Книга Не смей меня желать, страница 26 – Анна Квин

Наверное, если бы Ника не смотрела на него полными желания глазами, он бы справился. Убедил себя в том, что он урод и жил спокойно с этой мыслью, даже не заглядывая на красивых статусных девчонок. Но нет, он разглядел ее глаза, когда она его изучала, и самое поганое, в них он нашел отражение себя: то же восхищение и животная страсть.

Ей нравится то, что она видит, а Марк не может понять, что этой роскошной холеной блондинке, на которую капают слюной все мужики, может нравиться в нем? Как долго продержится этот интерес, и что произойдет, когда он угаснет? Марка выкинут из дома, как надоевшего любимого питомца? А парень очень не хочет, чтобы его выкинули на улицу. Не хочет чувствовать себя надоевшим щенком, который утратил очарование, и хозяйка потеряла к нему интерес.

Наверное, именно из-за этого стоит держаться, просто чтобы потом не потерять остатки гордости. Будущего у них нет, а вот в сердце Ника поселилась плотно. Почему-то даже сейчас Марк не рассматривает вариант, что она надоест ему быстрее. Не верит в это.

Нежелание быть брошенным останавливает от решительного шага. Марк всеми силами сохраняет дистанцию и боится не отца Ники, а себя и собственных эмоций. Черт, да он просто боится влюбиться в ту, которой не сможет предложить ничего!

Он никому ничего не может предложить, просто с некоторыми это не будет проблемой. С простой девчонкой не очень симпатичной, из небогатой семьи. Вот его предел, только вот хочет Марк не неизвестную самую обычную студентку, а Нику. Не из-за ее точеной красоты (хотя и из-за нее тоже) и тем более не из-за денег ее папаши, а просто, потому что в сердце занозой вонзилась она, а не кто-то другой. И сейчас уже поздно что-то менять, но остается шанс отсрочить неизбежное – отношения с ней и разрыв, который неминуемо наступит после.

Ника собирается быстрее, чем ожидает Марк. На ней легкий длинный голубой сарафан и ни грамма косметики – это очень непривычно. Светлые волосы без укладки, и поэтому немного вьются. Парень понимает, что такой она ему особенно нравится – простой, близкой, нежной. Потому что, наверное, он мог бы поверить в то, что с такой девушкой ему может что-то светить. Точнее могло бы раньше, пока у него была работа, за которую он сам себя уважал, и не было шрамов. Хотя как раз шрамы Нику, похоже, не волнуют. Точнее очень даже волнуют и заводят.

– Очень хочу есть, – со стоном сообщает она. – Пойдем смотреть, что можно найти. Когда в последний раз гуляла по набережной, на ней было три кафе. Если вдруг не осталось ни одного, я буду рыдать.

– Сильно сомневаюсь. – Марк качает головой и устремляется следом за Никой на выход.

– Надеюсь на это. Хочу пить латте с видом на море. Как думаешь это возможно?

– Мне кажется, для тебя нет невозможного, – усмехается парень, а Ника тормозит и, повернувшись, многозначительно улыбается.

– Нет, есть вещи, которые я пока не могу получить.

– Ключевое в твоей фразе «пока»?

– Очень на это надеюсь, – усмехается она и выходит на улицу.

Ника

И до этого глухого места дошла цивилизация. Набережная стала длиннее, и на ней не три кафе, а, наверное, десяток. Играет музыка, и мы устраиваемся там, где веранда выходит прямо к самому морю. Мне нравится шум прибоя и белоснежные скатерти на столиках. Я заказываю себе шампанское и выжидающе смотрю на Марка, а после того как он отрицательно мотает головой, прошу принести коньяк. В конце концов, мог бы определиться сам.

– Ник, – голос Марка мягкий и разливается теплом по венам, а вот то, что он говорит, мне совершенно не нравится: – Я не пью на работе, а не «не могу» определиться с меню. Надеюсь, ты видишь разницу?

– Я не сижу с охранниками в кафе, – парирую я. – Я привыкла обедать с друзьями и теми, кто мне симпатичен. А ты видишь разницу?

– Только вот я тебе не друг, согласись?

– Почему ты так любишь все усложнять? – злюсь я. – Ты можешь просто посидеть со мной, посмотреть на море и выпить. Это так сложно?

– Не могу, если не понимаю, что ты от меня ждешь.

– Ты прекрасно все понимаешь.

– Этого не будет.

– ОК. Что будет? Мы два дня станем упорно играть в ролевую игру «телохранитель и его глупая подопечная»? Почему бы не выкинуть из головы всю херню и просто посидеть. Тут не от кого меня защищать.

– Я не понимаю тебя, Ника.

– Я тебя тоже. Не кажется, что очень хороший повод разобраться?

– А потом мы вернемся в город и … – Марк явно хочет сказать «и ты снова станешь долбанной стервой», но он молчит. Впрочем, понятно и без слов.

– А потом мы вернемся в город, и будет видно, – продолжаю я. – Такой ответ тебя устроит?

Марк откидывается на спинку стула и внимательно изучает мое лицо. Его взгляд холодный и ленивый. Я не понимаю, что он хочет увидеть, но потом парень медленно кивает и берет меню, чтобы сделать заказ.

Я немного иначе представляла себе этот вечер. Он был наполнен шумом волн и поцелуями, но мой упрямый телохранитель ни в какую не хочет сдаваться, но хотя бы согласился поесть в моей компании. Это уже победа. Хотя с другой стороны, голодный мужик – сговорчивый мужик. Здесь воздух пропитан не только запахом моря, но и запахом шашлыка. Нереально отказаться.

Единственное, Марк не притрагивается к спиртному, которое я заказала для него.

– Ты принципиально не пьешь. Все же упрямо пытаешься показать мне, что на работе?

– Нет. – Он качает головой и закуривает. На открытой веранде это никому не мешает. – Я услышал тебя, Ника. Касаемо работы… – он молчит и выпускает струйку дыма. – Ты не совсем честна с собой. Предлагаешь мне забыть о том, что я на работе. Но у меня обязательства не перед тобой, а перед твоим отцом. Я не должен оставлять тебя одну, должен постоянно находиться рядом, но при этом не работать? Так?

Я молчу и сжимаю зубы, прекрасно понимая, о чем он.

– Ты пытаешься сказать мне, что если бы не работа, сбежал бы от меня подальше?

– Если бы не работа, я не оказался бы рядом с тобой, – говорит он тихо, и я не способна определить его эмоции. И боюсь сказать – это то, чего бы он хотел: не встречаться никогда со мной; или все же он рад, что встреча произошла.

– И это причина, по которой ты не можешь сделать глоток коньяка? – вместо этого уточняю я.

– Нет. Это констатация факта. А не пью я по другой.

– И по какой же?

– Во-первых, не люблю коньяк. Во-вторых, просто не хочу. Предпочитаю сохранить трезвую голову.

– И зачем же она тебе нужна? Если мы все же сошлись на том, что мы отдыхаем.

– Потому что я вообще люблю иметь свежую голову. Так проще себя контролировать и не трахнуть тебя… – Он снова выпускает струйку дыма и внимательно смотрит мне в глаза, ожидая реакцию на свои слова. – Так случайно.