Онлайн книга «Так близко к горизонту»
|
Дэнни пожал плечами: – Чума или холера. Всё равно. Приходится брать, что дают. – Это можно прооперировать? – спросила я. Врач посмотрел на меня с состраданием: – Речь идёт об инфекции. Это нельзя прооперировать. Можно попробовать немного отодвинуть наступление нарушений, но это связано с большим риском. Пациент может вообще не проснуться или впасть в кому. В любом случае при вмешательстве наступят непоправимые повреждения головного мозга. – Что происходит без операции? – спросил Йорг. – Как бы различно ни протекали два варианта, заканчиваются они оба, как правило, одинаково. В конечной стадии это приводит к деменции, галлюцинациям, эпилептическим припадкам или полному параличу. В большинстве случав пациент в какой-то момент впадает в кому, из которой он больше не выходит. Некоторые умирают ещё до этого от инсульта, паралича дыхательных мышц или кровоизлияния в мозг. «Выпрыгни из окна, Джессика! Ты на пятом этаже, у тебя неплохие шансы умереть сразу!» – Как вы будете лечить его? – будто сквозь туман я различила, что и голос Йорга стал ломким. Кто-то схватил меня за руку. Это был Рики. Один из врачей, который до этого молчал, взял слово: – При актуальном состоянии медицинского знания у нас, к сожалению, не так много вариантов. Мы должны надеяться, что ВААРТ-терапия поможет и число Т-лимфоцитов останется стабильным. Только это может замедлить течение болезни. – Сколько мне ещё осталось? – спросил Дэнни. Врач проигнорировал его вопрос и продолжил отвечать Йоргу: – Мы дополнительно назначим лекарства рисперидон и камптотецин. Но лечение связано с сильными побочными эффектами и должно производиться длительное время в больнице. Но вместе с уже применяемыми АЗТ и цидофовиром они могут помочь. – Могут? – Йорг выглядел так, словно вот-вот схватит врача за ворот. – Могут помочь? – Никто точно не знает. Нет ни убедительных исследований, ни случаев долгосрочного успеха лечения. Мы можем попробовать также препарат топотекан. Но его эффект не исследован и очень спорен. Возможно, он мог привести к смертельным случаям. – Как долго? – повторил Дэнни нетерпеливо. Он всё время нервно проводил рукой по своим волосам. – Гер Тэйлор, могу ли я представить вам доктора Орнбергера? Это наш психолог, он будет вести вас в дальнейшем. Дэнни раздражённо фыркнул: – Боже, мне не нужен психиатр. Мне нужно чудо! – Подумайте об этом, – посоветовал врач. – Он в любое время готов поговорить с вами. – Как долго? – спросил Дэнни в третий раз. Ещё немного и его терпение закончится. – От трёх до пятнадцати месяцев. Тишина… – Что, если лечение подействует? – голос Йорга прозвучал словно из другого мира. «Три месяца… Прыгай, Джессика! Прыгай из этого чёртова окна! Сейчас же!» – Тогда пятнадцать месяцев. Это самый оптимистичный прогноз, который мы можем сейчас дать, – без выражения ответил врач. В моей голове всё перевернулось, и мозг трезво, как компьютер, рассчитал, что пятнадцать месяцев дольше, чем три. – Господи боже! – сказал Йорг. Рики оставил меня и подбежал к окну. Он тоже хочет выпрыгнуть? «Дэнни умрёт!» Внезапно моё горло сжало. Я облокотилась на койку Дэнни и криво упала на неё, крепко вцепившись в него. Я почувствовала, как он тянет меня к себе, как его пальцы хватаются за мой свитер. «Что я вообще здесь делаю?» – Выведите девушку, – распорядился один из врачей. «Девушку? Они обо мне? Кто я вообще?» – У неё шок, заберите её отсюда. Я кричала? Кто-то потянул меня. Я вцепилась ещё крепче, а Дэнни прижал меня к себе. – Отпусти её, чёрт возьми! – крикнул он одному из врачей. Они вдвоём тянули меня в разные стороны. Внезапно Рики подскочил ко мне и отцепил меня от Дэнни. – Я заберу её, – сказал он тихо Дэнни, и тот отпустил меня. – Убирайтесь! – внезапно в возникшую пустоту крикнул Дэнни. – Убирайтесь все! Рики провёл меня мимо окна. «Да прыгай же наконец!» – Я сказал: убирайтесь все! – закричал Дэнни. Он скинул покрывало на пол и вытянутой рукой указывал на дверь. – У меня нет времени повторять всё по три раза! «Он что, шутит? Как обычно?» Кто-то кинул стакан с водой в стену. Это мог быть только Дэнни. «Три месяца! Я останусь одна! Одна. ОДНА! Одна…» – Убирайтесь сейчас же, все! – ревел Дэнни. – Все! ⁂ Они дали мне что-то для сна и продержали там ночь. Йорг рассказал мне на следующий день, что у меня случился нервный срыв, я упала на пол и кричала. Я не помнила этого. В отчаянии я попыталась попасть к Дэнни, но не смогла. У него случился приступ ярости, и он весь день провёл за тем, что выставлял всех сотрудников больницы за дверь. Они не разрешили мне навестить его и не выпускали меня из поля зрения ни на минуту. Вероятно, они не хотели рисковать, чтобы два сумасшедших встретились. Йорг хотел отвезти меня домой к родителям, но у меня не было сил объяснять им, где я оставила свою машину, так что он отвёз меня в квартиру Дэнни. Йорг остался на всю ночь и поспал пару часов на диване. Что бы я без него делала? Дэнни был прав, когда сказал, что ничего лучше, чем Йорг, с ним не могло произойти. Хотя он уже давно не был опекуном Дэнни, его услуги не оплачивались, и дело его в общем-то не касалось, он просто был рядом. Я была рада этому, потому что иначе мы с Дэнни были бы совершенно одни в целом мире, как я уже выяснила. Без Йорга в эту ночь я бы свихнулась; одна в квартире, в которой когда-то чувствовала себя так хорошо. Когда она ещё была наполнена смехом и жизнью. Хорошим настроением и радостью жизни. Кристиной и Дэнни. Через каждую минуту я пыталась дозвониться до Дэнни, но он не брал трубку. В отделении мне сказали, что ему что-то дали, чтобы он мог поспать. Они выключили его. Только после обеда следующего дня мне разрешили прийти к нему. Йорг ещё утром высадил меня у больницы и уехал на работу, пообещав, что вечером вернётся. Всё это время я без остановки ходила туда-сюда по коридорам, но так и не выпустила ключи от машины из руки, потому что мне нужно было за что-то держаться. Я почти сошла сума, пока они наконец не пустили меня в палату. Дэнни сидел на кровати, скрестив руки, даже с катетером, на груди, и, как всегда, смотрел в окно. Медсестра Ангела стояла рядом и спокойным голосом уговаривала его. «Где медсестра Регина?» Её я хотела бы увидеть гораздо больше, чем её коллегу, с которой мы оба не нашли общего языка. |