Книга Гречишный мёд, страница 82 – Ольга Гринвэлл

— Что у нас по программе? — спросил и, увидев, как девушка облизнула губки, пояснил. — Я имею в виду развлекательную программу в отеле.

— Наверняка сиртаки и неуемные возлияние ракии. Потом какой-нибудь русский турист напьётся и упадёт в бассейн или затеет драку с туристами из Германии.

Макс хмыкнул.

— Ты предлагаешь что-то другое? Хочешь искупаться в море?

По ее округлившимся глазам понял, что и это не входило в ее планы. 

— Там медузы, а я их боюсь.

— Да? — Максим наклонился, заглянул под диван. — А мышей тут нет?

— Макс… — Нина укоризненно поглядела на него.

Девушка вошла в ванную.

— Для начала надо принять душ с дороги и переодеться, — доносился из-за двери голос Нины. — Ну? Ты идёшь?

— Куда?

Дверь приоткрылась, и девушка выглянула в комнату.

— Душ полезно принимать вдвоём. Энергия воды проникает сквозь клетки двоих людей, надолго связывая их.

Макс поморщился. У него начинала болеть голова.

— Принимай сама, Нин.

Пока она плескалась, мурлыча популярную песенку, он переоделся в светлые шорты и рубашку. Вина в бутылке оставалось на донышке, и он, открыв холодильник, достал бутылку пива.

В эту ночь ему не удалось поспать. Едва он лёг в кровать и, накрывшись лёгким одеялом, повернулся на бок, девушка обхватила его торс руками.

— Забыл? Мне нужен на ночь протеин. 

Макс притвориться, что уже провалился в сон, но Нина откинула одеяло и села на него верхом.

Они занимались сексом почти до самого утра, и когда Макс уже был не в силах держать глаза открытыми, Нина смилостивилась.

Утром проснулись поздно, опоздали на завтрак. Макс, еле волоча ноги, побрел на пляж и, едва улёгшись на лежак, провалился в глубокий сон. Теперь он спал только на пляже. Нина с упорством рекордсменки пользовалась его телом, каким-то образом вызывая у него эрекцию. Оставалось четыре дня до их отъезда, и Максим считал часы и минуты до тех пор, когда распрощается с этой нимфоманкой.

* * *

Августовский непривычно тёплый ветерок обвевал мое лицо, заставлял развеваться волосы. У меня было прекрасное настроение — то ли этому способствовали обливания ледяной водой, то ли то, что вчера Женька, наконец, подарил мне кольцо.

Поднесла  руку к лицу, с любовью глядя на большой сверкающий камень. Евгений сказал, что это бриллиант. С сожалением улыбнулась — уже через пятнадцать минут мне придётся снять эту красоту и спрятать в нагрудный кармашек. А также собрать волосы в подобие пучка. Негоже продавщице рыбой сверкать бриллиантами, вызывая чёрную зависть товарок.

Я немного опоздала. Алина и Валентина недовольно зыркнули в мою сторону. Им пришлось самим таскать ящики и коробки. Обычно я приходила раньше, чтобы увидеться с Женькой, и у меня было время для организации рабочего места.

Быстро спрятав волосы под белоснежную шапочку и накинув халат, я принялась за работу.

— Вобла, вобла с икрой! Щупальца осьминога! — заголосила. Мои верные покупатели, откликаясь на бодрый крик, вставали в очередь. Погода стояла замечательная, и перед выходными многие не прочь были запастись вяленой рыбкой под пиво. — Брюшки семги! Жирненькие — пальчики оближешь! Килька малосольная! Проглотишь язык — вкуснота!

Торговля пошла. Наверное, у меня был особый дар к этому. Уже часа через два мне пришлось идти на склад за новой партией товара. Время от времени я поглядывала на часы. Обычно Евгений приходил сразу после открытия, а сегодня его почему-то не было. Неприятное чувство закралось в уголочек души.

Я заметно сбавила обороты рекламной кампании и продолжала бросать тревожные взгляды на служебный вход.

— Ульян, ты так распродашь все до обеда. Чем потом будешь торговать? — хохотнула Алина.

— Ульяна...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Отчётливо услышала женский голос и резко подняла глаза. Прямо передо мной стояла красивая молодая женщина, одетая с иголочки. Она смотрела на меня в упор, спокойно, будто изучая. На руках у неё был ребёнок — девочка, наверное, годовалая.

— Мила Валерьевна! — неожиданно за спиной воскликнула Валентина. — Давно вас не видели. Как Настюшенька? 

— Спасибо, у нас все хорошо, — она улыбнулась Валентине, но ее взгляд по-прежнему не отрывался от моего лица. А я, сама не зная почему, застыла столбом, погрузив руки в коробку с брюшками семги.

Женщина отошла так же незаметно, как и появилась. Только видела, как мелькнул у выхода ее горчичного цвета костюм.

Алина и Валентина странно молчали.

— Кто это? Вы ее знаете?

Видела, как дернулись в саркастической улыбке губы Валентины.

— Знаем.

 Так как я все ещё ждала ответа, Алина, наконец, выплюнула:

— Кто-кто?! Жена директора рынка!

— Какого ещё директора рынка? — у меня вдруг стало темнеть перед глазами.

— А у нас их много? Евгения Константиновича.

Я топнула ногой.

— Нет! Такого не может быть! С ума, что ли, сошли? Да вот он мне только вчера кольцо подарил, — я судорожно стала рыться в кармане. — У нас свадьба скоро...

Громкий смех тёток словно застрял у меня в ушах. Быстро измерив глазами расстояние от прилавка до выхода с рынка, я стащила с себя халат, вырывая с «мясом» пуговицы.

Эту женщину я увидела сразу. Она неторопливо шла к стоявшей на обочине машине. Чёрной. Такой же, как у Женьки.

— Постойте! — крикнула я.

Она медленно обернулась, и я увидела, как взметнулись ее красивые брови.

— Вы мне?

Она остановилась, спустила девочку с рук. Та улыбалась, и на щеках ее играли озорные ямочки.

— Простите, — я остановилась. Ну что я должна сказать, зачем бросилась за этой женщиной? — Ради бога, скажите, вы кто?

— Я? — он усмехнулась, слегка прищуриваясь. — Мила. Жена Евгения, директора этого рынка.

Я схватилась за голову, простонав. Женщина заинтересованно глядела на меня.