Книга Колдун. Сквозь века., страница 8 – Елена Синякова

Он возвышался надо мной, упираясь в мохнатые ветки руками, не показывая только своего лица, но наблюдая, настолько тяжело и пристально, что мне казалось, будто я стала еще меньше, буквально утопая в снегу.

Какие страшные слова.

— Могу я спросить, что именно вы захотите?

Его глаза сверкнули хищно, горячо, но так, словно он забавлялся:

— Нет.

Кто посмеет заключить подобную сделку с Дьяволом, даже если он был в обличии человека?

Только сумасшедший, потерявший всякую надежду.

И я.

— Я согласна.

Даже в темноте я увидела, как он улыбнулся.

Его ровные белые зубы сверкнули в свете луны в улыбке очаровательной, хищной и пугающей, когда он вышел на свет, окидывая колкими синими глазами и показываясь во всей своей жуткой, острой красоте.

Распахнув глаза, я еще долго не могла прийти в себя, глядя в белый потолок и пытаясь найти в нем отголоски снега, в котором утопала, слушая, как колотится в груди сердце, и тело онемело от холода, словно я на самом деле только что стояла в нем, утопая по пояс, и видя ЕГО!

ЕГО, черт побери!

— Бред какой-то! — пробормотала я себе под нос, тут же сморщившись от боли на губе и яростно хлопнув ладонью по кровати. — Мир как будто сговорился против меня, на каждом шагу напоминая об этом маньяке!

Находясь дома, легко было злиться и полыхать досадой, но страшно было подумать, что будет, когда я выйду на улицу снова.

А сделать это придется при любом раскладе, потому что сегодня меня ждали важные лекции, которые нельзя было пропускать.

Стоило ли говорить о том, что мне никогда не снился мой дорогой и горячо обожаемый Дэн?

Кстати, о нем.

Я ахнула, когда вытянула руку вверх, глядя на свою ладонь, но не отыскав на пальце обручального кольца, от которого вчера вечером было так непривычно, но волнительно.

Сон сразу как рукой сняло, когда я вскочила с кровати, кинувшись переворачивать одеяло, матрас и подушки в поисках кольца, и с каждой минутой начиная паниковать все сильнее, потому что оно никак не находилось!

Не нашлось оно, даже когда я стряхнула пододеяльник и все наволочки с подушек, надеясь, что кольцо закатилось в одну из вещей, но ничего не помогло!

Не было кольца ни под кроватью, ни под мягким половиком, ни даже на зеркале, где я обычно хранила свои малочисленные украшения, хотя я четко помнила, что не снимала его перед сном.

Кольцо словно испарилось с моего пальца, пропав бесследно и весьма странно, если не сказать пугающе.

Ничего более ужасного я и представить себе не могла, когда понимала, что времени на поиски больше не осталось и нужно было собираться в университет, если я не хотела опоздать на занятия.

— Знаешь, это плохая примета, — кивала мне Иза между лекциями, когда мы не пошли в столовую, а сели перекусить на одной из лавочек, пока погода еще позволяла находиться под открытым небом, дыша ароматами поздней осени. — Я думаю, что это все не просто так!

И пусть я не хотела признаваться в этом самой себе, а мое сердце все-таки дрогнуло.

Не столько болезненно, сколько как-то затравленно, словно впервые я усомнилась в том, правильно ли поступаю, и не услышу ли спустя какое-то время коронную фразу папы: «Ну ведь я же говорил, что так все и будет!»

Я отгоняла от себя эти мысли, недовольно покосившись на неунывающую подругу с тяжелым вздохом пробормотав скорее себе, чем ей:

— …про того сумасшедшего ты тоже так говорила!

Глаза подруги тут же наполнились какой-то совершенно нездоровой эйфорией и восторгом, которого я разделить никак не могла, когда она коснулась моего лица, приподнимая за подбородок, чтобы в очередной раз уставиться на мою прокушенную губу, выдыхая:

— Вот это я понимаю — настоящий мужиииииик!

Я оттолкнула ее руку от себя, не зная, как повернуться, чтобы только она не пялилась на меня так откровенно радостно, но по опыту уже знала, что если Иза кем-то возбудилась, то это надолго, что меня в данной ситуации раздражало еще сильнее.

— Пришел, увидел, победил!

— Никого он не победил! — тут же хмуро насупилась я, даже скрестив руки на груди, но Изу было уже не остановить.

— Ты только представь себе, КАК он целуется, если удивил тебя настолько, что даже приснился!

— Это не поцелуй, а какое-то насилие над личностью!

— Но ведь удивил же! И приснился! — не унималась подруга, теперь вздыхая томно и как-то даже влюбленно, пихая меня локтем в бок. — Говоришь, он высокий и с шикарной фигурой?

— Он ужасен, ясно?! У него совершенно жуткие глаза и само лицо очень жестокое на вид! И такие руки, словно клешни!

— Как обнял, так и весь воздух ушел из тебя! — быстро проговорила Иза мои же слова, вот только в совершенно ином ключе, и там, где у меня были нотки страха и неприязни, в ней полыхал восторг и, наверное, даже зависть.

— Я уже сто раз пожалела, что рассказала тебе обо всем, — выдохнула я, качая головой и пытаясь спрятать лицо в ладонях, чтобы просто перевести дух, но Иза не дала мнеэтого сделать, сгребая своими руками и почему-то улыбаясь широко и по-кошачьи довольно:

— Какая ты глупая, Маришка! Он ведет себя как настоящий мужчина, который в конце концов получит то, что хочет! Не то, что этот заморыш Дэн, который мурыжит тебя два года!

— Дэн не заморыш! Он тоже очень статный и с отличной фигурой, хоть и не настолько высокий! И он меня не мурыжит! — я пыталась выбраться из объятий неугомонной подруги, но безуспешно, потому что и у нее сила оказалась немалая. — У нас все серьезно! И все будет как положено! Секс после свадьбы и долгая счастливая жизнь!

— И как в сказке умрете вы в один день, — язвительно, хоть и без злобы отозвалась Иза, которая в этом отношении себя не сдерживала, и уж точно никого не мурыжила, выражаясь ее же словами.

На самом деле Изабелла была красивой и эффектной девушкой, с шикарными глазами и черными прямыми волосами до самых ягодиц. Добавьте еще к этому отличную фигуру и умение флиртовать — и Изабелла предстанет перед вашими глазами в лучшем своем виде.

У нее всегда была масса ухажеров. Масса поклонников, которые бегали за ней в надежде на благосклонность, и некоторые особо настойчивые и симпатичные получали то, к чему так стремились.

— Ни один мужчина не устоит от желания прикоснуться к любимой, — Иза поправила мои волосы осторожно и нежно, заглядывая в мои глаза, слишком проникновенно, из-за чего я смутилась и отвела их.

Иногда она говорила очень правильные и мудрые слова в силу того, что эту сферу жизни по собственному опыту понимала гораздо лучше меня, чем часто вгоняла меня или в смущение, или в ярость. Как сегодня.