Онлайн книга «Наследница поневоле. Книга 2»
|
Вот и мать Идрис такая же была… всю душу его извела, пока не получил от нее то, что хотел… А когда получил… Стоп! Нельзя! Он вовремя остановился, неимоверным усилием воли заставляя себя перестать думать о неверной Светлой — если кровь закипит, может ведь и перекинуться… И тогда мало не покажется никому. А главное, воспоминания нахлынут такие, что пол замка родного разнесет, и некуда будет возвращать Идрис — единственное, что осталось от той, ради кого он готов был устроить в Преисподней восстание и свергнуть с трона самого Нечистого. — Вы готовы, Повелитель? Очень вовремя вмешался Эврагиль — его главный советник. — Ты даже не представляешь себя, насколько. Они говорили на древнем языке демонов, но он заставил себя перейти на Общий — говоря и думая на нем, эмоции было сдерживать легче. А ему необходимо было сделать это — придержать коней до того момента, как эта юная дуреха выдаст ему дочь. Она ведь там, его Идрис… Он теперь точно знает, что она там. Примазалась к врагам, чтобы отомстить ему… Предала родную кровь ради банальной мести! Из-за какого-то червяка без грамма Высшей крови и магии! — Дура! — прорычал Верховный, сжимая в кулаке перо, которым он только что поставил свою подпись под ответом королеве Адлендора. О нет, он больше не хотел просить прощения у дочери за убийство ее мужа. Он и мужем-то его называл исключительно ради того, чтобы вызвать у себя чувство вины — неподдельное чувство. Потому что Видящие на то они и Видящие, чтобы улавливать ложь своими мощными «локаторами», и его дочь не исключение. Какой он муж, этот червяк! Без Ритуала, без его личного благословения — он не муж, а осквернитель Высшей крови, и вполне заслужил то, что получил. Оставался только ребенок, о котором говорила Анна, но и тут Верховный сомневался. Во-первых, никаких доказательств у королевы не было — одни слова. А во-вторых — где он, этот ребенок? Лорр не почувствовал абсолютно ничего живого в доме — после того, как не оставил от этого слизняка и мокрого места. А уж кровь демона, даже размытого человеческой, точно бы унюхал. От вещей Идрис, которые он забрал себе, тоже ничего не исходило — ни знакомых запахов, ни ощущений родства или Темной Магии… Так может и не было никакого ребенка? У Идрис, если уж на чистоту говорить, всегда были нелады с головой — еще с тех времен, когда осталась без матери… Он и сам чуть с ума не сошел, когда Лилит сбежала — все летописи приказал переписать, отовсюду стереть память о самом имени той, кто предпочла Свет жизни с ним, и сбежала во время заключения перемирия с Несманором. Ему снова пришлось остановить себя, отвести мысли от опасных воспоминаний — и тот факт, что воспоминания снова стали захлестывать, не мог не беспокоить. Ведь он стер их не только из летописей, но и из своей души. С кровью, с мясом выдрал из себя этот единственный в его жизни кусок, который нарушал его спокойствие и не давал спать по ночам. Спокойствие и благодушие — вот что должно от него исходить, когда он ступит в портал, чтобы почтить своим присутствием замок мятежников. Разумеется, теперь, когда осколок Шара признал Истинную Королеву — ее нельзя снимать. Прирезать или отравить по-тихому, по прошествии времени — еще куда ни шло. Но снимать прямо сейчас чревато настоящим бунтом — магия королевской крови уже успела проникнуть повсеместно, оповещая любого, кто владел ей хоть в малейшей мере, что корона нашла свою голову… Так что все, что остается — это принять приглашение. Со всей свитой и охраной пожаловать на свадебное торжество, публично простить и помиловать — разумеется, если королева унизится и примет его единственное условие — выдать ту, из-за которой все и началось… Постараться вернуть дочь. А уж потом… Нет, не казнить. Наказать. Жестко и беспощадно. О, он устроит им свадьбу, о которой они еще долго будут помнить! — Можно войти, мой Повелитель? — промурлыкал от двери знакомый голос. Лорр передернулся — эти лебезящие нотки надоели ему еще в первую ночь. — Входи, Лэвэндель. Комнату заполнило шуршание — еще более раздражающий звук. Пришлось напомнить себе, ради чего он решил простить Лэвэндель, до того противно стало. — Я не приказывал тебе принимать истинную форму сейчас, — он обернулся, с отвращением глядя на поддерживающий бедра принцессы мощный, змеиный хвост. — Какая удивительная гадость ваша порода… Та гневно сверкнула глазами, но тут же, с покорным видом, склонила голову. И обернулась, становясь на две изящные ножки. Верховный выдохнул — уже лучше. В этой форме хоть кто-то способен поверить в то, что он решил на ней жениться. Роль принцессе во всем этом спектакле была отведена немаловажная. Даже две роли. Во-первых, в таком деле нужны союзники. Не друзья, не кровные братья и сестры, а именно союзники — хладнокровные и столь же сильно заинтересованные в благополучном исходе предприятия, как и он сам. Принцессе больше нечего терять. У нее не осталось ничего и никого — ее даже из клана изгнали, узнав кого она призвала ради своего успеха. Во-вторых, с ее помощью он покажет королеве, что свято место пусто не бывает, и даже истинную наследницу можно заменить — пусть и неистинной, но второй на очереди и вполне законной. Если убить первую, разумеется. Да, он не хотел бы убивать Анну — хорошо помнил, что случилось в одном из захваченных им миром, в котором последнего из королей убрали подобным образом. Древние боги мгновенно отвели защиту, и мир начал постепенно разрушаться. Войны, революции, болезни… экология полетела к чертям. Уже через сто лет там почти ничего не осталось — пришлось приказывать охотникам за головами забирать оставшихся в живых, одичалых людишек и продавать их за копейки с торгов. Кажется, та сбежавшая рабыня, из-за которой весь сыр-бор, тоже оттуда… хотя, какая разница… — Как мой наряд, Повелитель? Он вздрогнул — нагиня подкралась совершенно незаметно и тут же прилипла к его локтю. Выдернул руку из ее объятий и окинул быстрым взглядом. — Слишком торжественно. Мы не на собственную свадьбу идем. Принцесса надула губки. Серьезно? Он вздохнул. — Еще раз. Ты должна помнить, что я беру тебя с собой для того чтобы… — он вдруг остановился, забыв, что именно ей наплел. Заврался так, что уже сам путается в версиях — что кому и по какой причине он должен говорить! Верховный тоскливо возвел глаза к потолку — где же ты неверная, что освещала ему путь? Без тебя везде мрак, ложь и Тьма, в которой все тонет, как в бездонном, вязком болоте. — Наверное, для того чтобы посадить меня на мое законное место, наказав предателей, Повелитель? — с надеждой подсказала Лэвэндель. |