шаманы. Как еще они могли выжить? – Недостаточно просто выжить, – прошипела она. – Нужно бороться, нельзя просто… просто жить, как трус. – Некоторые люди – обыкновенные трусы. Они недостаточно сильны. – Тогда им не следует давать и право голоса, – буркнула Рин. Чем больше она об этом размышляла, тем курьезней казалась демократия Вайшры. И как же никанцы будут управлять сами собой? Они не правили страной со времен Красного императора, и даже спьяну Рин понимала почему – никанцы слишком тупы, слишком эгоистичны и слишком трусливы. – Ничего не выйдет из этой демократии. Ты только посмотри на них. – Она махнула в сторону деревьев, а не людей, но для нее и не было особой разницы. – Они же стадо. Дураки. Голосуют за республику из страха. Не сомневаюсь, что с такой же прытью они проголосовали бы и за присоединение к Федерации. – Ты к ним несправедлива, – сказал Нэчжа. – Они же обычные люди, никогда не занимались военным делом. – Тогда и управление страной им нельзя доверять! – гаркнула Рин. – Кто-то должен говорить им, что делать, о чем думать… – И кто же? Дацзы? – Не Дацзы. Но кто-нибудь образованный. Кто сдал кэцзюй и окончил Синегард. Какой-нибудь военный. Кто знает цену человеческой жизни. – Ты описываешь себя, – заметил Нэчжа. – Я не говорю, что это должна быть я. Но только не народ. Вайшра не должен позволять им голосовать. Пусть правит сам. Нэчжа наклонил голову набок. – Ты предлагаешь моему отцу провозгласить себя императором? Прежде чем она успела ответить, к горлу подступила тошнота. Рин не успела встать, просто нагнулась вперед и выплеснула содержимое желудка под дерево. Лицо оказалось слишком близко к земле. Рвота забрызгала щеку. Рин неуклюже вытерла ее рукавом. – Ты как? – спросил Нэчжа, когда ее перестало выворачивать. – Нормально. Она потерла спину. – Все нормально. Она срыгнула мокроту в грязь. – Отвяжись. Нэчжа зачерпнул горсть глины из реки. – Ты когда-нибудь слышала легенду о том, как богиня Нюйва создала человечество? |