Онлайн книга «Пароль «Аврора»»
Лезвие в головной повязке, дротики, замаскированные пряжкой от ремня, деревянный талисман – не на шнурке или цепочке, а на стальной проволоке… Безоружным никто из адаптов не оставался никогда. – Спускайся, – разрешил Вадим. – Лифт сейчас включим. *** Встретить Рэда, сидя в инвалидной коляске, Кириллу не позволила гордость. Он поднялся, выпрямился и даже сумел отcтупить на пару шагов от проклятого кресла, делая вид, что оно будто бы и не его. Рэд за прошедшее с последней встречи время успел полностью избавиться от хромоты. Глядя на бодрую походку командира, Кирилл вздохнул от зависти – когда-то сам сможет так носиться. – Здорово, бункерный. На секунду оба замерли – Кирилл выжидал, Рэд настороженно косился на стоящих в отдалении людей. А потом вдруг, буркнув: «да пошли они», порывисто стиснул Кириллу руку. – Живой, зараза, – с нескрываемой уже радостью выдохнул он. До Кирилла донесся знакомый до боли, неистребимый запах – костровой копоти, лошадиного пота и уличной свежести. То ли от этого аромата, то ли от внезапного порыва Рэда, про которого привык думать, что тот напрочь лишен человеческих чувств, на глаза навернулись слезы. – Живой, – подтвердил он. – Отпусти, пальцы раздавишь. Рэд тепло улыбнулся. Ненадолго, всего-то на мгновение. – Садись, – натягивая на лицо привычную маску, проворчал он, – чего вскочил? Подкатил коляску и заставил Кирилла сесть. Оценивающе оглядел бинты. – Толян месил? Кирилл кивнул, почувствовав, как сами собой искривились губы – это имя до сих пор вызывало судороги. – Повезло, что не Лысый, – рассудительно заметил Рэд. – У него б так легко не отделался. – Лысого с ними не было. – Кирилл уселся в коляску. – Во Владимире остался. – Знаю. Ты его? – Нет. Тоха. – Мучился? Кирилл с сомнением покачал головой: – Вряд ли. Один выстрел – промеж глаз. – Жалко, – решил Рэд. – Моя бы воля – ломтями б настрогал. Кирилл согласно кивнул: – Некогда было, спешили… С Толяном-то что? – Он заставил себя произнести это имя небрежно. – Жека пристрелил, – недовольно проворчал Рэд, – раньше меня успел, сволочь. Башку Толяну в труху разворочал, пол-обоймы высадил. На душе посветлело. – Туда ему, гаду, и дорога. Только сейчас Кирилл заметил, что подобравшееся ближе бункерное окружение замерло и слушает диалог с ошалелыми лицами. Он попробовал поставить себя на место коллег и вообразить, что бы почувствовал сам, если б довелось присутствовать при подобном разговоре – в те далекие дни, когда еще не был частью адаптского отряда… Не сумел. Та жизнь осталась бесконечно далеко, за гранью всего, что было пережито. С Рэдом они понимали друг друга с полуслова. Вадим, Елена, Григорий Алексеевич – любой из бункерных жителей – не сумеет их понять никогда. Только лишь, если самим доведется испытать подобное… Не дай бог, конечно, мысленно оговорился Кирилл. Рэд между тем по-хозяйски взялся за рукояти каталки. – Где там твоя койка? Куда везти? – Да я нормально… – Я и вижу. – Рэд решительно развернул коляску. Вадим Александрович вмешался. – Не помню, чтобы мы договаривались о длительном визите, – преграждая дорогу, вступил в разговор он, – обсуждения предполагалось вести здесь и сейчас. У Рэда знакомо затвердело лицо. – Дядя… Тебе самому-то хоть раз ребра считали? Думаешь, бункерному тут шибко удобно? Не болит, не чешется? – Вадик, – вмешался Григорий Алексеевич, – он прав: Кирюше, в его состоянии, подолгу находиться в кресле и впрямь не стоит. Это во-первых, а во-вторых – пора принимать лекарства… И не спорь, пожалуйста. – Он взял Вадима за рукав, заставляя уступить Рэду дорогу. – Самое лучшее, что мы можем сейчас сделать, это вернуться в клинику. Рэд вопросительно взглянул на Кирилла. Тот кивнул. – Эх, прокачу – с ветерком! – усмехнулся командир. И, с места в карьер взяв такую скорость, что бункерные жители ринулись вслед едва ли не бегом, покатил коляску к выходу из туннеля. – Давно очухался-то? Дальнейший разговор друзья вели адаптским полушепотом – Рэд, не прекращая движения, наклонялся к самому уху Кирилла. Поскрипывающие колеса создавали для любопытствующих дополнительный барьер. – Позавчера. А ты давно здесь торчишь? – Часа три, Ларка тебя аккурат позавчера и почуяла. Мы с Жекой проснуться не успели – присайгачила. Бункерный оклемывается, говорит… Я и рванул, как выбраться сумел. Ларка тоже просилась, да Инна не пустила. Потом, говорит, время будет, а посевную никто не отменял, каждые руки на счету. – Ясно… А Герман где? – Во Владимире. Кирилл почему-то так и думал. – Давно? – Дак, считай, с той самой ночи. – И что он там делает? – Порядок наводит, – с отвращением проговорил Рэд. – У них, как дошел слух, что Толяна грохнули – такое началось! Будто с ума посходили. Работать бросили, склады рванули грабить, девок Толяновых, кабы наши не подоспели, насмерть бы затрахали. Хуже Диких, ей-богу… Наши их насилу разогнали, палить пришлось. И Герман до сих пор там сидит – боится, что, если уедет, опять понесется. Олеська при нем навроде телохранительницы, чтоб из-за угла не порешили. И Жека там же был, недавно вернулся. Кирилл мрачно подумал, что прогнозы Германа сбываются. – А ты? – спросил он. – Я – здесь. Инне помогаю. – Ты же в Вязники хотел? – Да какой там… Герман во Владимире торчит, а дома делов немеряно. Инна и так с ног сбивается, если еще и я свалю… – Рэд вздохнул и не стал договаривать. – А сам-то – помнишь, что было? В деревне-то? Кирилл поморщился. – То, что помню, лучше бы забыл. Обсуждать события того дня не хотелось, достаточно было кошмаров, приходящих во сне. – Мы так и не вкурили… За что тебя Толян? Маринка с теть Аней, когда в мертвяках тебя не нашли, решили, что назад к себе потащит. – Он и тащил, – подтвердил Кирилл, – поначалу. – А потом чего? – Потом передумал. Когда полез опять, со своим лекарством, я ему в рожу плюнул. Вот и взбесился. Рэд присвистнул: – Хера се! Тебя, когда гранатой долбануло, последние мозги вышибло, что ли? Решил, что бессмертный? Кирилл покачал головой: |