— Это последний, — сообщил Ринер, закатывая пациента. Мэри как раз доставала простирилизованные инструменты.
— Леди, наши запасы почти кончились, — тревожно сообщила Кэролайн.
— Значит, придется сделать невозможное.
Я обработала рану пациента, пока Ринер подключал датчики, а Мэри входила в вену. Если бы только в графстве разрешили открыть больницу…
Ладно, хватит мечтать. Натянула на лицо маску:
— Делаю разрез, — занесла скальпель, но в коридоре раздался шум. Я остановилась. За стеклянными дверьми показались сэр Бовейн и сэр Ортингтон.
Твою ж! Только его здесь не хватало!
Наши с виконтом взгляды встретились, а в следующий миг оглушительный удар сердца вернул меня в реальность:
— Ринер, запри дверь и придвинь что-нибудь тяжелое. Мэри, делаю разрез…
— Леди Джулия, немедленно отойдите от него! Думаете, запертая дверь меня удержит? — сэр Кристиан несильно ударил ладонями по стеклу и то дрогнуло. Но не дрогнула моя решимость.
— Кэролайн, отсос. Мэри — расширитель, — отдавала четкие приказы, игнорируя виконта. У пациента — внутреннее кровотечение, а у меня нет крови для переливания и почти закончился физраствор. Без моей помощи он погибнет.
— Крис, ты не понимаешь! Она спасла четырнадцать человек!
— И убила троих! Не вы ли говорили, что даже за одну жизнь стоит бороться?
Увы, но дверь совсем не отсекала звуки.
— Хирургия не всесильна, сэр Кристиан, — ответила спокойно, пытаясь обнаружить источник крови. — Нашла! Мэри, зажим. Придержи расширитель.
— Но, я. я не могу.
— А у меня нет третьей руки — держи! — женщина замешкалась. — Он истекает кровью!
Хирург проверяется стрессом. Если ты способен принимать верные решения под давлением, собраться, когда нет сил и молниеносно делать выводы — ты годишься для этой работы. Я не вечна, к тому же — скоро вернусь на Землю, если не спалят на костре. Мне будет спокойней, если мое место кто-нибудь займет.
Мэри собралась с силами и взяла расширитель. Пока Кристиан и Энтони ругались в коридоре, я объясняла Мэри особенности процедуры. Операция оказалась не сложной, но неотложной. Зашивала Кэролайн, у нее к этому талант.
— Это все? — спросила, не чувствуя ног от усталости.
Ринар довольно улыбался и крепко меня обнял.
— Вы молодец, леди Джулия. Это колоссальный опыт и огромная честь работать в вашей команде.
— Ну, я еще повоюю, — пообещала, глядя сквозь стекло на сэра Кристиана, который был готов размазать меня как паштет по хлебу.
— Ко мне в кабинет. Живо! — приказал сэр Кристиан.
— Прямо в таком виде? Крис, остынь. Приведите себя в порядок хотя бы. Все закончилось и закончилось хорошо, — вступился лекарь.
Я на минутку присела на стул в углу операционной — ноги гудели, перед глазами рассыпались черные мушки. Глаза закрыла только на мгновенье. Последнее что помню — тепло руки Энтони, и я моментально провалилась в сон. Так всегда после сложного рабочего дня.
Глава 12. В Которой сэр Кристиан ведет себя как животное, а меня терзают сомнения
Пробуждение не порадовало.
Во-первых, меня разбудил не Сэд, а голодный желудок. И не то, чтобы он громко урчал, он сжирал меня заживо, словно я спала несколько дней.
Во-вторых, с тумбочки незнакомой комнаты на меня взирала Мора.
В-третьих, собственно, незнакомая комната не предвещала ничего хорошего.
— Где я? — обратилась к богине, принимая сидячее положение. Голова обиженно налилась болью, и я плюхнулась обратно на подушки.
Переспала. Нет бы разбудил кто! Совсем перевелись добрые люди.
— Я тебе не справочник, — ответила Мора, расхаживая по тумбочке птичьими лапками. — Мы посовещались, и я решила, что с меня хватит.
— Ты прости, но я сейчас очень плохо соображаю, — растирала виски, но избавиться от жгучей боли это не помогало.
— Мы расстаемся, — решительно объявила богиня.
Я даже виски оставила в покое и глаза открыла, хоть яркий солнечный свет пытался их выжечь.
— Это с чего вдруг?
— Я, по-твоему, совсем что ли сволочь? — обиженно спросила богиня. — То, что ты сделала три дня назад было…
— Всего лишь моя рабо. три дня назад? — мои брови поползли вверх.
Кто о чем думает, а доктор о земном: куда я, прости господи, все это время писала? Запустила руку под одеяло и вздохнула с облегчением — сухо.
— Но не надейся, я буду наведываться время от времени!
— Хотела бы сказать, что буду скучать, но это вряд ли, — я усмехнулась, понимая, что все-таки буду скучать. — Мора, спасибо.
Богиня глянула на меня птичьими головами и, кивнув, растворилась в воздухе. Это что значит, неудачам конец? Очень и очень странно.
Попробовала сесть — тело болезненно протестовало. Голова гудела, в глазах троилось, в ушах стоял звон… А, нет, звон настоящий. В комнату вошли молодые девушки с железным горшком, тазом и кувшинами. Смутно начинаю догадываться, почему постель сухая, а я вкусно пахну фиалками, а не трехдневной собой.
— О, леди Ортингтон, вы очнулись?!
Полагаю, падать на подушки и притворяться спящей поздно.
— Очнулась. И это, — кивнула на горшок, — мне больше не понадобится.
Вопреки расхожему мнению, облегчить человека в беспамятстве — та еще задача! Да и вообще не самая приятная, хоть и нужная, работа. Помню свою первую неделю в больнице. Я была почетным утконосом! Утки за пациентами выносила.
— Где моя одежда? — я припомнила события недавних дней и поправилась: — Полагаю, от нее мало что осталось, но все же лучше, чем ничего…
— Сэр Ортингтон, как вас раздели, так сразу и забрали. Возвращать не велели.
Уставилась на девиц, разом потеряв единиц двадцать Щ.
— Сэр Ортингтон, простите, что сделал?
Для убедительности заглянула под одеяло. Не только сухая, но еще и в ночной сорочке на голое тело. Панталоны-то зачем было снимать? И бюстье? Нет, за это спасибо, конечно — три дня в тугом бюстике то еще испытание, но как посмел-то?! На Тэйле это не то что не принято, за это под венец попасть можно!
— Леди, все же знают, — хихикнула рыжая, самая молоденькая. — Вы хоть и спите в разных спальнях, но настоящую любовь не скроешь.
Вот что я люблю, так это людей резать! Вазэктомию никогда не практиковала, надо бы научиться.
— Любовь, значит, — повторила, прикидывая варианты. — Найдется что-нибудь на замену моему платью? Что угодно? Хотя бы и наряд прислуги?
— Чтобы вы могли сбежать от разговора? — раздался от двери голос виконта.
