Онлайн книга «Никогда не говори «навсегда»»
|
— Ты за руки, а я за ноги… — скомандовала тетя Даша. — Ой, боюсь… — пискнула тетя Нина. — Аленька, помоги! Они втроем потащили дядю Митю, а в коридоре, в тесноте, вдруг выронили его — как будто вязанка дров грохнулась на пол. — Вот собаки… — невнятно пробормотал дядя Митя. — Я же сказал — не кантовать! — Все из-за тебя, Дашка! — прошептала тетя Нина. — Почему это из-за меня? — обиделась тетя Даша. Дядя Митя открыл глаза. — Изверги! — отчетливо произнес он. — Что ж вы делаете, а?.. Мама! Алевтина Викторовна побледнела. — Мама! — неистово позвал дядя Митя. В комнате бабы Лизы что-то зашуршало, и она выскочила в коридор сама с упавшим на плечи платком. Увидела своего сына на полу и всплеснула темными негнущимися руками. — Митенька! — Бабушка, не надо, — попыталась перехватить ее Катя, но старушка оказалась неожиданно проворной. — Мама, они меня убить хотят, — отчетливо произнес дядя Митя. — Митенька! — рванулась вперед баба Лиза. Насмерть перепуганные тетя Нина и тетя Даша пропустили ее вперед. Старуха шлепнулась на пол и, раскинув руки крестом, заслонила сына. — Не дам! — неистово зашептала она. — Что хотите, делайте, а его — не дам! Алевтина Викторовна зарыдала. Катя стала поднимать бабу Лизу, но та отчаянно сопротивлялась, телом заслоняя сына. Кажется, она всерьез решила отдать жизнь за него. — Да помогите же! — взмолилась Катя. — Мама! Теть Нин, теть Даш… — Не дам! — вопила баба Лиза. — Бабушка, да с чего ты взяла, что мы его убиваем? — закричала раздраженно Катя. — Мы просто хотим вынести его из квартиры! — Не дам! Тетки, обнявшись, зарыдали. Катя без сил опустилась на пол. — Вас бог накажет, — торжественно произнес Дмитрий Родионович, приоткрыв один глаз. — Злыдни… — Ты ужасный человек, дядя, — мрачно сказала Катя. — Ты испортил жизнь своим близким, из-за тебя чуть не погиб Мика, а теперь твои сестры с матерью вынуждены бежать из дома… Ты ужасный человек! Дядя Митя снова закрыл глаз, изобразив полную отрешенность от мира. Катя не знала, что еще может подействовать на него. — Я тебе денег дам, — вдруг сказала она. — Мне сегодня зарплату дали. Все не отдам — самой на что-то жить надо, а вот пару тысяч — пожалуйста. С тем условием, что ты немедленно уйдешь отсюда. Наступила тишина. Баба Лиза продолжала, раскинув руки, лежать на груди у Дмитрия Родионовича. Алевтина Викторовна и тетки, забыв про слезы, озадаченно переглянулись. — Три, — неожиданно изрек дядя Митя, не открывая глаз. — Обойдешься! — Катя сердито толкнула его ногой. — Две. Снова наступила тишина. Дядя Митя зашевелился. Тетя Нина с тетей Дашей помогли подняться бабе Лизе. — Вот, мама, как с вашим сыном поступают… — с горечью произнес Дмитрий Родионович. — Родные люди от него деньгами хотят откупиться! Держась за комод для обуви, дядя Митя попытался подняться на ноги. Комод не выдержал тяжести и опрокинулся — из открытых ящиков посыпалась обувь. — Ты отказываешься? — хладнокровно спросила Катя, отшвырнув от себя валенки сорок пятого размера, которые непонятно для каких целей хранились Алевтиной Викторовной. — С родным дядей так-то… — прочувствованно повторил он. — Это ж кому скажи… — Да или нет? — Да! — рявкнул он. Катя быстро достала из сумочки кошелек, отсчитала купюры. — Если бы ты вел себя как человек, никто бы тебя отсюда не выгнал, — сердито сказала она. — А ты… Дядя Митя сосредоточенно пересчитал деньги. — И не вздумай вернуться, — пригрозила она. — Я тогда придумаю что-нибудь более радикальное. Ты меня знаешь! Дядя Митя укоризненно покачал головой и, спотыкаясь о разбросанную обувь, зашагал к двери. — Митенька! — всплеснула руками баба Лиза, которая, судя по всему, ничего не поняла. — Куда же ты? — Куда-куда… — проворчал он. — На улицу Труда! Дверь за ним захлопнулась. Тетя Нина и тетя Даша счастливо переглянулись. — Катенька! — обняла дочь Алевтина Викторовна. — Ты… ты просто не представляешь, какое ты доброе дело сделала! Ведь мы, можно сказать, три недели как в кошмарном сне прожили… — А куда он? — проскрипела баба Лиза. — Я чего-то… Аля, куда он ушел? — К Леониде своей, наверное… С ним все в порядке, мама! — Алевтина Викторовна, осторожно придерживая за локоть мать, повела ее в комнату. — Ты же видела, он у Кати денежек занял и побежал Леониде за подарком… — Дай бог каждой такого мужа! — истово пробормотала баба Лиза, с трудом передвигая ноги. — Ты знаешь, Алечка, я бы сейчас полежала. Устала чего-то… * * * Сумерки — тихие, теплые, пыльные, вполне осязаемые — точно ватой окутывали город. Катя шла по пустой улице к своему дому. Окна первых этажей были распахнуты, и в золотисто-оранжевом свете, за шторами, смутными тенями двигались люди. Пахло жареной картошкой… Из-за кустов возле подъезда выдвинулась черная фигура. — Катя? — спросил бесцветный голос. Катя ахнула, с трудом справляясь с желанием убежать. — Вы кто? — спросила она. Фигура ступила в свет фонаря. — Не узнаете? — тихо спросила Нелли. «Ее все-таки отпустили! — смятенно подумала Катя. — Что же теперь делать? Надо срочно Ганина предупредить…» — Мой сын далеко, — на всякий случай погрозила пальцем Катя. — Вы его не найдете! — Я поговорить хотела, — сказала Нелли. В черном кружевном платке она была похожа на привидение — так контрастировало с этим платком абсолютно белое, ненакрашенное лицо. — О чем? — потихоньку отступая назад, спросила Катя. — Ты не бойся, — равнодушно сказала Нелли. — Мне не нужен твой сын. И ты мне тоже не нужна. Я просто хочу поговорить. Пожалуйста… Сердце у Кати невольно дрогнуло. «Она не виновата. Это все ее брат… И вообще — ведь именно она отпустила Мику!» Они стояли под фонарем, друг напротив друга. — Хорошо, — тихо сказала Катя и протянула ей руку. — Идемте… Нелли осторожно и неумолимо отстранилась — словно Катя своим прикосновением могла передать ей какую-то болезнь. — Идемте, — сухо повторила Катя. |