Онлайн книга «Подарок принцессы»
|
– Я… я… я… – затянула Александра. – Мы сами захотели помочь, – мило улыбнувшись, сказала Сайо. Алекс важно кивнул. – Нас ограбили недалеко от Канаго, – вздохнула она. – Забрали почти все приданое, что дал мне господин Дзимо. Вот почему мы задержались в дороге, и теперь уже нам никак не успеть в Софеда. Не позволишь ли нам переночевать, почтенный? – Меня Гулаком зовут, – представился мужчина. – Я Юми, а это мой муж Аль, – затараторила Сайо, слезая с повозки. – Я была служанкой в доме господина Дзимо в Канаго. Мой господин выдал меня замуж и дал богатое приданое. Да проклятые разбойники… – Разбойники? – удивился мужчина, взглянув на Александру. – Р… р… р… – энергично закивала та. – Ой, он у меня немножко заикается, – вновь встряла в разговор девушка. – Трое ратников в лесу отобрали все, кроме повозки и нашего осла. – Ос-с-с… – еще более энергично забормотала Алекс. Мужик окинул взглядом полную фигуру Сайо, покачал головой. – Заходите, на дворе места хватит. Вот только с едой у меня плохо. – Нам бы только ослика накормить, – всхлипнула девушка, промокая грязным платком сухие глаза. – Сами уж как-нибудь… – Овес нынче дорог, – усмехнулся хозяин, несмотря на приглашение не торопившийся открывать ворота. Держась за спину и охая, Сайо наклонилась и, пошарив под хворостом, вытащила сапоги Тины. – Ослику хватит? Мужик внимательно осмотрел обувку, повертев ее перед глазами. – За них могу и вам горячего чая дать. – Спасибо, благодетель, – поклонилась девушка. – Урак! – крикнул дядя. – Открывай ворота! За высоким забором прятался просторный двор с подмерзшей, черной грязью, конюшня, большой сарай, амбар и еще какие-то хозяйственные постройки, плохо различимые в темноте. Александра принялась распрягать ослика. – К-к-куда п-п… – спросила она у хозяина. Гулак как-то нехорошо хмыкнул. – Муж спрашивает, куда поставить осла? – пояснила Сайо, снимая с повозки сумку. – Да вон в конюшню, – махнул рукой хозяин. – Привяжи там где-нибудь. Места хватит. Высокий, крупный осел, уже дремавший в хлеву, проснулся, почувствовав гостя, тревожно всхрапнул и застучал копытами по деревянному полу. Александра похлопала своего ослика по шее и завела его в соседнюю маленькую загородку. Тот сунул морду в кормушку и, найдя ее пустой, обиженно засопел. – Подождешь! – сердито прошептала Алекс. – Сами еще не жрамши. Хозяин и не подумал пригласить их в дом. Он предложил Сайо устроиться либо в сарае на старых мешках, либо на скотном дворе, где у стены громоздилась большая куча рисовой соломы. Тайная дочь Сына Неба предпочла теплую солому и запах навоза свежему воздуху и холодному сараю. Гулак выполнил свое обещание и принес им закопченный чайник с кипятком. Александра выгребла из сумки последние запасы: сухие, заплесневелые лепешки и комок вареного риса. Расположившись на толстом бревне, беглецы стали ужинать. – А что будем есть завтра? – с тревогой спросила Сайо, счищая с лепешек плесень. – Софеда-но-Канаго большая деревня, – вполголоса ответила Алекс. – Там должны быть хоть какие-то лавки. Купим чего-нибудь. Она налила горячей воды в деревянную чашку и стала потихоньку пить, осматривая двор. На новое крыльцо вышел хозяин. – Телегу убери к забору, – крикнул он ей. – Утром мешаться будет. Алекс кивнула и почувствовала легкое беспокойство. Ей очень не понравился взгляд крестьянина. «Я стала параноиком», – с грустью подумала Александра. Ухватившись за оглобли, она с трудом откатила тележку. Хворост к этому времени парнишка уже убрал, сложив под навес возле дома. Тем временем Сайо перелила остатки воды во фляжку и направилась к крыльцу, намереваясь вернуть хозяевам чайник. Но едва под ее ногой скрипнула первая ступенька, дверь дома резко отворилась, и оттуда выскочил взъерошенный Гулак. – Чего надо? – Вот, почтенный, – растерянно пробормотала девушка, протягивая хозяину чайник. Мужик смутился, смущенно крякнул и, принимая посуду, сказал: – Я вам сейчас одеяло вынесу. Чтоб не замерзли. Сайо поняла, что ее не хотят пускать в дом. – Спасибо, почтенный, – проговорила она, оставаясь на месте. Одеяло оказалось старым, засаленным, с торчавшими клочьями ваты. Вдобавок от него шел резкий запах немытого тела. «Еще и блох со вшами нахватаем», – подумала она, благодарно улыбаясь хмурому хозяину. Пока они распрягали, ужинали и кормили осла, совсем стемнело. На полке в сарае нашелся огарок свечи в разбитой чашке. Тусклый свет свечи потревожил кур, грязно-белыми комьями дремавших на насесте. Крупный черный петух тревожно «закококал». Недовольно захрюкали свиньи, кучей лежавшие в углу и распространявшие вокруг острый запах навоза. Одна из них, огромная с вздернутым рылом и злобными глазками под белесыми бровями, стала тереться желтым боком о стену так, что задрожал весь двор. Девушка шарахнулась в сторону и едва не напоролась на острые рога. Крупная коза смотрела на нее желтыми глазами и недовольно трясла облепленной сухими репейниками бородой. Сайо с трудом удержалась, чтобы не завизжать. В противоположном конце сарая желтой горой высилась большая куча соломы. Девушка поморщилась и подумала: «Лучше бы ночевать в сарае. Тут так воняет!» Но Гулак наверняка уже спит, а залезать в чужие помещения без спроса не стоило. При жалком свете свечи девушка расстелила одеяло и, присев, стала стаскивать сапоги. Пришел Алекс, окинул взглядом ложе и покачал головой. – Так будет слишком холодно. Он помог ей подняться и стал копать в соломе нору, положил вниз одеяло и, выбравшись, заявил: – Так теплее. Сайо присела на перевернутое корыто для свиней и смущенно проговорила: – У меня очень замерзли ноги. – Дай посмотрю. Он наклонился и стащил с ее ноги сапог, снял промокший от пота носок, стал растирать одеревеневшую ступню. – Согрелась? – спросил Алекс, снизу вверх глядя на нее. – Уже теплее, – смущенно пролепетала девушка. Молодой человек вытащил из-за пазухи сухие носки. Проделав подобную процедуру с другой ногой, он на руках отнес ее к норе и заботливо прикрыл плащом. – Спи, – буркнул Алекс, отводя глаза. – А ты? – сонно пробормотала она, сворачиваясь в клубок. – У меня еще дела, – неопределенно проговорил он. Уже засыпая, девушка видела, как парень накладывал в ее сапоги сухую солому. |