Онлайн книга «Земли за Башнями»
|
– Почему тебя ищут ангелы? – Я же говорил: мой князь принял веру Джовиты, а потом объявил ему войну. – Это я слышал. И про то, что битву вы проиграли, и про убитого князя. Но чтоб отправлять за беглым воеводой чёрную манипулу… – Джовита высокомерен. Он жестоко уничтожает… – Это чёрная манипула! Лучшие легионеры Ангельской Империи! Их всего сотня! Да с какого ляду Джовите отправлять их за Башни? Посылать элитных воинов на съедение демонам, в надежде, что они отыщут турича, которого, скорее всего, уже съели другие демоны? Ратибор отвёл взгляд и покрутил гриб в руке. То, что чувствовал грубый турич, непросто было обличить в слова: – Игун, прошлой ночью ты не раз меня выручил. – Чего ты мне зубы заговариваешь? Ратибор насупился, но продолжил: – Без твоей помощи мне будет сложно добраться до белоликих. Но я боюсь, что ты оставишь меня, когда узнаешь, почему я бежал от Джовиты. – А у меня выбор есть? Свалить я уже не смогу – придётся нам вместе идти до конца. А чёрная манипула не страшнее Седой Скотницы. Но я хочу знать, чего ангелам надо. – Хорошо, я скажу. Продолжив насаживать грибы на прутик, Ратибор поведал: – Ты ведь знаешь Акуэль Персекуту? – Ха, эту паскуду все знают. Она генерал ангельской армии, командующая чёрной манипулой, триумфатор каждой битвы, в которой участвовала. Все Пять Земель сватали её самому Джовите. И если верить слухам, свадьба состоялась. – До тебя дошли правдивые слухи. – Вот как. Не думал, что всевышний снизойдёт до земных браков. Турич согласно промычал и вытянул над костром прутик с грибами. – Моему князю довелось праздновать божественное венчание. Джовита назвал Акуэль полубогиней. А спустя семь месяцев Акуэль возглавила выставленную против нас армию. Желая подтвердить свой высокий статус, она ворвалась в туричьи ряды и убила князя. – И тебе удалось отомстить? – догадался Игун. – В этом не было особого геройства. Много отличных воинов встало стеной между Акуэль и князем. Полубогиня рубила нас, как тренировочных кукол. Когда она прорвалась к князю и убила его, уцелевшие навалились толпой. Мне просто повезло нанести смертельный удар. – Да уж… Это похуже, чем Скотница… Игун надолго погрузился в размышления о ярости бога. О том, как Джовита вверг себя в заблуждение о всесилии и бессмертии Акуэль, и как смертный лишил всемогущее существо самого дорого. – Удивительно, что он лично не заявился в Земли за Башнями, – проронил драконид. – Правление Пятью Землями для него важнее. К тому же, здесь ему богом не быть. Без своих Башен Джовита не сильнее обычного волхва. – Сильнее. Мощь Башен делает Джовиту богом, но и без них он любому магу даст просраться. Игун состряпал себе прутик и тоже принялся нанизывать грибы. А Ратибор тем временем отправил в рот первый жареный боровик. – Двенадцати легионеров будет достаточно по наши души, – сказал Игун. – Не знаю, на что рассчитывает Джовита. Чёрная манипула – это тяжёлая пехота, непобедимая в чистом поле, но бесполезная в лесах. Умением читать следы легионеры не славятся. – Будем надеяться, ты прав. Ратибор разбудил Игуна засветло. Драконид подскочил, решив, что товарищ поднял тревогу. Однако турич сказал лишь: – Пора в путь. – В путь? Ещё темно. – Рассветёт уже скоро. И Ратибор принялся собирать вещи, непрестанно оглядываясь. Игун понял, что товарищу просто невмоготу сидеть и ждать, когда их отыщет Скотница. Драконид не мог сказать, оправданы ли опасения Ратибора, но раз речь шла о богине, то перестраховаться было не лишним. Игун присоединился к сборам. Чувствовался недостаток сна. Когда путники забросили мешки на плечи, драконид поинтересовался: – Тебе удалось поспать? – Я точно не знаю. И Ратибор спустился на дно русла, где под шелест гальки приступил к шествию. Дорога предстояла долгая, так что турич вознамерился вспомнить на её протяжении карту из Гамла Вамхаса. Быстро пришло понимание, что важные детали навсегда улетучились из памяти. Так турич с драконидом брели два дня, пока не натолкнулись на ладью. Старинное судно увязло килем в гальке и накренилось набок. Судя по вычурному носу, когда-то ладья являла собой шедевр кораблестроения. Но сев на мель многие века назад, успела превратиться в ветхое страшилище. Десятисаженное судно сохранило целостность и избежало прорех в бортах. Лишь парус обратился в ошмётки, с местами уцелевшей багряной краской. А ведь на ладью обрушилось не только беспощадное время, но и вражеское оружие: в бортах торчали обломки стрел и копий. Но самое удивительное спутники обнаружили, когда обошли судно спереди. К носу были прикованы две толстенные цепи. Ржавые звенья тянулись к ярму, покоящему на плечах мёртвого великана. Выглядел тот как бескрылый ангел, но со сплюснутым лицом, узкими глазами и лошадиной гривой. Складывалось впечатление, что бурлак тащил ладью по обмелевшей реке, пока неизвестные не прикончили его. Напавшие были поистине беспощадны: они утыкали великана стрелами, покрыли всё его тело уколами и порезами, но самое главное – поваленному бурлаку отрубили ноги. Бедренные кости были в пядь толщиной, но атаковавшие нашли в себе силы отсечь гигантские конечности. Страшно представить, сколько топоров здесь затупилось. – До чего странная картина, – произнёс Игун. – Ладья похожа на туричскую. – Вполне себе. Вот только что здесь случилось? – Судно выглядит богато. Наверное, купцы пытались пройти мелководье, для чего запрягли великана. А тут их подстерегли разбойники. – Стоит заглянуть внутрь. Товарищи принялись штурмовать высокие борта. Драконид ловко, по-змеиному, вполз по ржавой цепи, а туричу пришлось заходить со стороны склонившегося к земле борта и взбираться с помощью товарища. Удержаться на покосившейся палубе Игуну помогли когти, а Ратибору пришлось цепляться пальцами за щели. Кое-как товарищи добрались до надстройки. Игун распахнул дверь и недоверчиво взглянул на увиденное. – Что там? – спросил Ратибор. – Сам погляди. Драконид забрался внутрь и подал руку товарищу. Не без труда Игуну удалось втащить турича, чтобы тот подивился от обилия роскоши. В каюте царил драгоценный бардак: на палубу повалились золотые кубки, серебряные монеты и фибулы, дорогие сёдла, благородное оружие в изящных ножнах. Тонкие узоры покрывали каждую серебряную или золотую вещь, деревянные элементы красовались искусным орнаментом. – Столько добра, – сказал Игун. – И почему разбойники всё не разграбили? |