Книга Не смей меня желать, страница 28 – Анна Квин

Всю жизнь его не интересовали отношения. Подцепляя очередную девчонку, он знал, что это ненадолго и его полностью устраивало такое положение вещей. Идеальный вариант Дина – беспроблемная, готовая на все и сексуальная. С ней не нужно думать о том, что дальше. Это и так понятно – секс. И ведь Ника, положа на руку на сердце, скорее всего такая же. Она не скрывает свой интерес и желание, она не просто так просила выключить телефоны. Время пока молчит телефон – вот срок их романа. Может чуть больше. То время, которое они проводят тут в этом доме, где рядом нет никого. Зачем отказываться?

Марк медленно поднимается по лестнице, замирает на площадке второго этажа перед ее комнатой и упирается лбом в дверь. Нужно просто зайти так, как любила заходить она. Без стука, без извинений и будь что будет.

От мысли о сонной обнаженной Нике под простынями становится жарко, кровь приливает к паху и дыхание перехватывает, а потом Марк слышит приглушенные рыдания и уже без раздумий открывает дверь.

Ника сидит на полу, сжавшись в маленький беззащитный комочек, закрыв лицо руками, и плачет.

– Эй… – Парень присаживается рядом с ней. – Что произошло?

– Ничего, – всхлипывает она и пытается отвернуться, видимо, не желая демонстрировать слезы.

– Это я? Из-за меня? – мелькает неприятное подозрение.

– Нет. – Она качает головой и инстинктивно тянется ближе к Марку, позволяя себя обнять. Прижимается дрожащим телом и утыкается мокрым лицом в плечо.

– Раз уж ты пришел, можно я тебя попрошу? – шепчет тихо, не поворачиваясь и пряча взгляд.

Марк прикрывает глаза, понимая, что этой, несчастной и маленькой, зареванной Нике он готов позволить все, что угодно, и выполнить любой каприз. Она невероятно нежная и трогательная и совсем не похожа на стерву, которую он знал совсем недавно.

– Что ты хочешь?

– Забери меня к себе. Пожалуйста!

Желание жгучее и неконтролируемое вспыхивает в душе, Марк сжимает зубы, так как член стал каменным в ответ на ее просьбу, высказанную хриплым от слез голосом. Она хоть понимает, что творит с ним? Судя по вздрагивающим плечам и мокрым щекам, которыми она прислоняется к его груди – нет. Как раз сейчас Ника меньше всего думает о сексе. Ей просто плохо.

– Ник… – шепчет парень, пытаясь убрать волосы с ее лица.

– Марк, просто забери. Я не прошу ничего. Я все поняла и не буду навязываться. – Она невесело хмыкает. – О’кей, я понимаю, когда меня посылают. Я тебе не нравлюсь… просто забери.

«Не нравлюсь»… Если бы это было так, тогда все было бы проще. «И все же она тоже думает о сексе» – эта мысль рождает в душе какое-то болезненное удовлетворение.

– Я не могу находиться тут. Просто не могу! Я не усну в этом месте.

– Хочешь, поменяемся комнатами, я могу поспать тут или внизу? – предлагает Марк скорее из вежливости, потому что утащить ее к себе в берлогу сейчас кажется единственно верным решением.

– Мне кажется, это не имеет значения. Я просто не усну одна.

– Почему ты не любишь этот дом?

– Я люблю, – снова всхлипывает Ника. – Просто тут умирала мама. Она долго болела, папа работал, и мы с ней проводили много времени в этом доме. Она угасала у меня на глазах, превращаясь в тень себя прежней, а однажды ее не стало.

– Ты была с ней здесь одна?

– Да. Папа, конечно, сразу приехал, но эти воспоминания, они все же стали для меня слишком тяжелыми. Я думала, что справлюсь, но зашла сюда, осталась одна и поняла, что не могу. Забери меня, а?

– Поэтому ты не хотела сюда ехать?

– Да. Правда, я не придуриваюсь, просто не хочу оставаться одна. Обещаю, что буду вести себя хорошо.

Марк сидит рядом с ней на полу, прижимая к себе хрупкое и такое нежное тело. Майка на груди намокла от ее слез, и он понимает, что не может отказать в этой просьбе. Поэтому просто поднимается, подхватывает девушку на руки и несет к себе. Эта ночь не будет простой. И, может быть, он законченный мудак, но и для нее тоже. Он не такой зверь, чтобы приставать к сонной, испуганной и зареванной девчонке, хотя очень хочется, но если она рассчитывает, что будет спать, а он сидеть рядом в креслице. Хрена два. Ее слезы, ее беззащитность что-то сломали у него внутри.

Возможно, сейчас Ника не выглядит расчетливой охотницей, и поэтому теперь хочется поохотиться ему. Хотя бы совсем чуть-чуть. О том, что будет, если он ее все же поймает, Марк думать не хочет.

Ника

Он все же пришел ко мне. Я мечтала об этом в глубине души и когда просила забрать к себе, не верила, что он пойдет навстречу. И вот я уже могу цепляться за его шею и прижиматься к сильной груди. Это настолько невероятно и волшебно, что по телу разливается тепло, и слезы отступают. Я не играла, а сидела и рыдала в углу комнаты не потому, что надеялась на то, что он придет. Так получилось само, но едва он берет меня на руки, паника отступает и я тону в нем. В невероятных ощущениях, которые дарят его объятия.

Марк такой теплый и пахнет солнцем, соленым воздухом и немного дымом, я держусь за него, как за спасательный круг, и понимаю, что слезы на глазах совсем высохли. Он несет меня, словно пушинку, и совсем не чувствует моего веса, и от этого я ощущаю себя сказочной принцессой. Хочется прижаться ближе и поцеловать в сильную шею, мышцы которой у меня прямо перед губами, но я сдерживаюсь. Боюсь спугнуть и не хочу, чтобы он меня прогнал. Мне страшно, что он подумает, будто я все это подстроила. Тогда он снова от меня отдалится, и я опять стану для него взбалмошной и капризной дочкой начальника, которую нужно защищать, а не любить.

Марк сгружает меня на кровать и отступает, а я сворачиваюсь у него на подушке калачиком, словно кошка, и сразу же чувствую себя снова бесконечно одинокой.

– Я в душ, – сообщает он. – Ты сможешь посидеть одна?

Хочу сказать: «А если нет, возьмешь меня с собой?», но вместо этого неуверенно киваю и прошу:

– Мне тоже потом надо будет в душ. Ты дашь мне свою майку?

– Нет. – Он качает головой и, опершись на косяк, смотрит на меня с кривой ухмылкой, от которой пересыхает во рту. Я не могу понять, почему он заводит меня так сильно.

– Тебе жалко, что ли? – уточняю обиженно. Пожадничать майку – это даже для Марка перебор.

– Просто у меня их с собой три. Одна эта, другая грязная. И третья, которую ты хочешь забрать. В чем я буду ходить завтра?

«Ты и без майки хорош», – вертится на языке, но я обещала себе вести цивилизованный разговор.

– А почему ты взял три, а не пять?

– Ника, потому что я не планировал в одной валяться в грязи, а вторую отдавать тебе. Логично?

– Логично, – соглашаюсь я. – Тогда ты принесешь мою сумку? Или… я могу сходить сама…

Я правда могу, но не хочу возвращаться в комнату. Марк закатывает глаза и идет сам. Через секунду он отдает мне сумку и отправляется в душ.