Книга Парящая для дракона. Книга 2, страница 40 – Марина Эльденберт

У него меняется выражение лица, набл его знает почему, но я отступаю и просто выставляю руки вперед.

— Лучше не подходи, хорошо? — Я показываю ему на раскрытый ноутбук. — Знаешь, что я чувствовала там, вчера, на этих лентах? Я чувствовала себя живой, Бен. Эти несколько минут, когда у меня не было ни прошлого, ни будущего, ни настоящего. Когда я просто парила.

У меня из глаз сами текут слезы, но мне, к этому, наверное, надо уже привыкать. Думаю, дело в беременности, там вроде как гормональный фон меняется, и поэтому я теперь буду реветь по поводу и без повода. Мне плевать. На все плевать. Я возвращаюсь к ноутбуку, не глядя на Бена, даже не оборачиваясь. Просто открываю банковскую программу и делаю обратный перевод, после чего захожу в почту и пишу ответ на письмо Лари с договором: «Все фотографии перешлешь мне».

После чего утыкаюсь лбом в сцепленные руки.

Ну вот да, десять смартфонов мне. И еще один вдогонку, и роды в какой-нибудь частной клинике. Хотя какая разница… рожать я все равно буду там, где Бен скажет. И какая тогда разница? Можно было просто в Ферверне остаться. Слезы на щеках сохнут, но там, в глубине души их не просто море, их, по-моему, океан. Как тот, что разделяет меня с городом моего детства и с мужчиной, которого я любила.

Люблю.

Не знаю.

— Почему с тобой всегда так сложно? — раздается голос из-за спины.

Бен подходит, останавливается рядом.

Я не отвечаю, потому что боюсь наговорить лишнего. Хотя толку-то. Что отвечай, что не отвечай.

— О тебе же совершенно невозможно заботиться. Поэтому я сделал все именно так. Ты бы взяла у меня деньги, Лаура?

Я поднимаю на него взгляд:

— Тебе не приходило в голову, что мне не деньги нужны, Бен? У меня с самого детства было абсолютно все. Я никогда ни в чем не нуждалась, кроме одного-единственного — свободы. Свободы быть собой.

— Тебе надо послушать песню из рок-оперы «Мир без тебя».

— Какое это имеет отношение к делу?

Главную тему из рок-оперы, к слову, тоже постановки Джермана Гроу «Мир без тебя» не слышал только ленивый. Ей уже больше пятнадцати лет, и она стала классикой.

— Не та, которая «Мир без тебя», а та, которая «Свобода быть собой». Но ты права, это к делу отношения не имеет. — Бен отодвигает ногой стул, садится напротив меня и смотрит в глаза. — Итак, Лаура, деньги у меня ты брать не хочешь, а тебе сейчас очень нужно все самое лучшее. То, что у тебя было всегда — именно сейчас. Что будем делать?

Ответа на этот вопрос у меня нет.

— Я найду работу.

— Серьезно? — Бен приподнимает брови.

— Спасибо за фееричную веру в меня.

— Есть вера, а есть реальные факты. Ты беременна. Танцевать тебе нельзя. Тренером тебя не возьмут, потому что у тебя нет даже сертификата, не говоря уже о чем-то большем. Экономистом… ну, сомнительно, учитывая, что через семь-семь с половиной месяцев ты уйдешь в отпуск по уходу за ребенком.

— Я что-нибудь придумаю.

— Правда?

Не знаю, есть ли в его голосе скепсис, но мне хочется верить, что нет. Потому что если он есть…

— А ты правда спал на диване?

Бен хмыкает.

— Хорошенький перевод темы.

— Это не перевод. Я просто прошу тебя, Бен: никогда и ничего не делай за моей спиной. Никогда, пожалуйста. И если есть что-то, что ты уже сделал, скажи мне об этом сейчас. Потому что если я узнаю об этом от кого-то другого, мы с тобой больше не увидимся. Чем бы это мне ни грозило.

— Ладно. — Он поднимает руки вверх. — Я спал с тобой.

Я закатываю глаза.

— Но между нами спала Гринни, и я правда отплевывался от шерсти.

— Это уже больше похоже на правду.

Он указывает на спящую виари.

— Лучше бы я спал на диване, потому что я почти не спал. Она растянулась поперек, и мне досталась совсем маленькая полоска кровати.

— Не дави на жалость. — Я складываю руки на груди. — Ни за что не поверю, что ты не подвинешь одну маленькую виари.

Бен наигранно-тяжело вздыхает.

— Гринни спала в ногах.

— Было что-то еще? — Я приподнимаю брови.

— Была ты, — отвечает он, глядя мне в глаза. — И твой запах. Легкий запах шампуня от волос и тонкий аромат твоей кожи.

Его голос становится хриплым и низким, а у меня все волоски на теле встают дыбом. Я чувствую это даже под одеждой, равно как и горящий узор харргалахт.

— Мне стоило невероятных усилий тебя не касаться. Не притронуться к тебе ни разу, Лаура.

Я прижимаю ладони к горящим щекам. Горячо не только щекам, но я не собираюсь этому поддаваться. Последнее, что мне сейчас нужно — это настоящий роман с Беном, пусть даже «ради дела».

— Бен, мы просто друзья, хорошо? — говорю я. — Просто друзья — это значит, что я больше не говорю тебе, что мы никто, а ты больше не лезешь ко мне в постель. Если для тебя это невыполнимо, значит… значит, я проиграла, и мне придется вернуться в Ферверн.

— Просто друзья? — уточняет он севшим еще ниже голосом. Мне кажется, сильнее было уже некуда, но я ошибалась. Всегда есть куда.

 — Друзья. Хорошие знакомые. Называй как хочешь. Суть от этого не меняется. Договорились?

— Договорились, — произносит он резко, а потом поднимается. — Возвращайся в Ферверн.

Мне почему-то становится нечем дышать. По-хорошему — должно быть все равно, а мне так. Почему? Лучше думать об этом, об этом почему, чем о том, что он только что сказал. Нас с ним действительно ничего не связывает, и ничего уже не свяжет.

— Снимай харргалахт, — говорю я.

И запоздало думаю о том, что его харргалахт почему-то лег на мою кожу несоизмеримо мягче. В смысле, меня же даже не лихорадило, не трясло, воду я пила, кажется, но меня не выворачивало наизнанку от жара. Это еще одно «почему», уже совершенно неактуальное, потому что Бен приближается ко мне. Опирается ладонями по обе стороны барной стойки и смотрит мне в глаза.

— Как же мне сейчас хочется тебя придушить, Лаура, — цедит, глядя мне в глаза. — Кто бы знал.

Он отталкивается так резко, что мне кажется, барную стойку сейчас снесет его пламенем. Вместо этого пламенем чуть не сносит меня, когда оно загорается в его глазах и тут же гаснет. Бен выходит за дверь, не забыв напоследок захлопнуть ее с такой силой, что у меня звенит в ушах. Это окончательно будит Гринни: она подскакивает, сонно моргает, пытаясь понять, что только что произошло.

Я подтягиваю к себе ноутбук.

Отодвигаю обратно.

Всплывающим сообщением выпадает письмо от Лари: «Что у тебя там происходит? Я не могу до тебя дозвониться». Мессенджер на ноутбуке и правда беззвучно мигает, кажется, сейчас раскалившись до предела.