Онлайн книга «Чужой мир»
|
– Все в порядке. – Отмахнулась я и перешла к сути: – Что тут происходит? Игибо Майс злобно фыркнул в сторону одного из костюмеров, так что бедняжка испуганно подскочил и поторопился убраться с недовольных очей начальства подальше. Возившийся с аппаратурой осветитель предусмотрительно замер, изобразив необычный предмет интерьера – видимо, спародировал домашнюю пальму в горшке, а вот оператор, настраивавший камеру, замешкался, за что получил в спину ободряющую угрозу увольнения и спонтанный анализ его родственных связей. Лишь после этого Игибо Майс повернулся ко мне и раздраженно объяснил: – План съемок полетел к злобным ринам! Мы отстаем от графика. Пришлось менять очередность сцен. Сейчас будем снимать разговор главной героини с отцом. – А как же финальное прощание героев? – Снимем завтра, когда Дайсаке Акано (неразборчивое ругательство) выйдет на работу. Сердце встрепенулось пойманной в силки птицей. Впервые за два дня волнение кольнуло тело и пробежало на спине мурашками. – А что случилось с Дайсаке Акано? – Губы слушаются, уже хорошо. Возможно, говорю не так четко, потому что Айю пришлось переспросить, прежде чем перевести, но это уже мелочи. – Заболел! – Игибо Майс выплюнул это слово, как дракон, фыркающий огнем. Разве что дым из ноздрей не пошел. Впрочем, возможно, это дело поправимое… В легких сразу появился воздух. Надо же, даже не поняла, что все это время стояла, затаив дыхание. Заболел. Ничего страшного, все болеют. Кажется, я сказала последнюю фразу вслух, причем на цинфийском, потому что Игибо Майс снова гневно содрал с шеи платок. Я непроизвольно шагнула назад. Было ощущение, что этим платком меня сейчас попытаются задушить. Но нет. Скомканный шелк вновь оказался водружён на прежнее место – на покрывшуюся красными пятнами шею режиссера. – Госпожа Майя Данишевская, – с вежливостью, граничащей с издевкой, проговорил Игибо Майс. – Болеть можете позволить себе вы. Или ваша многоуважаемая помощница. Возможно, даже с температурой и соплями свалится кто-то из вашей охраны. Но мои актеры не болеют! Болеть они могут после окончания съемок столько, сколько их душе угодно. Даже если им захочется умереть, я не буду протестовать, но только ПОСЛЕ завершения работы над фильмом. Мы с Айю переглянулись. На ее лице я прочла то же желание поскорее смыться от разгневанного режиссера, что испытывала сама. – Не разделяю вашу позицию, но понимаю ее, – осторожно сказала я и быстро ретировалась под предлогом неотложных дел. – Разве мы не будем присутствовать на съемках? – удивилась Айю, когда я потащила ее к выходу. – Нет, не сегодня, – пробормотала я, раздумывая о том, как незаметно обойти журналистов на входе. – У нас другие планы? – Угу. Навестим Дайсаке Акано. – Я не хотела в этом признаваться, но при мысли, что Дайс заболел, мне становилось неспокойно. Хотелось убедиться, что это действительно обычная простуда, а не что-то серьезное. – Это не понравится Ито Кейтаро… – Верно. – Я остановилась и посмотрела на Айю. Слова прозвучали жестко, но иначе было нельзя. Мне надоело ходить вокруг да около. – Слушай, я знаю, что ты выполняешь поручение отца и приглядываешь за мной. Также понимаю, что у моего брата с твоим отцом какая-то договоренность и к этому славному дуэту недавно присоединился еще и Ито. Не знаю, какие планы у этой троицы, но пешкой быть не хочу. Понимаешь? Айю сглотнула и опустила ресницы: – Да. – Отлично. Тогда все просто: либо ты со мной, либо с ними. Выбирай. – Я скрестила руки и напряженно застыла. Знала, что рискую: кто я такая, чтобы требовать от Айю подобного? Но все же решила попытаться. Не могла иначе. – Я с вами! – Айю подняла голову и лихорадочно сжала мою ладонь. – Быть незначительной фигурой в мужской игре, знать, что тобой могут пожертвовать – это ужасно! Я вас понимаю. Потому что… Потому что… Айю запнулась и закусила губу. На ее лбу пролегла глубокая складка, которая сразу же сделала ее старше. Я пожала ее руку в ответ: – Я знаю, знаю… Пропасть, лежавшая между нами, как будто стала меньше. Мы и до этого маленькими, почти незаметными шажочками сокращали расстояние, но теперь как будто кто-то перекинул мостик. Мы с Айю выросли в схожем окружении и оказались в практически идентичном положении. Сложно не сочувствовать человеку, на долю которого выпали те же испытания, что и тебе. – Я действительно шпионю за вами. – Айю некрасиво шмыгнула носом. – Мне это не нравится, но… Когда отключили Сеть, я запаниковала, не знала, что делать, и поехала к отцу за инструкциями. Вот тогда, в машине, мне стало так мерзко на душе… Я, верный цепной пес, сама побежала за новым поводком… Айю замолчала, и я не стала развивать тему. Откровенный разговор посреди коридора и снующей толпы – это слишком странно. Впрочем, возможно именно такая атмосфера и сделала признание более искренним? – Так ты поедешь со мной к Дайсу? – уточнила я. – Да. И ничего не скажу Ито Кейтаро, но он все равно узнает: в охране сейчас работают его люди. – Но слушаются они тебя? – Да, конечно. Ведь именно я за вас отвечаю. – Отлично, – я выдохнула с облегчением. Мысль о том, что охрана воспротивится моей поездке пугала. В то же время бесшабашные идеи улизнуть от амбалов мелькнули на периферии сознания, но не задержались надолго: слишком свеж был недавно полученный опыт. Повторения не хотелось. – Значит, едем. А с Ито я поговорю сегодня вечером. Айю мелко кивнула и предложила выбраться через черный ход: у парадного все еще дежурили журналисты (как и говорил Игибо Майс, интерес к фильму не угасал), а этим любопытным товарищам вовсе ни к чему было знать, куда я направляюсь. – Как думаешь, у дома Дайса будет засада из прессы? – спросила я уже по дороге. – Интересно вы к нему обращаетесь… – Айю прищурилась, а я покраснела. К счастью, она не стала развивать тему: – Нет, вряд ли. Новость о болезни Дайсаке Акано уже разнеслась по городу, поэтому вряд ли папарацци подпирают там двери. Понятно же, что Дайсаке Акано проведет дома весь день. К ужасу Игибо Майса. – Она произнесла последнюю фразу с явным удовольствием. Видимо, ее неприязнь к режиссеру не прошла окончательно. – Не знаешь, что с ним случилось? – Все-таки не удержалась. Слишком волновалась, хотя это и было странно: так переживать из-за чужой болезни. – Наверное, подхватил простуду. – Пожала плечами Айю. – Вчера снимали сцену на естественной локации, а на улице лил дождь, да еще и северный ветер поднялся. Продуло, видимо. Завтра уже будет как новенький. Я едва не забыла выдохнуть. Гнев на мгновение застил разум рваным туманом, а затем отпустил. – Они что… Снимали при таких отвратительных условиях?! Странно, что кроме него никто не заболел! |