Онлайн книга «Седьмое правило академии Левендалль»
— Ладно, твоя взяла! Давай сядем на лавочку. Мы присели под раскидистым деревом, с которого свисали блекло — желтые грозди ягод, и я напомнила Вальтеру вопрос: — Сначала скажи мне, кто на самом деле Рохан Веллар. — Ох, Адриана, ты никогда не теряешь выбранное направление, — вздохнул друг. — Но смотри, это секрет! Девушки не умеют хранить тайны, в этом я уже убедился. — Но-но! Между прочим, ректор запретил мне рассказывать кому-либо о том, что сегодня произошло. Так что мы просто обменяемся тайнами. Вальтер взял меня за руку, но я отдернула ее, опасаясь удара боли. Однако ничего не случилось. Странно. Почему один раз шибает, а другой нет? Вальтер ловко поймал мою кисть и рассмеялся: — Чего ж ты все пугаешься, Адри? Неужели меня? — Нет, это другое, — пробормотала я, разглядывая его красивые пальцы, тихонько ласкающие мою ладонь. Ни смущения, ни особого волнения при этом я не ощущала, что само по себе было странным. Ведь должна была бы… — Ты рассказывай, Вальтер. — Господи! Ладно. Рохан Веллар это имя, которым пользуется. Этот артист погорелого театра выдержал эффектную паузу, а я уже была готова его треснуть. Видимо, Вальтер понял это и улыбнулся значительно: — Его Императорское Высочество Наследник Цесаревич и Великий Князь Инвар Белларийский. — А. Я потеряла дар речи. Да нет! Не может быть! Я неоднократно видела семью императора на портретах, и Рохан вовсе не был похож на цесаревича! Хотя. Портреты не могут передать все черты лица, а художники частенько привирают. Но не могу поверить, что Рохан наследник трона! Он офицер, да, гвардеец, приближенный к императору. Ведь цесаревичу вовсе необязательно учиться в академии, он может учиться на дому с любыми преподавателями, лучшими из лучших! — Адриана? Ты больше ничего не скажешь? — обеспокоенно позвал меня Вальтер. — Ты жива? Ты меня слышишь? — Слышу, слышу, — пробормотала я. — Если ты не ошибаешься. Нет, я совершенно не знала о том, что Рохан. Боже! Надо обязательно вернуть ему платок! — Ты взяла платок от цесаревича? — рассмеялся Вальтер. — Тогда мне придется вызвать его на дуэль! — Полно глупости говорить, — отмахнулась я. — Давай-ка пока мы не забыли суть дела. Скажи, любезный Вальтер, отчего ты не дружишь с другими джентльменами из аристократических семей? Мой вопрос огорчил его. Или даже расстроил. Вальтер нахмурился и скорчил одну из своих фирменных гримас, сказал: — Так ли это важно? Быть может, я не терплю снобов! — Не-ет. Это неправда. — Откуда тебе знать? — Я чувствую! — пожала плечами. — Не ври мне. — Ладно, не буду. Ты права. Дело в том, что наш род, хоть и древний, древнее императорского, но находится в опале последние лет этак. сто пятьдесят. — Ничего себе новость! — удивилась я. — И отчего же? — Моя прапрапра. бабка, мир праху ее и вечный покой, рассорилась с тогдашним Императорским Величеством. — Наверное, дело было из-за мужчины, да? — любопытство обуяло меня, но Вальтер махнул рукой: — Если бы! Тогда я понял бы бабку! Но нет, дело было из-за коммерции. Видишь ли, у нас в роду женщины всегда держали бразды правления в своих хрупких, но твердых руках. Семейная легенда гласит, что наш род происходит не от велета, а от велетьи. — Неужели бывают «черпающие магию» женщины? — Легенда, Адриана! — рассмеялся Вальтер. — Кто видел последних велетов? Подумай, их нет уже почти столько сотен лет! — Но теоретически… этому не должно быть особых препятствий, не так ли? — Лично я их не вижу. Быть может, господа консерваторы и реакционеры думают, что женщины не годятся ни для чего, кроме как обучаться магобыту и знахарству, чтобы лечить мужа и детей. Однако я верю, что женщина способна на большее. Примером тому могу привести мою маменьку. — Она тоже глава семьи? — усмехнулась я, представив высокую и рослую женщину, дородную, крепкую, как она командует профессором и его сыном. Но Вальтер в ту же секунду разбил в пух и прах мои домыслы: — Ну что ты. Маменька — субтильное, воздушное существо и находится в абсолютном подчинении у папеньки. Однако он делает все так, как задумает она. — Как же ей это удается? — Это и есть великое искусство женщин из рода Стриц. Ловкая манипуляция мужчинами! Похоже, Вальтер был по-настоящему горд за свою маменьку. А мне отчего-то стало неловко. Разве не честность — самое главное в отношениях не только между мужем и женой, но и между людьми в целом? А что есть манипуляция, как не маленькая, но весомая ложь? Вздохнув, я сказала осторожно: — Знаешь, я думаю, что никогда не стану манипулировать своим будущим мужем. Ведь лгать — это не уважать его. — Студентка Камли, ты даже представить себе не можешь, что значит родиться с приставкой вед к фамилии и выйти замуж по большой любви за мужчину, чей род никогда не носил приставку, — серьезно сказал Вальтер и поднялся: — Пошли-ка ужинать, Адриана. Моего отца ты уже видела, надеюсь, когда-нибудь познакомишься и с маман. Я уверена, ты ей понравишься! — Не смею даже мечтать об этом, — ответила я ему дежурной фразой вежливости и тоже встала. — И правда, очень хочется есть. Мы двинулись по аллее в сторону общежитий, и Вальтер даже предложил свой локоть, как настоящий джентльмен. Я беспечно взялась ладонью за его руку и тут же отдернула ее. Снова шибануло! Да что же это такое?! Повод показаться знахарю, честное слово! Вальтер подозрительно смотрел на меня, и я поспешила оправдаться: — Не привыкла я к этим светским прогулкам. Давай уж по-простому. — Ну давай. А пока мы идем, расскажи-ка мне, что ты видела в безвременье! — Ты же помнишь, что это секрет? — Помню. Рассказывай! И все в деталях! — Ладно. Ты не поверишь — я видела крылатого волка! Пока мы шли до столовой, успели пару раз поругаться. Первый — из-за крылатых волков, потому что Вальтер утверждал, что это детская сказка. Мол, крылатые волки появляются только перед героями и только в переломные моменты — когда идет война, например. Но я-то видела волчонка! У меня до сих пор стойкое ощущение забившейся в рот шерсти! Даже отплеваться хочется! И крылья — разве я могла бы придумать такое? Нет. А значит, крылатый волк существует. Второй раз мы поссорились из-за упырей. Я деликатно умолчала о моем неожиданном спасителе, потому что не знала, можно ли о нем говорить. В конце концов, совершенно не понятно — он мой современник или из того времени, в которое я попала? Нащупав платочек с вензелем, я удостоверилась, что все произошедшее не сон — иначе никакого платочка не было бы у меня за поясом. А ведь там есть и вензель! Если попробовать поискать его в справочнике знатных семей империи? Впрочем, искать я буду до конца своих дней. Лучше уж спросить профессора Манчини… |