Книга Проданная боссу, страница 57 – Ася Невеличка

— Это против правил.

— Я доплачу. Скажите, что берете обычные анализы.

Они переглянулись, заведующий покачал головой, вызванный специалист выразительно кивнул на коллегу.

— Ладно, тогда я сам скажу, что вы берете анализы на выявление генетических болезней. Так пойдет?

Оба кивнули, и я пошел первым в ее палату. И тут же забыл обо всем, стоило мне увидеть Ташу в постели, прижимающей к груди ребенка. Эта улыбка… Улыбалась ли она так мне? Хоть раз?

— Марк?!

— Удивлена? — голос неожиданно охрип.

— Да… Нет… Я думала, ты сразу уехал.

— Нет, моя. Я остался. Если ты не против, пусть врачи возьмут анализы у тебя и ребенка, а потом мы обстоятельно обо все поговорим.

— Какие анализы?

Уже знакомый испуг в расширенных глазах, защитный жест, когда рукой прикрывает голову ребенка и прижимает ближе к себе.

— Это для меня, Таш. Хочу сделать тесты на скрытые заболевания. Ты не против?

— Для тебя? Нет.

— Тогда подпиши бумагу, здесь и здесь, и через пять минут мы будем свободны.

Врачи довольно быстро взяли биоматериалы у Таши, ребенка и у меня. Причем, Таша выглядела очень удивленной. Только когда нас оставили одних, она спросила дрожащим голосом:

— Значит, ты знаешь?

— Что?

— Что он твой?

Вот теперь у меня внутри все задрожало:

— А он мой? — я еще не знал, ведь тест будет готов только вечером, но уже по реакции Наташки понял, что мог и не делать. Он действительно мой. — Таш, тогда почему ты сбежала, вот так подло, тайком, если залетела от меня?

— Я тогда не знала… И я была не одна, верно?

— В смысле? Ты была одна. Единственная.

— А твоя невеста?

Ах ты черт! Точно, тогда у меня еще не был решен вопрос с Викой. И тогда я не знал, что она так кардинально его решит. Я даже не подумал, что побег Таши может быть связан с Викой, хотя это очевидно.

— Но почему ты вернулась к нему?

— Я не возвращалась, Марк. Он поймал меня возле интерната, когда я торопилась на поезд. Но ты не ответил. Твоя невеста… Ты женился? Ваш ребенок… сколько ему?

Если бы я мог, я бы засмеялся.

— Я не женат. Ребенка нет — она потеряла его.

— О, господи… Мне так жаль.

И тут Таша коснулась моей руки и перед глазами поплыло. Нет, я никогда не был чувствительной скотиной, но на секунду у меня перехватило дыхание, а что если бы с Ташей что случилось? Если бы она потеряла моего сына?

Не думая, я подхватил ее, пересадил к себе на колени и прижал к груди. Невозможно отпустить, нереально потерять. Еще раз я нахрен этого не переживу.

— Что теперь будет? — тихо спросила она, в ответ цепляясь за мою шею, доверчиво прижимаясь ко мне всем телом.

— Еще не знаю, но если потребуется, тоже поставлю на окна решетки, чтобы ты не сбежала, — пробормотал я.

Таша моментально оттолкнула меня, с ужасом заглядывая в глаза:

— Пожалуйста, не надо! Ты не представляешь, как это сидеть восемь месяцев в клетке! Никогда… больше никогда…

— Успокойся, Таша, я пошутил! — подавляя ее сопротивление, я снова прижал всполошившуюся девочку, ругая себя последними словами за такие шутки. — Восемь месяцев? Он тебя не выпускал?!

— Н-нет… Только на приемы к врачу. Мне было так страшно. Я думала, что сойду с ума.

— Твою же мать! Он больше пальцем тебя не тронет!

Она медленно покачала головой:

— Он все еще мой муж, Марк. И он будет шантажировать тебя нашим ребенком.

— Не плачь, слышишь? Он уже получил что хотел. Теперь ты… вы — мои.

Таша медленно подняла ко мне лицо:

— Марк, что вы опять проворачиваете за моей спиной? Что он получил?

— Половину компании…

— Нет!

— Да.

Тут нас прервал плачь ребенка. Я вздрогнул, Таша вскочила:

— Марк, его надо покормить, — растерянно сообщила она.

— Мне? Я не могу. Стой, я принес йогурт, может?..

— Ой, нет-нет. Я покормлю его молочком, — вдруг заворковала Таша, обращаясь, к сожалению, не ко мне.

Она подхватила его на руки, ловко прижала к себе и, покраснев, посмотрела на меня.

— Что? — не понял я, не в состоянии оторвать взгляд от выделяющегося под больничным халатом соска.

— Выйди, пожалуйста, я его покормлю?

— Корми, — прошептал я, невольно облизываясь.

— Марк, я… стесняюсь.

— Меня?! Ты с ума сошла? Не обращай на меня внимания. Корми.

Выходить я не стал, но отошел к окну, разглядывая территорию больницы и пытаясь прийти в себя. Ого, как меня торкнуло. Я бы сам приложился к этой груди. И не один раз!

Услышав довольные чмоки, не выдержал и обернулся. Таша склонила голову над малышом, улыбаясь ему так солнечно и мягко, что стало завидно. Не удержался, сделал шаг к ним, боясь пропустить даже мгновение этой нереальной картинки.

Ребенок своими крохотными губками обхватил крупный сосок матери и с наслаждением втягивал его. Хотел бы я сейчас оказаться на его месте…

Грудь Таши порозовела, по халату возле второго соска стало растекаться мокрое пятно. Я сглотнул, чувствуя прилив еле сдерживаемого желания у себя.

— Я, пожалуй, подожду в коридоре, — прохрипел Таше и пулей выскочил за дверь.

Ничего-ничего, их же здесь долго не продержат? А там я увезу ее с собой и неделю выпускать из койки не буду!

Зазвонил телефон, я посмотрел на номер, зная, что некоторые вопросы ждать не будут.

— Да.

— Марк Витальевич, я по своим каналам пробил информацию в областной администрации.

— Есть что на губернатора?

— Не прикопаться. Он отдыхает на бюджетные деньги, полученные в качестве тринадцатой зарплаты.

— На премию? — присвистнул я. — Откуда в бюджете на конец года не потраченные средства?

— Экономия, Марк Витальевич. По статье социальной поддержки сирот.

— Конкретнее?

— Осталось нерастраченным финансирование интернатов, Марк Витальевич.

Я прикинул в уме финансовую помощь интернату, оказанную буквально вчера вечером, радость детей при виде колбасы, счастье поварихи, при виде мяса, рыбы, яиц и прочих продуктов. Вспомнил, с каким восторгом разбирали куртки, теплые вещи и подушки с одеялами.

Нехреновый такой отпуск должен был получиться у губернатора. Но пусть вернется, тогда с него и спрошу.