Книга Мой любимый (не) медведь, страница 40 – Наталья Юнина

Вот тебе и на, никак не надеялась на такую теплую встречу, Надежда Николаевна оказалась не только милой, но и очень простой. Сначала обняла меня, потом на удивление и Грызлику обрадовалась, несмотря на его специфическую внешность. Быстро проводила нас в дом и начала накрывать стол. Я даже не успела рассмотреть обстановку, как на столе уже появился вареный картофель, холодец и соленья.

— Ой, знала бы что вы приедете, так наготовила бы, а так остатки только, ну ничего, завтра приготовлю все как ты любишь, Сашенька. Алиночка, а ты что любишь?

— Да что вы, я всеядна.

— Ну ладно, мойте руки, я пока достану вино да наливку.

Саша берет меня за руку и ведет на улицу, а я только сейчас осознаю, что все удобства именно тут.

— Саш, а почему ты до сих пор не провел ей все удобства в дом? Ну как так? — недоумеваю я.

— Не дает. Сколько ни пытался. Максимум, что приняла- это мой самодельный летний душ. Всех мастеров гонит метлой, заколебался я если честно. Уже как год не пытаюсь, понял, что не надо лезть к старому человеку. Она свое доживает и ей так хорошо. Я ей квартиру уже как лет пять купил в тридцати километрах отсюда. Думаешь она там хоть раз была? Не нужно ей это все. Спасибо, что холодильник и кое-какие вещи принимает. Так что, Алинка, потерпи, ближайшие пять дней писать мы будем на улице.

— А туалет с большой и страшной вонючей дыркой?

— Боюсь, что да.

— Тогда я в кустики, можно?

— Ты главное бабушке под помидоры не насри, она их особо бережет. Хотя можешь. Это ж будет удобрение.

— Дурак!

— Ладно, буду ходить с тобой в этот туалет, ну в смысле за дверью стоять.

— Спасибо, Потапов, чтобы я без тебя делала.

— Ты главное в дырку не смотри, ворон не считай, трусы сняла, облегчилась и пошла.

— Ты забыл, что нужно натянуть трусы обратно.

— Безусловно. Почти голышом ты уже походила, здесь это воспримут несколько по-другому. Давай руку и пойдем есть.

Посидели мы по-домашнему, вдоволь наевшись и напившись. Не знаю, как меня развезло так с трех бокалов вина, Саша объяснил это тем, что я не привыкла быть на воздухе. Удивительно смотреть на теплые отношения бабушки и внука, никаких тебе претензий и прочего. Позже я поняла, почему Надежда Николаевна никогда не покинет свой дом. У нее столько кур, свиней, собачек и кошек, что со своего участка она никуда не денется. Когда Саша ушел тискаться с правнуками своей Гретки, бабушка разоткровенничалась, то ли от вина, то ли она такая всегда.

— Ты, наверное, Алиночка, думаешь, что Сашка неблагодарный внук, раз до сих пор я живу в деревне и удобств никаких нет, но это совсем не так. Он для меня все делает, и сколько раз пытался все здесь переделать, но я не даю, плохая эта примета, что-то достраивать и перестраивать, к смерти это, а мне еще пожить надо, не все сделала, что нужно. А денег знаешь сколько он дает? Ой, мне даже некуда их было девать. А потом мы с моей соседкой бабой Маней стали на эти деньги семью одну тащить, там деток семеро, отец один остался, мать прошлой весной померла. А сама понимаешь семь детей это ж прокормить еще надо. А Сашке не говорю, он то против не будет, просто денег еще больше будет давать. А мне почем это надо, у него ж своя жизнь, на себя пусть тратит. Да мне и этих за глаза и за уши, еще остается. Мне вот семьдесят семь годков стукнуло, я бы и померла спокойно, так не могу сейчас, семью ту потянуть надо, да правнуков своих понянчить хочу. В общем, десяточку надеюсь проживу, там детки как раз подрастут, да и Сашке ты сыновей уж к этому времени родишь. Ведь родишь же?

— Рожу, Надежда Николаевна, обязательно рожу.

— Ну вот и славненько, умирать-то нужно со спокойной душой. А пока работать, да жить, да?

— Конечно.

— Ты, Алиночка, только Сашку моего не обижай. Он сильный, но, как и любой мужик, может иногда дурить. Упрямый он у меня, чего скрывать и обижается иногда не в меру, но ты женщина, должна сама направлять его. Ой, разболталась я, ты ж, наверное, с дороги хочешь помыться, да и устали оба. Пойдем я тебя в душ провожу. Мне его Сашка сам строил, сейчас правда уже не так тепло, как было, но вода еще не остыла.

Бабушка проводит меня к самодельной душевой кабине на улице и подает мне какие-то тапочки и полотенце.

— Не бойся, они чистые. Только вчера на рынке купила, как в воду глядела, а полотенце не новое, но чистое, все постиранное, не бойся.

— Спасибо большое.

Что такое неловко и как с ним бороться? Бабушка настолько мила и проста, что мне уже стыдно. Приехала какая-то краля с города в босоножках и выпендрежном платье. Ой, надеюсь, что я взяла с собой и нормальную одежду тоже. Быстро принимаю душ и натягиваю на себя все то же платье. Прохожу в дом, быстро перебираю чемодан и нахожу наиболее подходящее хлопковое платье в горошек. Надеваю на себя и иду помогать мыть посуду. Ага, как же, стол уже чист, накрыт новой скатертью, а Сашина бабушка уже наливает чай.

— Сашка, ну наконец-то, давайте пить чай, он с шишками хмеля, очень полезный, заснете как младенцы.

Мы еще о чем-то беседуем, и тут я понимаю, что чаек действует, я уже просто не могу сидеть. Саша, видимо почувствовав мое состояние, повел меня в нашу временную комнату. Потапов расстилает кровать и зовет меня в постель.

— Саш, а мы точно здесь поместимся?

— Да, ты у стенки.

Сказать, что мне не нравится это спальное место- ничего не сказать. Кровать очень маленькая для двоих, да еще и полностью придвинута к стене.

— Ладно, придется спать на боку.

— Поместимся, ты ж маленькая.

— Ага.

— Все, давай ложись, я попозже приду.

— А ты куда?

— С бабушкой еще поговорю. Спи, — целует меня в губы и сразу уходит. Ой, не знаю, что там было в чае, но вырубилась я почти сразу, только почувствовала, как в ноги прыгнул Грызлик.

Проснулась от ощущения дико переполненного мочевого пузыря. Судя по темени за окном, до утра еще не скоро. Придется перелезать через Потапова. Только вопрос куда идти в туалет? Как можно тише стараюсь перелезть через Сашу, но это получается с трудом.

— Алин, я сейчас не хочу, да и стены здесь с плохой изоляцией.

— Потапов, я тоже не хочу. Не льсти себе.

— А что ты тогда хочешь?

— Писать.

— Ясно, ну иди.

— А куда? Можно не в яму, там темно и страшно.

— Ты ж хотела в кусты. Помидоры слева по центральной дорожке.

— Потапов! — бью кулаком в грудь этого засранца.

— Тихо, боксерша. Я тебе ведро поставил в коридоре. Проводить?

— Я сама, мочиться при тебе я еще не готова.

— Это всего лишь вопрос времени.